Эрл Стенли Гарднер - Убийство обезьяны

— Скаттл! — перебил его Лестер Лейт.

Слуга аж подскочил:

— Ох, прошу прощения, сэр. Я не это имел в виду. Я хотел сказать…

— Ничего, Скаттл. Брентвудский алмаз мы пропустим. Что у тебя там еще?

— Это было самое главное, сэр.

— Тогда пропускаем его, Скаттл.

Шпик пролистывал вырезки большим пальцем:

— Вот тут мужчину задушили и унесли около двух тысяч долларов, которые он выиграл в карты.

— Пропускаем, Скаттл, — перебил его Лестер Лейт. — Раз человек выиграл две тысячи долларов в карты и ему не хватило ума добраться до гостиницы в центре и обождать там до утра, он заслужил, чтобы потерять свой выигрыш. Это старый трюк игорных домов. Что там еще?

— Женщина застрелила мужа и заявляет…

— Да будет тебе, Скаттл, — снова прервал его Лестер Лейт. — Ты снова читаешь желтую прессу. Это же абсолютно стереотипный случай. Она застрелила его, потому что потеряла к нему уважение. Потому что считала унизительным для себя принять тот статус в жизни, который, по его мнению, должна иметь жена. Она замужем десять лет, но с отвращением открыла для себя его низменные инстинкты как раз в тот момент, когда под рукой оказался револьвер. Она вытащила его из сумочки, намереваясь лишь привести мужа в чувство, а что произошло потом, точно не помнит. Он вроде бы рванулся к ней, и все помутилось. Она слышала оглушительный звук выстрела и почувствовала отдачу. Потом ничего не помнит, а когда пришла в себя, поняла, что извещает о случившемся по телефону полицию. Это произошло сразу после того, как она сняла домашнее платье и нарядилась во все самое лучшее.

— Вижу, вы читали, сэр, — сказал шпик. — Я не знал, что вы знакомы с этим делом. Могу я спросить, если вы не возражаете, сэр, как получилось, что вы знаете об этом? Это ваши друзья?

— Я не знаком с этим делом, — устало проговорил Лейт, — но знаком с десятками других таких же. Ну же, Скаттл: дайте что-нибудь посвежее.

— Ну, сэр, я не думаю, что… О да, сэр, вот кое-что довольно необычное. Убийство обезьяны, сэр.

— Убийство обезьяны? — повторил Лейт, обернувшись вполоборота, чтобы видеть выражение лица шпика. — За каким дьяволом кому-то понадобилось убивать обезьяну?

— Ну да, конечно, строго говоря, это не убийство, сэр, но я назвал это убийством потому, что, если подозреваемый полицией на самом деле убийца, то фактически это убийство и есть… то есть, сэр, полагаю, вы понимаете меня… я имею в виду…

— Я тебя не понимаю, — оборвал его Лестер Лейт, — а то, что ты имеешь в виду, могу понять лишь из того, что ты говоришь. Будь добр, объяснись, Скаттл.

— Да, сэр. Эта обезьяна принадлежала Питеру Б. Мэйнуэрингу. Мистер Мэйнуэринг вернулся из-за границы, где провел целый год, в основном в Индии и Африке.

— Ну-ну, Скаттл. Ближе к делу. Почему была убита обезьяна?

— Это была обезьяна мистера Мэйнуэринга, сэр.

— И кто убил ее, Скаттл?

— Полиции это неизвестно. Вооруженный бандит.

— Вооруженный бандит, Скаттл?

— Да, сэр. Как рассказывает мистер Мэйнуэринг, этот бандит остановил автомобиль, прострелил обезьяне голову и распорол ей брюхо. Как считает мистер Мэйнуэринг, киллер приехал из Индии. Это какая-то церемония, связанная с убийцами-тагги [3] Тагги (таг, тхаг) — «душитель», член религиозной секты в Индии, поклонявшейся богине смерти Кали. и жрецами обезьян, которые поклоняются им и наказывают смертью любую обезьяну, которая покидает свой клан.

— Никогда не слышал ничего подобного, — признался Лейт.

— Да, сэр. Это то, что мистер Мэйнуэринг рассказал полиции.

— Чушь собачья, — заявил Лестер Лейт. — Тагги — одно дело, почитание обезьян в Индии — совсем другое… То есть я не вижу никакой связи с тем, что один человек следует за другим из Индии в Америку только для того, чтобы убить обезьяну и распороть ей брюхо.

— Да, сэр, — неуверенно согласился шпик. — Полиции мало что понятно в этом деле. Я подумал, что… но, возможно, мне не следовало упоминать об этом.

— Давай выкладывай, — сказал Лейт. — О чем речь?

— Мне кажется, я как-то говорил, что одна из моих подружек поддерживает дружеские отношения с человеком из полиции. Не то чтобы она подстрекала его, но он продолжает…

— Да-да, помню, он — полицейский, верно, Скаттл?

— Нет, сэр. Теперь он уже агент сыска.

— A-а, да, Скаттл. Теперь припоминаю. Где он служит?

— Прошу прощения, сэр, об этом я предпочел бы не говорить. Но делиться время от времени кое-какой информацией я не против.

— Правильно ли я понимаю, — спросил Лестер Лейт, — что этот детектив имеет обыкновение рассказывать этой молодой женщине полицейские тайны, а эта молодая женщина, в свою очередь, время от времени передает их тебе?

Верзила-шпик ухмыльнулся:

— Ну, это вы уж чересчур, сэр.

— Ничего не чересчур, — заметил Лейт. — Ты-то ведь точно знаешь, что это уже анекдот с бородой.

— Простите, не понял, сэр?

— Ладно, проехали, Скаттл, — отмахнулся Лейт. — Это я сам с собой. Продолжай. Что ты там хотел рассказать про Мэйнуэринга?

— Так вот, сэр, у полиции возникло подозрение, что Мэйнуэринг связан с шайкой контрабандистов и что, возможно, он убил обезьяну сам, чтобы скрыть истинную причину нападения. Или, опять же, это мог быть соучастник, которого обманули, и он стрелял в Мэйнуэринга, а попал в обезьяну. У полиции — полагаю, вам интересно будет это узнать — есть резон считать, что Мэйнуэринг покинул Индию, опасаясь за свою жизнь.

— Какое отношение все это имеет к контрабанде, Скаттл?

— Ну, сэр, если верить тамошним слухам, сэр, Мэйнуэринг мог передать какому-нибудь сообщнику из местных два очень дорогих драгоценных камня и поручить ему тайно провезти их в страну. В машине Мэйнуэринга камней не оказалось, но если они были у него в Индии, то почему бы не доверить их этому туземцу…

— Что это за драгоценные камни, Скаттл?

— Драгоценности бога обезьян, сэр.

— Драгоценности бога обезьян? Да будет тебе, Скаттл: это становится похожим на одно из взятых с потолка обвинений сержанта Экли.

— Да, сэр. Там, в Индии, у них есть особый бог обезьян, бог по имени… Ханне… Ханни…

— Хануман? — предположил Лестер Лейт.

— Да, сэр. Именно так, сэр. Хануман. Теперь, когда вы мне помогли, сэр, я вспомнил это имя. Благодарю вас, сэр.

— Ну и что же этот Хануман, бог обезьян? — спросил Лестер Лейт.

— Похоже, там, в джунглях, сэр, есть огромная статуя этого бога обезьян. Она покрыта сусальным золотом. Вместо глаз у него изумруды, изумруды и вместо обоих сосков на груди. Поговаривают, какому-то авантюристу удалось пробраться в этот храм и заменить изумруды зеленым стеклом. Подмену обнаружили не сразу.

— А какое это имеет отношение к контрабанде Мэйнуэринга?

— У полиции, сэр, есть основания полагать, что подмену осуществил именно Мэйнуэринг.