Рекс Стаут - Золотые пауки

Послышался шум опускающегося внутреннего лифта, и почти сразу же в кабинет вошёл Ниро Вулф. Поздоровавшись без особого энтузиазма с присутствующими, он прошагал к письменному столу и, прежде чем сесть, спросил:

— Почему вы так задержались? Мистер Гудвин звонил более шести часов назад. Мой дом кишит всякими сомнительными типами, и я хочу поскорее отделаться от них.

— Не морочьте мне голову! — рявкнул Кремер. — Мы спешим. О каких ещё типах вы говорите?

— Во-первых, — медленно продолжал Вулф, — что вы можете сказать по поводу выдвинутого мисс Эстей обвинения мистеру Гудвину в том, что он якобы предложил продать ей запись моей беседы с миссис Фромм?

— Ничего. Это дело прокурора. Не тяните время.

Вулф пожал плечами.

— Во-вторых. О сережках в форме пауков. Миссис Фромм купила их во второй половине дня в понедельник одиннадцатого мая в одном магазине, в центре. Как вы, несомненно, выяснили, в Нью-Йорке нет больше второй такой пары сережек и никогда не было.

Стеббинс уже достал из кармана блокнот, а Кремер резко спросил:

— Как вы узнали это?

— Наводил кое-какие справки. Я сообщаю вам сам факт, а как он мне стал известен — моё дело. Миссис Фромм увидела их в витрине, купила и расплатилась чеком. Название магазина и его адрес вам установить нетрудно, так как её чековая книжка с корешками находится в вашем распоряжении, но более глупой траты времени я даже представить не могу. Я гарантирую вам точность информации, а подумав, вы поймете её исключительную важность.

— Это в каком же смысле?

— Решайте сами. Мое дело — только сообщить вам факты. Вот ещё один факт. Вы, конечно, знаете Сола Пензера?

— Да.

— Вчера под именем Леопольда Хейма, проживающего в дешевой гостинице на Первой авеню, он явился в канцелярию Ассоциации помощи перемещенным лицам, где разговаривал с мисс Анджелой Райт и неким Ченеем. Он сообщил им, что приехал в США нелегально, опасается, что это может стать известно властям, и просил помощи. Мисс Райт и Ченей заявили, что ассоциация подобными вопросами не занимается, но порекомендовали ему обратиться к адвокату по фамилии Деннис Горан. Хейм побывал у этого адвоката, а затем вернулся к себе в гостиницу. Около восьми часов вечера к нему в номер явился неизвестный и заявил, что после уплаты десяти тысяч долларов он может гарантировать Хейму, что его не вышлют из страны. Подробности этой беседы вам сообщит мистер Пензер. Он незаметно проследил за неизвестным, у него большой опыт в подобных делах.

— Знаю, знаю. Ну и дальше?

— Остальное вам расскажет мистер Гудвин, но прежде я должен сообщить вам своё предположение о личности человека, бывшего в последний вторник в машине вместе с женщиной, когда она попросила мальчика позвать полицейского. Я пришёл к выводу, что этим человеком мог быть только Мэттью Бирч.

— Почему именно Бирч? — не скрывая удивления, спросил Кремер.

— Я ничего не хочу объяснять, потому что моё предположение подтвердилось и в машине был действительно Бирч. И ещё один факт…

— Пожалуйста, пожалуйста, только подробно.

— О нём расскажет мистер Гудвин.

Ночью, во время дежурства в гостиной с половины четвертого до половины пятого, я потратил целый час, чтобы все обдумать, и решил опустить только два обстоятельства: каким образом мы добились признания Липса Игена и то, что у нас есть его записная книжка. Ещё ранее, во время инструктажа в комнате Вулфа, шеф сказал мне, что книжку мы предъявим только в том случае, если будет доказано, что она является существенной уликой в ходе расследования.

Так вот, за исключением этих двух деталей, я рассказал обо всем. Стеббинс начал было делать заметки, но затем прекратил, не справившись. Я передал ему револьвер Морта и показал клещи. После того, как я закончил, Кремер и Стеббинс некоторое время молча смотрели друг на друга, а затем Кремер сказал, обращаясь к Вулфу:

— Нам тут нужно ещё разобраться.

— Да, конечно, — согласился Вулф.

— Этот Иген нам известен? — спросил Кремер у Стеббинса.

— Мне — нет, но он может быть известен другому отделу полиции.

— Сейчас же свяжитесь с Роуклиффом и скажите, чтобы он быстро проверил его по учету.

Стеббинс не мешкая позвонил Роуклиффу, передал ему указание Кремера и сел на прежнее место.

— Ну, Горан, конечно, по уши запутан в этой истории, но пока мы не можем задерживать его, — заметил Кремер, обращаясь к Вулфу.

— А я его и не задерживаю. Он явился ко мне добровольно для защиты интересов своего клиента.

— Знаю. Вы поступили правильно… Если вам удастся заставить Игена заговорить, мы успешно закончим расследование.

Вулф покачал головой.

— Но не обязательно найдете убийцу. Вполне возможно, что Иген знает об убийствах так же мало, как и вы.

Шутка была злой, и Кремер предпочёл пропустить её мимо ушей.

— Во всяком случае, мы предоставим ему возможность сознаться… Но и мне-то ещё нужно во всем разобраться. Например, пока ещё нельзя столь категорически утверждать, что в машине с женщиной был именно Бирч. А что, если это был не он, а кто-либо из тех бедняг, которых они облапошивали? Предположим, что женщина была членом шайки, наводившей Игена на клиентов. Ей могло показаться, что человек, бывший с ней в машине, намеревается убить её, и велела мальчику позвать полицейского. Потом ей как-то удалось отвязаться от него, но в тот же вечер он встретился с главарем шайки Бирчем и убил его. Опасаясь, что мальчик может опознать его (возможно, что он все же расправился с женщиной, ехавшей с ним в машине, однако её труп не был до тех пор найден), убийца на следующий день убрал и мальчика. Затем ему стало известно, что миссис Фромм является главой этой так называемой ассоциации, и добавил её к списку своих жертв… Бог мой, таким образом, мы можем разоблачить всю эту банду и участие Горана в ней! Эмигрантов, прибывших в США нелегально, в одном Нью-Йорке тысячи, все они доведены до отчаяния, постоянно опасаются быть вышвырнутыми из страны и поэтому являются находкой для всякого рода шантажистов. Несомненно, где-то должен быть список бедняг, которых доили эти мерзавцы, и мне очень бы хотелось заполучить его. Я готов биться об заклад, что в нём мы нашли бы фамилию убийцы. Вы согласны со мной?

— Нет.

— Вы так отвечаете только потому, что, как всегда, разговаривая со мной, одержимы духом противоречия. Почему же нет?

— Вы ещё недостаточно проанализировали все, что мы сообщили вам, мистер Кремер, а тот факт, что вы выдвигаете утверждение, будто бы убийцей был одни из шантажируемых, свидетельствует об отсутствии у вас какой-либо ясности в деле. Произошло три убийства. Если предположить, что произошло лишь одно убийство, можно ли сказать, что из всех возможных преступников вы остановились на какой-то одной вероятной кандидатуре?