Джун Томсон - Тайны Шерлока Холмса (сборник)

– Обман, джентльмены, просто обман зрения, но согласитесь, как все ловко продумано! – провозгласил Холмс. – Всякий, кто взглянул бы из сада на окно кабинета, без колебаний решил бы, что здесь за столом сидит Беркиншоу и работает с бумагами. Именно это и произошло с садовником Дикином, которого адвокат попросил привести в порядок газон перед домом. Тем самым преступник обеспечил себе алиби, поскольку Дикин под присягой был готов показать, что в момент убийства Юджина Мортимера Беркиншоу находился в доме и что-то писал, сидя за столом в кабинете.

Если вы внимательно осмотрите метроном, вам станет ясно, каким образом создается иллюзия движущейся перьевой ручки. Как видите, верхняя часть корпуса механизма снята, и, таким образом, стержень маятника ничто не заслоняет. Стержень я обклеил черной бумагой, а сверху прикрепил шарик из сургуча, чтобы он еще больше стал похож на ручку, после чего отрегулировал положение грузика, чтобы маятник раскачивался с нужной скоростью [57]. Если метроном завести до предела, он будет работать по меньшей мере час, так что в распоряжении Беркиншоу имелось более чем достаточно времени для убийства. Вы что-то хотите сказать, Лестрейд? Судя по выражению вашего лица, мое объяснение не до конца вас убедило.

– Откровенно говоря, мистер Холмс, мне не совсем понятно, что именно натолкнуло вас на разгадку этой хитрости.

– Ну разумеется, улики, – пожал плечами великий сыщик. – А что еще, по-вашему? Надо сказать, что я заподозрил мистера Беркиншоу еще до поездки в Эссекс, – но об этом чуть позже. В силу имевшихся у меня подозрений я решил внимательно осмотреть кабинет и обнаружил в нем несколько малозаметных, но при этом критически важных улик.

Во-первых, я отыскал на двух центральных рейках спинки кресла свежие царапины, как будто между ними что-то вставляли. Поскольку схожие царапины имелись на латунной кочерге, представлялось вполне естественным, что именно ее вставляли в спинку кресла. Спрашивается, зачем?

Это мне стало понятным, когда я осмотрел валики кресел у камина и обнаружил на одном из них несколько светлых волосков, прилипших к бархату. Самое занятное заключалось в том, что волосы остались на краю валика, а не на середине, куда люди обычно кладут голову. Так у меня начала вырисовываться картина происшедшего: поставленный вертикально валик, светлая шевелюра и кочерга, всунутая между реек спинки кресла.

Помимо всего этого я заметил одну странность, связанную с лежащими на столе листами промокательной бумаги. Если вы, джентльмены, не сочтете за труд осмотреть их, то заметите эту странность и сами.

– Но они чистые! Никаких следов! – возразил Лестрейд, склонившись над столом.

– Именно! – воскликнул Холмс. – А между тем Беркиншоу проработал за этим столом как минимум полтора часа, и все это время он писал. Неужели он умудрился не поставить ни одной кляксы?

Впрочем, Лестрейд, вы ошиблись, сказав, что на промокательной бумаге нет никаких следов. Взгляните на верхний лист. Если вы присмотритесь, то увидите на нем маленькие круглые вмятины.

Отпечатков четыре, и они образуют квадрат около пяти дюймов в поперечнике. Эти следы наводят на мысль, что на бумаге достаточно долго стоял некий довольно тяжелый предмет на четырех маленьких ножках.

Это явно не книга. Более того, ничто в этой комнате не напоминает такой предмет. Отсюда следует, что мистер Беркиншоу привез его с собой, практически наверняка в саквояже с бумагами.

Должен признаться, я догадался обо всем далеко не сразу. Главное, я не мог понять, как преступнику удалось сымитировать движение ручки. Сообразил только вчера, поздним вечером, после того как провел несколько часов в раздумьях. На меня снизошло нечто вроде озарения. Наверное, то же самое случилось с Ньютоном, увидевшим, как с дерева падает яблоко. Ну конечно же, злоумышленник воспользовался метрономом!

Стоило мне это уразуметь, как разрозненные улики соединились и перед моим мысленным взором предстала картина преступления. Мистер Беркиншоу смастерил подобие манекена – вроде того, что сейчас перед вами, и пустил в ход метроном, чтобы создать иллюзию движущейся ручки. Все это, естественно, было проделано, пока Дикин, стригший газон, стоял спиной к окну. Задача несложная, и мистер Беркиншоу справился с ней достаточно быстро. Лично у меня на все ушло меньше двух минут…

После этого преступник завел метроном и выскользнул из дома через черный ход. Миссис Дикин его не заметила, поскольку он велел ей чистить столовое серебро в кладовой.

От черного хода тропинка ведет к тому месту, где дорога резко сворачивает налево возле березовой рощи. По этой тропе можно попасть в усадьбу куда быстрее, чем по дороге. Доктор Уотсон вам это подтвердит. Сегодня я вышел со станции позже него, однако, воспользовавшись тропинкой, все равно первым добрался до Вудсайд-Грейнджа. Я все верно сказал, дружище?

– Все так и было. Я еще понять не мог, как вам удалось меня опередить. Если идти по дороге, то до усадьбы не меньше четверти часа ходьбы, – сообщил я.

– Если быть точным – тринадцать с половиной минут. Я сам вчера засекал время. Однако, если срезать путь и пойти тропой, ведущей к черному ходу, то можно достичь усадьбы всего за шесть минут. Таким образом, у нас есть все основания полагать, что именно этой тропой и воспользовался Беркиншоу в среду. Он спрятался у калитки незадолго до того, как без пяти четыре в Бокстед должен был приехать Юджин Мортимер, и стал ждать.

От станции до калитки – три минуты. Таким образом, без двух минут четыре убийца кинулся на свою жертву, удавил ее, после чего оттащил труп в поле, где спрятал среди кустов. Допустим, на все это у преступника ушло пять минут. Еще шесть минут он потратил на обратную дорогу до усадьбы. Таким образом, примерно в двенадцать минут пятого убийца уже вернулся в кабинет. За оставшееся время он разобрал манекен, спрятал парик с метрономом в саквояж, надел сюртук и отправился к двери встречать мистера Джонатана Смита, который в пятнадцать минут пятого пришел из Фордэма.

Ну и конечно, после убийства Беркиншоу не забыл оставить на траве котелок Юджина Мортимера, чтобы привлечь внимание к тому месту, где спрятал тело. Позаботился он и о других уликах, которые однозначно указывали на вину мистера Смита. На самом деле, на меня они произвели обратный эффект и лишь укрепили в моих подозрениях.

– Не понимаю почему, – пожал плечами Лестрейд. – Вы, мистер Холмс, обычно придаете уликам огромное значение. Все присутствовавшие видели лежавший на земле окурок и пуговицу с пальто мистера Смита, зацепившуюся за куст, что рос неподалеку от тела. Что вам тут не понравилось?

– Вы совершенно правы, инспектор, – изогнул брови Холмс. – Окурок сигары и пуговица от пальто! Смею заметить, вы упустили из виду, что окурок далеко не первой свежести. Табак был старым и обесцветившимся. Более того, конец окурка оказался смят, словно его вдавили в пепельницу. Если бы окурок растоптали ботинком или же просто бросили догорать в траву, он бы выглядел совсем иначе.