Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)

– Ты вроде говорил, что он из Манчестера? – уточнил Холмс у Зайгера.

Тот кивнул:

– Но я пока еще не смог установить, откуда у него столько денег.

– Не смог установить? – изумилась его мать. – Ты что же, наводил о нем справки?

– Ну конечно, – ответил Зайгер. – По мере возможностей, естественно. Поговорил с местными, навел справки в Тёрске. Кое-кто из людей, которые проезжали через нашу деревню, навещал его. Но ни у одного из них не было манчестерского акцента. Кстати, он получает множество телеграмм из Манчестера и Лондона.

– И с чего ты так решил? – спросила Роберта.

– Разузнал, – ответил Зайгер. – Я даже подумывал обратиться за помощью к Банкрофту, но решил, что он обязательно доложит об этом тебе и отцу. Я бы смог получить больше информации, – добавил он, – будь у меня доступ к источникам получше. А то в этой глуши у меня практически связаны руки.

Вильям рассмеялся, а Холмс с гордостью посмотрел на племянника. Роберта в притворном отчаянии воздела руки к небесам, а потом и сама засмеялась – вот только в ее смехе слышалась горечь.

В следующие минут двадцать Холмс буквально не находил себе места. В итоге он заявил, что, несмотря на дождь, нужно срочно вернуться в деревню. Ведь вскрытие откладывали до того момента, пока мой друг не осмотрит тело.

– Доктор Дальтон вряд ли будет доволен, если мы еще задержимся, – заявил сыщик.

Мы поднялись и покорно двинулись к выходу, натягивая промокшие плащи. Не сразу я понял, что и Зайгер собрался с нами. Я поймал взгляд его матери. Она улыбнулась и чуть склонила голову, словно принимая то, чего уже не могла изменить.

Дождь между тем почти прекратился. Гриффин, укрывавшийся от ненастья в сарае, вывел экипаж наружу.

Обратно в деревню мы ехали молча. Довольно скоро мы прибыли к опрятному домику из камня с небольшой табличкой, которая гласила, что здесь располагается приемная доктора Дальтона. Приемные часы уже закончились, но в данном случае это не имело никакого значения.

Мы постучались. Послышались шаги, и через мгновение дверь распахнулась и на пороге, закрывая собой яркий свет, шедший изнутри, появился мужчина в возрасте около сорока в жилете и без пиджака. Его длинные вьющиеся волосы облаком обрамляли голову.

– Заходите, заходите, – поприветствовал он нас, отходя в сторону и жестом приглашая проследовать в дом. – Я еще пару часов назад видел, как вы прошли мимо, и решил, что раз вы тогда не остановились, то непременно зайдете позже.

Мы прошли в приемную и сняли пальто и шляпы. Хозяин тут же повесил их на вешалку. По всей видимости, раньше здесь располагалась гостиная. Теперь я мог рассмотреть Дальтона получше: больше шести футов ростом, хорошо сложен; квадратный подбородок и выражение лица бывалого человека. Вокруг глаз виднелись морщины, но казалось, что они образовались не от смеха, а от долгого прищуривания на солнце. Дальтон пожал руку Тенли, а затем, когда инспектор сообщил мое имя, и мне. Кивнул Зайгеру и Вильяму и повернулся к Холмсу.

– Так-так, – произнес он. – Возвращение блудного сына.

Мой друг выдержал паузу, а затем ответил:

– Уэсли. Сколько лет, сколько зим.

– Да уж. Вполне достаточно для смерти и воскрешения. – Доктор отрывисто рассмеялся и протянул руку: – Добро пожаловать, Шерлок.

Они пожали друг другу руки, и я почувствовал, что напряжение спало, хоть и не исчезло окончательно.

Дальтон отступил чуть назад, и его лицо приняло недовольное выражение.

– Мне пришлось отложить свои дела. Ты собираешься самостоятельно обследовать тело до официального осмотра?

– Определенно, – ответил Холмс. – Куда пройти?

Доктор Дальтон провел нас обратно в маленькую прихожую, а уже оттуда – в смотровую. Оглянувшись на меня через плечо, он сообщил:

– Я живу наверху, экономка распоряжается делами на кухне в задней части дома. Оставшаяся часть первого этажа отведена под мою практику. Сейчас мы направляемся в мою лабораторию. Она устроена вдоль бокового фасада.

Как только он закончил с объяснениями, мы оказались в маленькой комнатке, которая изначально, по всей видимости, должна была стать спальней. Теперь на стенах висели полки, уставленные книгами, химическими реактивами и научным оборудованием. В центре комнаты располагался диагностический стол, на котором и лежал труп, прикрытый простыней.

– Как местного коронера, – пояснил Дальтон, – меня регулярно вызывают для проведения вскрытия какого-нибудь горемыки.

Холмс проигнорировал это замечание и подошел к телу. Я неотступно следовал за ним. Зайгер обошел стол с другой стороны, не выказывая при виде трупа ни брезгливости, ни боязни.

Жертвой оказался довольно крупный мужчина в возрасте за пятьдесят с неряшливой густой бородой и усами. Неухоженная растительность, покрывшая щеки, доходила чуть ли не до глаз. Волосы были густые, с сединой; нос – широкий, в прошлом, вероятно, сломан; сросшиеся кустистые брови торчали на покатом лбу, словно живая изгородь на уступе.

Впрочем, все это совершенно терялось на фоне самой примечательной черты: через все горло мужчины тянулась глубокая и широкая рана, уже собравшаяся складками.

– Утверждаете, что крови вокруг раны было довольно мало? – спросил Холмс.

– Совершенно верно, – ответил Тенли. – На воротничке и одежде практически не оказалось пятен. Возможно, рану нанесли уже после того, как он умер.

– Убийца определенно был правшой, – прервал его Зайгер, склоняясь над зияющей раной.

– Точно, – согласился Холмс. – И тот, кто перерезал ему горло, стоял прямо напротив.

Я наклонился и подтвердил, что они правы, отметив, что кожа с правой стороны словно вспорота, а ближе к левой стороне разрез ткани довольно ровный.

– С чего вы взяли, что рану нанес не левша, который стоял позади? – усомнился Вильям.

– Само направление раны вверх и справа налево указывает на то, что убийца производил движение лезвием, располагаясь прямо перед жертвой, а также на то, что он держал орудие в правой руке. Если бы рану наносили сзади, то разрез, скорее всего, был бы направлен вниз, – ответил Холмс, расположившись за Дальтоном. – Давай покажу. – Он положил левую руку доктору на грудь так, что его кисть оказалась у Дальтона на правом плече. – Итак, лезвие входит в контакт с кожей справа. Делается разрез, который затем переходит в рану с ровными краями. – Он медленно провел рукой справа налево поперек шеи Дальтона. – Как видишь, моя рука, в которой должен находиться нож, сползает книзу по мере движения лезвия по горлу. Смещать при этом лезвие вверх было бы крайне неудобно.

– К тому же, – подхватил Зайгер, подходя к Дальтону спереди, – если бы я решил перерезать вам горло спереди, – и его правая рука повисла у доктора над правым плечом, – то я бы сделал надрез в том же самом месте, но рука, удерживающая нож, по мере движения поднимется вверх. Вот так. – И паренек, к недовольству Дальтона, продемонстрировал процедуру.