Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)

Столица штата, Нэшвилл, располагалась к юго-западу от нашего пункта назначения, далеко за подъемом на плато, через которое мы проезжали.

По мере нашего продвижения на северо-запад местность становилась более гористой, изрезанной складками. Мы проезжали через низины, вдоль ручьев и рек, сквозь суходолы. Небо проглядывало лишь в промежутках между высокими пиками.

Несколько часов спустя пассажиры стали беспокойно перемещаться и перекладывать свои пожитки. Я пришел к выводу, что они готовятся сойти. Холмс, хранивший молчание на протяжении всей поездки, тоже, видимо, заметил перемены и выпрямился. Меня удивляло его молчание. Я полагал, что он все еще размышляет о незаконченных делах, оставшихся в Линвилле, или – что более вероятно – о загадочном Регби, куда мы должны были направиться после встречи с моими дальними родственниками. Мысль о поездке в Регби, несомненно, расстраивала моего друга, но я понимал, что вмешиваться не стоит: он сам обо всем расскажет, когда придет время.

Поезд въехал на станцию близ обширного клубка железнодорожных путей – я даже и предположить не мог, что в таком отдаленном городке, как Онейда, может быть столь развитая сеть дорог. На многих путях праздно стояли в ряд вагоны, сцепленные на тот случай, если куда-то придется их отогнать. Казалось, что только в нашем поезде есть пассажирские вагоны – остальные были переполнены углем и бревнами, направляющимися на лесопилки.

Стоя у вокзала, мы слышали, как проводник кричит: «По вагонам! Все по вагонам! Поезд направляется в Джеймстаун!» Запоздавшие пассажиры побежали к поезду, и спустя мгновение громадное механическое чудище скрылось из виду, покидая Ноксвилл.

У станции не оказалось свободных экипажей, но поскольку городок был не так уж велик, мы спросили у билетера, как нам попасть в гостиницу. Он выдержал большую паузу, несомненно размышляя о нашем британском акценте, а затем велел идти вниз по грунтовой дороге до домов, располагавшихся в отдалении, а там – повернуть за угол.

Мы с Холмсом подняли свои небольшие сумки и двинулись по пыльному переулку. К счастью, мы всегда путешествовали налегке, так что тяжесть багажа нас не обременяла. Подобравшись к зданиям поближе, я понял, что они представляют собой задний фасад домов, стоявших в ряд на вымощенной дороге. На противоположной стороне располагалась такая же группа зданий. В отдалении на боковых грунтовых дорогах виднелись дома под большими тенистыми деревьями.

Как только мы вышли на главную – и, по всей видимости, единственную вымощенную – улицу Онейды, на нас тут же обратили свой взор местные жители. Лица их совершенно ничего не выражали. Все они были одеты в том же духе, как и пассажиры в поезде: женщины – в однотонные платья, мужчины – в поношенную рабочую одежду. Некоторые из горожан, несомненно, были шахтерами, другие – фермерами. Костюмы носили лишь предприниматели и владельцы магазинов. Впрочем, и их наряды изрядно износились.

Меня изумила нищета, царившая вокруг. Я знал, что городок существует за счет угольных шахт и лесозаготовительной промышленности, – об этом свидетельствовал товар, который грузили в депо в вагоны. Онейда напомнила мне города Шотландии и Уэльса, по которым мы с Холмсом путешествовали в ходе некоторых расследований. Их жители точно так же относились к чужакам: чуть заносчиво и с подозрением. Неудивительно, что я вспомнил о британских поселках и деревеньках, ведь большинство жителей этой местности являлись потомками шотландских, ирландских и уэльских иммигрантов. Кроме того, все шахтерские поселения – будь они в Уэльсе или восточном Теннесси – похожи между собой.

Мы сняли два номера в небольшом отеле. Мне показалось, что администратор завысил цену лишь потому, что определил в нас приезжих. Впрочем, комнаты все же стоили дешевле, чем в Ноксвилле, так что возражать мы не стали. Устроившись, мы отправились в ресторан неподалеку и заказали ланч.

Меня заинтересовало одно блюдо, которое я уже где-то встречал в свою предыдущую поездку в США. В меню оно значилось под наименованием «деревенская ветчина» (полагаю, для отличия ее от ветчины городской). Похоже, при ее приготовлении соблюдалась особая процедура копчения. Деревенская ветчина оказалась весьма соленой, тонко нарезанной и хорошенько обжаренной в собственном жире. Аромат она источала изумительный и прекрасно сочеталась с местными овощами – стручковой фасолью, картофелем, листьями репы – и домашним хлебом. Холмс остановил свой выбор на тушеном мясе с хлебом.

Закончив десерт – что-то вроде яблок в тесте, – я довольно откинулся назад. Холмс скользил взглядом по залу.

– Ну так что, Уотсон, – спросил он, – каковы ваши дальнейшие планы в отношении поиска родственников?

Я взглянул на официанта, который направлялся в нашу сторону:

– Полагаю, следовало бы начать с расспросов. – Как только официант подошел ближе, я сказал ему: – Мы ищем одну даму, которая, по всей видимости, проживает в городе или где-то неподалеку. Быть может, она вам знакома? Я говорю о Ребекке Уотсон.

Официант замешкался, а затем ответил вопросом на вопрос:

– А какова причина вашего интереса?

– Я ее дальний родственник, – ответил я. – Весьма дальний. Проезжая мимо, решил представиться.

Он на мгновение задумался, а затем, очевидно решив, что я успешно справился с неким испытанием, сказал:

– Иногда она живет в городе, а иногда – в Ноу-Бизнес [2]на Биг-Саут-Форк. Кстати, она уже больше не Уотсон. Ребекка много лет замужем за Джоном Шерманом Маркумом.

Я даже не успел уточнить, где же находится местечко с таким живописным названием, как официант добавил:

– Но кое-кто из ее сыновей живет здесь. Один из них работает на местной лесопилке, что по другую сторону от депо, недалеко отсюда. Его зовут Вилли Маркум. Наверняка он и сейчас там.

Поблагодарив официанта, мы заплатили по счету и вышли. На обратном пути к железной дороге, который пролегал через неприметную улочку, я выразил свою признательность Холмсу за то, что он согласился сопровождать меня.

– Уотсон, мне это ничего не стоит, – возразил мой друг. – Всегда приятно побывать в новом месте. Я нахожу удовольствие в том, что, вне зависимости от образа жизни, обстоятельств, места обитания и количества материальных благ, люди, в сущности, похожи. Кроме того, я все еще надеюсь, что и вы будете сопровождать меня, когда мы двинемся по моим делам в Регби.

Осторожно ступая через пути, мы миновали депо и наконец добрались до его дальнего уголка, где располагалась лесопилка. Чем ближе мы к ней подходили, тем громче визжали пилы. Воздух наполнял аромат свежей древесины. Вокруг валялись опилки и стружки.

Отыскав контору, мы попросили позвать Вилли Маркума. Дежурный не стал ничего выспрашивать, а лишь велел нам подождать минутку и вышел. В мгновение ока он вернулся в сопровождении высокого мужчины под тридцать. Тонкие волосы последнего были подстрижены довольно коротко, но небрежно, и слегка топорщились по бокам. На нем была рабочая одежда, к которой пристали опилки.