Джерард Келли - Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)

– У тебя есть послание для кого-нибудь из присутствующих? – спросила медиум. – Если да – стукни один раз, если нет – два раза.

Раздался один удар.

– Укажи, к кому ты обращаешься, – призвала ля Конт. – Двигайся от меня по часовой стрелке.

Послышалось еще четыре удара.

– Значит, послание адресовано миссис Хадсон?

Еще один удар.

Наша домохозяйка обеспокоенно посмотрела по сторонам.

– Новости хорошие? – уточнила медиум.

Снова один удар.

Используя элементарный шифр: один удар – буква «а», два удара – «б» и т. д., дух продиктовал послание следующего содержания: «Это твой покойный муж Джеймс. Дорогая, доверяй медиуму – она хорошая женщина и наставит тебя на путь истинный. Я с нетерпением жду того дня, когда мы снова воссоединимся. Я тебя люблю».

Миссис Хадсон была не в силах сдержать своих чувств. По лицу бедной женщины струились слезы. Она потянулась за платком, и тут мадам ля Конт закричала:

– Не разрывайте круг!

Слишком поздно! Неожиданно стол оторвался от пола и начал подниматься в воздух.

– Возьмитесь скорее за руки! – быстро проговорила мадам ля Конт. – Не разрывайте круг! В наш мир пытается пробиться один из элементалей [26].

Ощущение было пугающим. Стол начал дергаться из стороны в сторону будто живой. То один край, то другой задирался в воздух.

– Изыди, дьявол! Изыди, Сатана! – громогласно вскричала мадам ля Конт.

На какой-то короткий миг стол замер, но потом начал дергаться с удвоенной силой. Теперь он стал подпрыгивать на месте, всякий раз с оглушительным грохотом приземляясь на половицы. Удерживать руки соседей становилось все сложнее, и я уже начал побаиваться, что стол вот-вот развалится на части. Меня все сильнее начало охватывать беспокойство, но, когда я попытался встать, мадам ля Конт закричала:

– Всем оставаться на своих местах! Не разрывайте круг!!!

Я что есть силы вцепился в руки Холмса и миссис Хадсон, и тут откуда-то снизу донесся жуткий вопль. Начавшись с глухого стона, он оборвался пронзительным визгом, проникшим в каждый нерв моего измученного тела. Казалось, это был зов всех замкнутых в чистилище душ, желающих вырваться на свободу; крик, от которого стыла в жилах кровь.

Тело медиума словно окоченело, а глаза закатились. Потом мадам ля Конт начали бить конвульсии, и одновременно с этим из груди стало появляться некое подобие белого тумана. Практически немедленно жуткий крик стих, а стол плавно опустился на пол всеми четырьмя ножками. Когда смолкло последнее эхо ужасного крика, эктоплазма, сочившаяся из тела медиума, растаяла в воздухе и мамам ля Конт повалилась ничком на стол в глубоком обмороке.

Мне хотелось кинуться к ней на помощь, но я боялся разорвать круг. Однако Анри решил, что теперь нам ничего не угрожает, и бросился к хозяйке. Я было собрался предложить свои услуги доктора, но тут Холмс сжал мне руку. Ну конечно же! В волнении я совершенно позабыл, что нахожусь здесь под личиной майора Томаса.

Помощь Анри оказалась излишней – мадам ля Конт быстро пришла в себя, не выказывая никаких следов недомогания. Ободряюще всем улыбнувшись, она произнесла:

– Прошу прощения, дамы и господа. Мне следовало предупредить вас, что разрывать круг нельзя. Демоны постоянно пытаются прорваться в наш мир, но, как вы сами видели, при должной степени могущества, которой вскоре вы все будете обладать, с ними достаточно просто справиться.

Люди с облегчением зашептались, а миссис Хадсон извинилась за оплошность.

– Пожалуй, нам стоит прерваться, – промолвила мадам ля Конт. – Давайте поужинаем, а потом проведем еще один сеанс.

Все одобрительно зашумели и начали расходиться.

– Ну и какое у вас впечатление, Холмс? – спросил я, когда мы удалились на достаточное расстояние.

– Потрясающе, Уотсон, у меня просто нет слов, – энергично закивал мой друг. Немного подумав, он добавил: – Слушайте, старина, мне надо кое-что разведать. Если обо мне вдруг спросят, скажите, что мне слегка нездоровится, но я скоро вернусь.

Я принялся бесцельно бродить по залу, пока не оказался в лапах одного из членов группы мистера Сандерсона, который с жаром принялся делиться впечатлениями о только что состоявшемся спиритическом сеансе. Доверительно сообщив мне, что уже давно увлекается оккультизмом, он выразил надежду, что у него получится овладеть той силой, о которой говорила француженка. Я же соврал, что мне хочется познать секреты реинкарнации и бессмертия.

Через некоторое время нас пригласили в трапезную, где гостей ждал ужин. Холмса нигде не было видно. Когда мы расселись и принялись за еду, мадам ля Конт поинтересовалась, где мой спутник. Едва я раскрыл рот, чтобы ответить, как в трапезную вошел Холмс.

– Приношу свои извинения, мадам, – чуть поклонился он. – Я страдаю хроническим недугом, который периодически начинает меня беспокоить. – Не углубляясь в детали, он сел за стол рядом со мной.

Ужин был просто превосходным. На столе в изобилии стояло вино. Собравшиеся достаточно быстро пришли в себя после сеанса и потому с большим энтузиазмом встретили предложение мадам ля Конт продолжить общение с духами. Мы снова расселись за овальным столом. На этот раз медиум принесла большой лист белой бумаги и планшетку для спиритических сеансов с закрепленным в ней карандашом. На листе крупными буквами были написаны два слова: «ДА» и «НЕТ». Мадам ля Конт положила бумагу и планшет на середину стола и обратилась к нам:

– Давайте немного развеемся. Может, у кого-нибудь есть вопросы к духам?

Мы переглянулись, желая знать, кто рискнет первым.

– Какая лошадь придет первой на скачках Сент-Леджер на следующей неделе? – полушутя спросил мистер Сандерсон.

Мы все рассмеялись, но мадам ля Конт произнесла:

– Если я подготовлюсь и проведу особый ритуал, то смогу вам это сказать. – Она говорила совершенно серьезно, и улыбки исчезли с наших лиц. – Да и для вас самих это вскоре не составит никакого труда. Наличие силы подразумевает обладание подобными способностями.

– Я хочу задать духам вопрос. Можно? – промолвил Холмс.

– Задавайте конечно, – невозмутимо откликнулась мадам ля Конт.

– Кому из нас предстоит провести ночь в Горнице скорби? – спросил Холмс.

Я покосился на великого детектива, но он не отрываясь смотрел в глаза медиума. На мгновение на ее лице мелькнула тень недовольства и тут же пропала. Француженка кивнула и закрыла глаза. Снова, как и прежде, воцарилось молчание. Шло время. Меня охватила тревога. Отчасти я ожидал, что снова начнет трястись стол. Ветер снаружи усилился. Периодически он начинал выть и свистеть в трубе. Метался огонь в очаге, плясало пламя свечей.

Вдруг мадам ля Конт резко и глубоко вздохнула, будто бы ее окунули в ледяную воду.