Мишель Лебрюн - Смерть молчит [Смерть молчит. Другая жена. Коммерческий рейс в Каракас]

— Что-что?

— Поскольку ваш сводный брат еще не расплатился со своими долгами, он, несомненно, боится сеньора Уэбба и потому его нигде не найти.

— Вполне возможно, — согласился Джеф, и тут ему внезапно пришла в голову новая мысль. — Вы знаете Луиса Миранду?

— Адвоката? Да, знаю.

— А что вы о нем знаете?

— Очень известная семья, — начал Кордовес. — Когда-то у них было много земель, но не всегда они оказывались на нужной стороне — я имею в виду политику — и теперь уже не так богаты. Но все еще достаточно. Большое имение на реке Гуарица, дом на побережье в Макуто, роскошная вилла неподалеку от «Кантри-клуба».

— Вы хотите сказать, что Луис — человек зажиточный?

— Совершенно верно.

— Достаточно зажиточный, чтобы устоять перед искушением в сто двадцать тысяч долларов наличными?

— Ну, это куча денег, — Кордовес пожал плечами, — но я не думаю, что Луис решился бы на такое только ради денег.

— Он женат?

— Даже дважды. У него двое взрослых детей. Сын управляет имением, дочь живет в Штатах. Его вторая жена — ваша соотечественница. Она очень красива.

— Вы знаете, где его контора?

— Конечно.

— Тогда давайте отправимся туда.

Джеф последовал за Кордовесом к «форду», выпущенному года три назад, который стоял перед отелем. Они проехали по широкой аллее, на углу свернули налево и спустились с холма в город. Новая, современная архитектура Каракаса произвела на Джефа большое впечатление. Ему бросилось в глаза, что все окна первых этажей были снабжены решетками. Когда он заметил об этом Кордовесу, тот улыбнулся.

— Это не украшение, а насущная необходимость. — Как только стемнеет, тут появляется масса бродяг. Тогда это лучшее средство безопасности.

Движение стало более интенсивным, когда спустились вниз, и они стали попадать в пробки. Но, казалось, никого это особенно не беспокоило. Ни разу не прозвучал гудок. Впрочем, Джеф тут же получил пояснение.

— Кто сигналит, — заметил Кордовес, — угодит за решетку или заплатит штраф. Это запрещено.

— Но разве в результате это не приводит к еще худшим остановкам движения?

— О да! Когда это становится невыносимым, мы, чтобы выразить свое негодование, делаем вот так, — он просунул левую руку в открытое окно и стукнул кулаком по дверце автомобиля. — В центре иногда от таких ударов кажется, будто гремит гром. — Он рассмеялся.

Здание, в котором находилась контора Миранды, было огромным, современным и напоминало формой коробку. Кордовес нашел место для стоянки прямо перед входом и спросил, нужно ли ему ждать.

— Я не представляю, сколько это может продлиться, — ответил Джеф. — Почему бы вам тем временем не прощупать обстановку в «Сегурналь», раз у вас там еще остались друзья? Может быть, удастся что-то разнюхать…

— Хорошо, — Кордовес вырвал листок из записной книжки и записал два телефонных номера. — Мой домашний, — пояснил он, — и моей конторы. Я буду каждый час звонить по обоим номерам и спрашивать, нет ли от вас известий.

Контора Луиса Миранды помещалась на втором этаже, и когда Джеф вошел в облицованную панелями прихожую и ощутил приятную прохладу, ему вспомнились здания аэропорта и «Сегурналь», прежде всего потому, что для хорошей постановки дела здесь, в Каракасе, без кондиционера было не обойтись. Красивая темноволосая девушка за письменным столом, спросив его фамилию, сняла телефонную трубку.

— Мистер Миранда через пять минут будет в вашем распоряжении.

Джеф подошел к окну и посмотрел через долину на холм, по которому ползали экскаваторы и бульдозеры. Коричневой дымкой поднималась вверх пыль и с утренним бризом двигалась на город. Там явно строился новый жилой квартал.

Джеф еще стоял там, когда стук каблучков заставил его повернуть голову. Блондинка весьма светского вида в облегающем платье шла ему навстречу. У нее была пышная, но подтянутая фигура, чуть грубоватое, очень загорелое лицо с широкими скулами. Длинные волосы цвета спелой соломы оттеняли голубые глаза, которые смотрели несколько вызывающе.

— Привет, — улыбнулась она. — Вы Джеф Лейн, не так ли?

— Да, — ответил Джеф, одновременно приходя к выводу, что цвет волос у нее естественный. Она была приблизительно его возраста.

— Я — миссис Миранда, — сказала она. — Арнольд уже много нам о вас рассказывал.

— Вот как?

— Я бы охотно с вами побеседовала, если время вам позволяет… Буду ждать вас в машине, — продолжала она, словно все уже было решено. — Это голубой «бьюик» напротив, на другой стороне улицы, к сожалению, очень неудачно припаркованный. — Она улыбнулась. — Вы не сможете его не заметить.

Когда она вышла, секретарша на вопросительный взгляд Джефа указала на приемную.

— Последняя дверь, — подсказала она.

Кабинет Луиса Миранды был столь же впечатляющим, как и он сам. Угловая комната была полностью облицована темным деревом, за исключением огромной книжной стенки, и обставлена тяжелой дорогой мебелью. Адвокат оставался стоять, пока Джеф усаживался, улыбнулся и сложил на столе загорелые холеные руки. На мизинце его левой руки сверкал крупный сапфир.

— Что я могу для вас сделать, мистер Лейн?

— Дать мне кое-какие справки, если это позволяет ваше положение адвоката моего брата, — ответил Джеф.

Он закурил и начал с вопроса, знает ли Миранда, почему он находится в Каракасе. После утвердительного ответа Лейн стал объяснять положение в «Лейн мэнифэкчуринг компани», и Миранда терпеливо дослушал его до конца. Потом адвокат задал несколько вопросов, чтобы удостовериться, правильно ли он представляет себе общую картину.

— До сих пор компания оставалась семейным предприятием?

— Да.

— А что вы производите?

— Последние годы мы почти полностью специализируемся на муфтах сцепления.

— Для автомобилей?

— Нет, для любого типа двигателей, независимо от размеров и мощности. Мы используем новый принцип передачи. В основном наши муфты применяются для посудомоечных, стиральных машин, центрифуг, смесителей, станков. В результате меньше изнашиваются моторы, ходовая часть и подшипники и снижаются расходы на эксплуатацию.

— Ага, — протянул Миранда. — И по причине налогов, а также чтобы погасить банковский кредит, вы четыре года назад решили часть акций пустить в свободную продажу. Исходная тысяча акций, принадлежавших вашей семье, была разделена на двести частей каждая, что дало в совокупности двести тысяч акций. Ваша семья сохранила пакет в девяносто тысяч акций и тем самым — контроль над фирмой. И теперь вы хотите избежать такого варианта, когда холдинговая компания «Тейлор Техас», которая тем временем успела скупить большую часть акций, находившихся на рынке, может одержать верх?