Росс Томас - Смерть в Сингапуре [сборник]

— Мы, — ответил я.

— За все?

— Да.

— Я договорюсь в приемном покое. А то у дежурной сестры свербит в заднице, потому что она не знает, кому направить счет, — он снова вытянул перед собой руки и уставился на них. — Чертовски сложная операция, но ты, Ноуфер, молодец.

— Когда мы сможем повидаться с ним? — спросил Трип-пет.

— Завтра. Около двух часов. Подбодрите его, ладно? Скажите ему, что с руками все будет в порядке. Он — отличный парень.

После ухода доктора я повернулся к Триплету.

— Я решил встретиться с этим человеком в Вашингтоне.

Он кивнул, словно и не ожидая услышать от меня ничего другого.

— Ваши друзья умеют убеждать.

— Не в этом дело, — возразил я. — Совсем не в этом. Анджело Сачетти не дает мне покоя уже два года. Вам об этом известно. Вы же видели, как меня начинает трясти. Теперь они говорят, что он жив. Думаю, я должен найти его, если я не хочу видеть его каждый день до конца жизни.

Триплет молчал целую минуту.

— Я думаю, теперь все закрутится помимо нас. Этим должна заняться полиция.

— Она и займется, но к моей поездке в Вашингтон это не имеет ни малейшего отношения. Если они смогут найти бандюг, что изувечили Сиднея, я буду только рад. Но я-то знаю, кто отдал приказ, а человека в Вашингтоне… едва ли его свяжут с этим преступлением. Но я нужен Чарльзу Коулу, он, во всяком случае, так думает, а он нужен мне, потому что через него я узнаю, где сейчас Анджело Сачетти. А в итоге, возможно, они все заплатят за руки Сиднея.

— Если не победа, то месть, — пробормотал Триппет.

— Сам придумал?

Он покачал головой:

— Милтон.

— Тогда вы оба не правы. Я не жажду мести. Но они у меня в долгу. Во-первых, за Сиднея, а во-вторых — за два года холодного пота и судорог. Я хотел бы получить с них сполна.

— Как?

— Еще не знаю. И не узнаю, пока не встречусь с Коулом в Вашингтоне.

Триплет пожевал нижнюю губу:

— Они просто не могут обойтись без вас.

— Судя по тому, что они сделали с Сиднеем, да. Если я снова откажусь, они повторят представление. Я не люблю больниц. Мне не нравится сидеть в палате и спрашивать: не давит ли гипс, когда его снимут, будет ли разгибаться полностью рука или нога?

В комнату ожидания вошла сестра, с любопытством глянула на нас и скрылась за другой дверью. Триплет уселся поудобнее.

— Вы действительно думаете, что в одиночку сможете справиться с этим Коулом из Вашингтона и его братией? Вы, конечно, крепкий парень Эдвард, но, поймите меня правильно… — он не закончил фразы, но я все понял без слов.

— Что же, по-вашему, я задумал? Драку в вестибюле вашингтонского «Хилтона»?

— Мне пришла в голову такая мысль — я же неисправимый романтик.

— Я не сторонник насилия, хотя знаю, что насилие бывает реальным и мнимым, и не так уж легко отличить одно от другого. Можно включить телевизор и в выпуске новостей увидеть, как южновьетнамский полицейский прикладывает пистолет к голове вьетконговца и нажимает на спусковой крючок. А полчаса спустя в вестерне шериф пристреливает заезжего громилу. Кто реальнее для зрителя? Полицейский или шериф? Я бы поставил на шерифа.

— Но ваши новые знакомые реальны, — заметил Триплет.

— Это точно.

— И вы думаете, я могу оказаться их следующей жертвой, если они получат отказ… а может, Рамон или Джек?

— Может, и кто-то еще.

— Кто?

— Ваша жена.

Впервые со дня нашего знакомства хладнокровие изменило ему. Он нервно пробежался рукой по длинным седым волосам.

— Да, пожалуй, они способны и на это. Я как-то не подумал. — И, помолчав, добавил почти извиняющимся тоном: — Слушайте, вас не очень затруднит подбросить меня домой?

Для моей встречи в международном аэропорту Даллеса был организован специальный комитет. Он состоял из одного человека, который представился как Джон Раффо. Он настоял на том, чтобы нести мой чемодан, и мы вместе прошествовали к самому черному и длинному шестидверному «кадиллаку», который мне доводилось видеть, за исключением того, что принадлежал владельцу одного из похоронных бюро Лос-Анджелеса. Шофер буквально вырвал мой чемодан из руки Раффо, открыл одну из задних дверец, убедился, что мы уселись, закрыл дверцу и отправил чемодан в бездонную пещеру багажника.

— Мистер Коул рад, что вы смогли приехать, — сообщил мне Раффо. — Вы остались довольны полетом?

— Особенно мне понравилось шотландское виски.

— Понятно, — кивнул Раффо. — Мы взяли на себя смелость снять вам номер «Шератон-Карлтон». Конечно, это не «Сенчури-Плаза», но, уверяю вас, там очень удобно.

— Я тоже отдаю предпочтение старым отелям. Служащие в них старше возрастом и обслуживание лучше.

Как и обещал Сальваторе Коллизи, конверт ждал меня на стойке «Юнайтед» в международном аэропорту Лос-Анджелеса. Я получил билеты в Вашингтон и обратно, первым классом, десять стодолларовых банкнот и напечатанную на машинке записку без подписи: «Машина мистера Чарльза Коула будет ждать вас в международном аэропорту Даллеса».

И вот мы мчались по четырехполосной автостраде, практически одни, и мой сопровождающий, мистер Раффо, отличающийся безупречными манерами, объяснил мн. е, что это самый короткий путь в Вашингтон, но для обычного транспорта проезд по автостраде запрещен.

— К сожалению, — вздохнул он, — аэропорт загружен не на полную мощность, как рассчитывали его проектировщики, но есть надежда, что со временем положение выправится.

— Все это очень интересно, — вежливости мне, конечно, следовало поучиться у Раффо, — но я хотел бы знать, когда я увижусь с мистером Коулом? Это машина мистера Чарльза Коула, не так ли?

— Да, — подтвердил Раффо. — Мистер Коул надеется, что вы сможете пообедать с ним сегодня у него дома.

— Я с удовольствием, но не могли бы вы сказать заранее, о чем пойдет речь?

Раффо добродушно рассмеялся.

— Боюсь, об этом вы можете узнать только у мистера Коула.

— А на вас возложены встреча и доставка по назначению?

— Похоже, что так, мистер Которн, — Раффо вновь рассмеялся. — Наверное, именно этим я сегодня и занимаюсь.

Через тридцать пять минут после отъезда из аэропорта огромный «кадиллак» вкатился на полукруговую подъездную дорожку перед отелем «Шератон-Карлтон», возвышающимся на углу 16-й и К-стрит. Завидев машину, швейцар поспешил к ней.

— Добрый вечер, мистер Раффо, — поздоровался он, открывая дверцу, и я заметил, что Раффо не дал ему чаевых. Скорее всего, швейцар получал к Рождеству стодолларовый банкнот, чтобы двенадцать или около этого раз в году не забывать сказать при встрече: «Добрый вечер, мистер Раффо».

Шофер передал чемодан швейцару, тот — коридорному, который принял чемодан, как награду. Раффо, чуть обогнав меня, потребовал ключ от моего номера у сразу засуетившегося портье. Тот передал ключ коридорному, наказав обслужить мистера Которна по высшему разряду.