Агата Кристи - Том второй. Выпуск II

Однако никаких доказательств у меня нет. Решительно никаких.

Наступило молчание. Ужас переполнял нас. Ужас и жалость.

Доктор Лайднер не шелохнулся, не издал ни звука. Он сидел все в той же позе, измученный, постаревший.

Наконец он поднял на Пуаро свой мягкий, усталый взгляд.

— Да, — сказал он, — доказательств нет. Но это не имеет значения. Вы ведь знали, что я не стану ничего отрицать. Не стану отрицать правды. На самом деле.., я даже рад. Я так устал…

Он помолчал.

— Мне жаль Энн, — добавил он просто. — Гадко.., бессмысленно.., это был не я! Как она страдала, бедняжка. Нет, это не я. Это — страх.

Его губы, сведенные болезненной гримасой, вдруг тронула слабая улыбка.

— Из вас вышел бы отличный археолог, мосье Пуаро. Вы одарены талантом воскрешать прошлое. Все было так, как вы сказали. Я любил Луизу.., и убил ее. Если бы вы ее знали, вы бы меня поняли… Впрочем, вы и так все понимаете.

Право, не знаю, что еще добавить к сказанному.

“Отца Лавиньи” и его сообщника задержали, когда они собирались сесть на пароход в Бейруте.

Шейла Райли вышла замуж за Эммета. По-моему, это как раз то, что ей надо. Он отнюдь не “тряпка” и сумеет держать ее в узде. Выйди она за Билла, бедняга оказался бы у нее под каблуком.

Кстати, я ходила за ним, когда в прошлом году его оперировали по поводу аппендицита, и очень к нему привязалась. Опекун отослал его в Южную Африку — подыскал там для него какое-то дело.

Мне не привелось больше побывать на Востоке. Странно, но порой меня туда тянет. Я вспоминаю, как шумит мельничное колеса, как женщины, опустившись на колени, полощут в реке белье, вспоминаю медлительных верблюдов с их загадочным надменным взглядом, и во мне просыпается ностальгическое чувство. В конце концов, быть может, грязь не столь уж и опасна для здоровья, как принято думать!

Доктор Райли, бывая в Англии, всегда меня навещает. Как я уже писала, именно он подвиг меня на этот литературный труд. “Хотите — берите, — сказала я ему. — Знаю, здесь полно всяких ошибок, стиль не тот, да и вообще.., но, как говорится, чем богаты…”

И он взял рукопись. Без всяких колебаний. Неужели ее когда-нибудь напечатают? Вот будет забавно!

Мосье Пуаро снова отправился в Сирию, а неделю спустя, возвращаясь домой на Восточном экспрессе, он раскрыл еще одно убийство. Он необыкновенно умен, не стану отрицать, однако как он меня дурачил! Право, никогда ему этого не прощу. Делал вид, будто верит, что я замешана в преступлении и что я на самом деле вовсе не медицинская сестра!

Вот и доктора почти все таковы. Им бы лишь подшутить над вами, а что вы чувствуете при этом, им безразлично.

Я все думаю и думаю о миссис Лайднер: какая она все-таки была на самом деле? Порой мне представляется, что она очень дурная женщина, а потом вдруг вспомню, как мило она обходилась со мной, какой ласковый у нее голос.., и эти чудесные белокурые волосы, и.., нет, не обвинять ее надо, а пожалеть.

И доктора Лайднера тоже ужасно жаль. Знаю, что он совершил два убийства, но ничего не могу с собой поделать. Он так отчаянно ее любил. Как страшно, должно быть, питать к кому-либо такое чувство.

Чем старше я становлюсь, чем лучше узнаю людей, чем чаще вижу повсюду страдания и болезни, тем больше сердце мое наполняется жалостью и сочувствием. Куда и девались те строгие принципы, в которых воспитала меня тетушка. Уж очень она набожна и нетерпима. Бывало, всем соседям косточки перемоет.

О, Господи! Правду сказал доктор Райли. Самое трудное — остановиться. Вот если бы найти какую-нибудь подходящую фразу.., арабскую, например.

Надо будет спросить доктора Райли.

Что-нибудь вроде той, с которой начал мосье Пуаро. Помните?

Во имя Аллаха, Милосердного и Благотворящего…

Красавица (франц.).

Да-да, это так (франц.).

Она актриса (франц.).

Как? (франц.).

Такое ремесло (франц.).

Итак (франц.).

Почему бы нет? (франц.).

Слава Богу (франц.).

То есть (франц.).

Продолжайте (франц.).

А, прекрасно! (франц.).

Как? (франц.).

Послушайте (франц.).

Макабрическая (франц.).

А, этот славный Джепп (франц.).

Пустяк (франц.).

Самолюбие (франц.).

Ну да (франц.).

Хорошо (франц.).

Но продолжайте (франц.).

Это уже слишком! (франц.).

Я дал клятву (франц.).

Вы совершенно правы (франц.).

Потрясающе! (франц.).

Несомненно (франц.).

Ателье мод (франц.).

Так вот (франц.).

Ремесло (франц.).

В самом деле? (франц.).

И все же (франц.).

Не правда ли? (франц.).

Полный поворот (франц.).

Никакой (франц.).

Маленький омлет, хорошо? (франц.).

Нет, это не так (франц.).

Я задаю себе вопросы (франц.).

Немного резвым (франц.).

Хорошо (франц.).

Самолюбие (франц.).

Во всяком случае, это возможно, мадам (франц.).

Да, это возможно (франц.).

И все же (франц.).

Правда? (франц.).

Вовсе нет (франц.).

Ну да! (франц.).

Ни единого су! (франц.).

Он немного напоминает вас (франц.).

Чтобы охотничья собака принесла мне дичь (франц.).

Это замечательно! (франц.).

Очень хорошо (франц.).

Прошу извинить меня (франц.).

Да, это идея! (франц.).

Да, это идея! (франц.).

Да, это идея! (франц.).

Достаточно! (франц.).

Господи, как я глуп! (франц.).

Это потрясающе! (франц.).

И всё (франц.).

Здравствуйте, мой друг (франц.).

Как? (франц.).

И все же (франц.).

Промаха (франц.).

Точно (франц.).

Дюжина (франц.).

Черт подери! (франц.).

Фронтиспис — лист перед первой страницей книги, на котором обычно помещают фото автора или рисунок, отражающий идею произведения, и т.д.