Рекс Стаут - Завещание

– Тут написано: «Миссис Ноэл Хоторн».

Все воззрились на него.

– О господи! – выговорила Эйприл.

Мэй сказала тихо, будто самой себе:

– Надо было ее связать.

Джун поднялась со своего места и требовательно спросила:

– Где она? Я поговорю с ней.

– Прошу вас. – Вульф опустил широкую ладонь на стол. – Она пришла ко мне. Я сам с ней поговорю…

– Но это же смешно! – Джун продолжала стоять. – Она дала нам время до понедельника и обещала до тех пор ничего не предпринимать. На всякий случай я оставила с ней сына и дочь…

– Где вы их с ней оставили?

– В доме брата. У нее дома. Мы все провели там ночь… Нет, дом-то теперь тоже не ее. И это одна из причин, почему она себя так ведет. Дом вместе с остальным имуществом отойдет той женщине, а не ей… Но она обещала ничего не делать…

– Пожалуйста, сядьте, миссис Данн. Мне все равно нужно с ней встретиться, прежде чем браться за ваше поручение. Пригласите миссис Хоторн, Фриц.

– С ней две леди и джентльмен, сэр.

– Пригласите всех.

В кабинет вошли четверо, если не считать Фрица, исполняющего роль проводника. Ему пришлось принести из гостиной еще пару стульев.

Я люблю разглядывать лица. Порой, признаюсь, мне хватает одного взгляда, но обычно в них есть черты, которые заслуживают более тщательного рассмотрения.

Эндрю Данн был симпатичным рослым парнем и обладал сильным сходством с фотографиями отца, которые я видел в прессе. Его сестра Сара унаследовала от матери темные глаза бойцового петуха и лоб Хоторнов, но не рот и подбородок. Вторая девушка, цветущая блондинка, убедила бы самое строгое жюри в том, что Голливуд узурпировал не все анатомические прелести нашей великой нации. Позднее выяснилось, что ее зовут Селией Флит и что она является секретаршей Эйприл Хоторн.

Да, я люблю разглядывать лица, и эти три заслуживали всяческого внимания, однако взгляд мой приковало к себе лицо, которого я видеть не мог. История гласила, что стрела Ноэла Хоторна, выпущенная по неосторожности, прочертила косую борозду на лице его жены от брови до подбородка. То, что осталось невредимо – в том числе один глаз, как говорили, – скрывала теперь вуаль, на которую я уставился. Просто не мог ничего с собой поделать. Пристегнутая к шляпке воздушная серая завеса опускалась до самой шеи, удерживаемая там лентой. Ни кусочка кожи на виду, за исключением ушей.

Миссис Хоторн была среднего роста, с изящной, почти девичьей фигурой, но из-за вуали и того, что под ней скрывалось, красоты в ней не чувствовалось. Я сидел и глазел, готовый пожертвовать десятку тому, кто сдернет вуаль с ее лица, понимая при этом, что, едва увидев его, заплачу́ столько же, лишь бы вуаль вернули на место.

Дэйзи Хоторн не села на стул, который я ей придвинул. Она стояла прямая как палка. У меня возникло ощущение, будто она ничего не видит, но, вероятно, я ошибался. После обмена приветствиями, вернувшись на свое место, я заметил, что у Эйприл, достающей новую сигарету, подрагивают пальцы. Мэй снова выглядела мило, но в ней чувствовалось напряжение, как и в голосе заговорившей Джун:

– Моя дорогая Дэйзи, тебе не стоило приезжать сюда! Мы были абсолютно откровенны с тобой, когда сказали, что хотим проконсультироваться с мистером Ниро Вульфом. Ты дала нам время до понедельника. Какие у тебя могут быть основания для подозрений… Сара, что за баловство? Немедленно убери это!

– Сейчас, мам. – Девушка говорила без всякого почтения. – Не двигайтесь, пожалуйста!

Нас ослепила яркая вспышка. Послышались восклицания, и самое громкое и несдержанное исходило от Прескотта. Я же, вскочив со стула, почувствовал себя идиотом.

С довольным видом Сара объявила:

– Я хотела иметь портрет Ниро Вульфа за его рабочим столом. Прошу меня простить. Дай-ка мне ту штуковину, Энди.

– Сама возьми, не развалишься. Вот дурочка, напугала всех.

– Сара! Сядь!

– Хорошо, мам. Я все.

Мы перестали моргать. Я вернулся на свой стул.

Вульф сухо осведомился:

– Ваша дочь – профессиональный фотограф, миссис Данн?

– Нет, она профессиональный дьяволенок. Все из-за проклятой саги о несравненных сестрах Хоторн. Она хочет быть не хуже. Воображает, что может…

– Это не так! Я просто хотела сфотографировать…

– Прошу вас! – Вульф сердито хмурился.

Сара широко ему ухмыльнулась.

Он перевел взгляд на серую вуаль:

– Вы не хотите присесть, миссис Хоторн?

– Нет, благодарю вас.

От ее голоса у меня волосы встали дыбом, и захотелось сорвать вуаль самому. Он был неестественно высоким и напряженным, как будто исходил не изо рта, а откуда-то сбоку. Дэйзи повернула скрытое вуалью лицо к Джун:

– Так ты считаешь, что мне не нужно было приезжать? Забавно. Разве не затем вы приставили ко мне Эндрю, Сару и секретаршу Эйприл, чтобы они не дали мне вам помешать?

– Нет, – ответила Джун, – совсем не для этого. Ради бога, Дэйзи, будь же благоразумной. Мы всего лишь хотели…

– У меня нет никакого желания быть благоразумной. Я не идиотка, Джун. Ноэл искалечил мне лицо, а не мозг. – Она неожиданно развернулась к младшей из сестер: – Кстати о лицах, Эйприл: твоя секретарша куда симпатичнее, чем ты. Конечно, она в два раза моложе. Очень смело с твоей стороны.

Эйприл промолчала, не поднимая глаз.

– Ты никогда не могла смотреть на меня. – Из-под вуали раздался жуткий смешок, затем Дэйзи опять повернулась к Джун: – Я пришла сюда не для того, чтобы помешать вам или кому-то еще. Я пришла, потому что не могу не испытывать подозрений. Причем с полным на то основанием. Ведь вы – Хоторны, знаменитые Хоторны. Ваш брат тоже был Хоторном. Сколько же раз он заверял меня, что я буду щедро обеспечена. Это его слово – «щедро». Я знала о том, что у него есть женщина. Он сам мне сказал. Тоже был откровенным, как вы. Каждый месяц давал мне деньги – много денег, больше, чем мне было нужно, больше, чем я могла потратить, – чтобы обмануть меня, развеять мои подозрения. А теперь я не владею даже собственным домом?

– Боже мой, разве я не понимаю? – Джун вскинула руку и уронила ее. – Моя дорогая Дэйзи, разве я не понимаю? Почему же ты не веришь, что наше единственное желание, наша единственная цель…

– Не верю, и все. Не верю ни одному слову Хоторнов. – Ток воздуха, исходивший изо рта вместе со словами, колыхал вуаль, но лента удерживала ее на месте. – Как не верю и вам, Гленн Прескотт. Я не доверяю вам, никому из вас. Я не поверила и тому, что вы собираетесь говорить с Ниро Вульфом, но, как вижу, это было правдой. – Она обратилась в сторону Вульфа: – Я слышала о вас. У меня есть знакомый, для которого вы кое-что сделали. Сегодня я специально позвонила этому человеку, чтобы расспросить о вас. Он сказал, что вам можно полностью довериться, но что в качестве противника вы безжалостны и опасны. Он сказал, что если я спрошу вас, на моей вы стороне или против меня, то вы не солжете. Вот я и приехала задать этот вопрос.