Рекс Стаут - Завещание

– Присядьте, миссис Хоторн.

– Нет. У меня всего один вопрос.

– Тогда я отвечу на него. – Вульф говорил резко. – Я ни на чьей стороне. Пока. Я испытываю глубочайшее отвращение к ссорам из-за имущества покойников. Однако в настоящий момент мне очень нужны деньги. Иначе говоря, мне нужна работа. Если я возьмусь за работу, предлагаемую сестрами Хоторн, то мне придется убедить мисс Наоми Карн отказаться от значительной, как можно более крупной доли оставленного ей Ноэлом Хоторном наследства в вашу пользу. Вот что эти дамы просят меня сделать. Вы хотите, чтобы это осуществилось?

– Да. Но в результате восстановления моих законных прав, а не в виде подачки от нее. Я бы предпочла заставить…

– Вы предпочли бы вырвать деньги с боем. Однако есть шанс, что вы проиграете бой. И кроме того, у вас будет возможность повоевать, если мы не добьемся желаемого уговорами. Вы пришли ко мне, потому что не доверяете этим людям, я правильно понимаю?

– Не доверяю. Мой муж был их братом. Гленн Прескотт – его друг и адвокат. Они пытались обмануть меня и лишить денег.

– И вы подозреваете их в намерении интриговать против вас и дальше, уже с моей помощью?

– Именно так.

– Что ж, давайте покончим с этим. Я бы хотел, чтобы вы все-таки сели. – Вульф повернулся ко мне: – Арчи, запиши и потом отпечатай в одном экземпляре. «Настоящим удостоверяю, что во всех переговорах, проводимых мной в отношении завещания покойного Ноэла Хоторна, я буду рассматривать миссис Ноэл Хоторн в качестве одного из моих клиентов и добросовестно защищать ее интересы, а также уведомлю ее заранее о любых изменениях в моих обязательствах». Точка с запятой. «Тем самым подразумевается, что свою долю гонорара за оказанные мной услуги миссис Хоторн оплатит сама». Оставь место для подписи свидетеля.

Развернувшись на стуле к пишущей машинке, я отпечатал записанный под диктовку текст и вручил Вульфу. Он прочитал его, подписал и вернул мне, после чего я расписался в качестве свидетеля, сложил листок и, засунув его в конверт, протянул Дэйзи Хоторн. Рука, принявшая конверт, была мертвенно-бледной, с длинными пальцами и синеватыми прожилками вен.

Вульф вежливо осведомился:

– Вас устроит такая формулировка, мадам?

Не говоря ни слова, она вынула листок из конверта, развернула и прочитала, для чего ей пришлось склонить голову набок – очевидно, чтобы направить на документ неповрежденный левый глаз. Затем она сунула расписку в сумку и, развернувшись, двинулась к выходу. Я подскочил, чтобы открыть ей дверь, но молодой Данн опередил меня. Однако мы оба слишком поспешили. Дэйзи Хоторн внезапно направилась к Эйприл и встала перед ней на расстоянии вытянутой руки, не дальше. Однако, подняв левую руку, вдова потянулась не к Эйприл, а к вуали и взялась за ее нижний край.

– Смотри, Эйприл! – приказала она. – Другим я не покажу, только тебе – в качестве одолжения, в память о…

– Нет! – завопила Эйприл. – Остановите ее!

Начался переполох. Все повскакивали с мест. Первой рядом с Эйприл оказалась Селия Флит. Когда она уставилась на вуаль, ее глаза сверкали, как ни у одной из знакомых мне блондинок.

– Только попробуйте повторить, – прошипела она, – и я сорву с вас проклятую тряпку! Клянусь! Только попробуйте!

К ее угрозам присоединился мужской голос:

– Убирайтесь отсюда! Вон!

Это был мистер Штауффер, который слишком сильно старался чему-то соответствовать. Сейчас, когда он оттеснил Селию Флит и загородил собой Эйприл, его лицо исказилось от негодования. Актриса съежилась в кресле и закрыла лицо руками. Из-под вуали раздался тот же жуткий смешок, что и раньше, и вдова Ноэла Хоторна продолжила путь к двери. И вновь до нее не дошла, притормозив напротив миссис Данн.

– Больше не подсылай ко мне своих ублюдков, Джун. Я сдержу слово. Даю вам время до понедельника.

И она вышла. В прихожей маячил Фриц, выскочивший на крик из кухни, и я с облегчением уступил ему право проводить Дэйзи Хоторн к выходу. Проклятая вуаль действовала мне на нервы.

Когда я присоединился к собранию в кабинете, плечи Эйприл, одно из которых поглаживал мистер Штауффер, а другое – Селия Флит, сотрясали спазмы. Мэй и Джун наблюдали за этим молча. Прескотт утирал лицо носовым платком. Я предложил принести бренди или чего другого.

– Спасибо, не надо. – Мэй одарила меня улыбкой. – Моя сестра вечно на грани срыва в той или иной степени. В противном случае она не могла бы стать хорошей актрисой, как я понимаю. Актрисам положено быть нервными. Раньше это приписывалось божественной искре вдохновения, но теперь считают, что дело в гландах.

Эйприл отняла ладони от лица, бледного после пережитого потрясения, и выпалила:

– Прекрати!

– Да, – вступилась Джун. – Не стоит, Мэй. – Она взглянула на Вульфа: – Ну как, теперь вы понимаете, почему я назвала нашу невестку неумолимой?

Вульф кивнул:

– Понимаю. Как ни велика моя нужда в заработке, я не взялся бы ее переубеждать. Кстати о заработке: у меня довольно высокие представления о стоимости моих услуг.

– Нам это известно. Ваш счет, если он не окажется совсем уж заоблачным, будет оплачен.

– Хорошо. Арчи, возьми блокнот. Итак. Вам нужно заключить письменное соглашение с Наоми Карн. Половина завещанного ей, а по возможности и больше, переходит к Дэйзи Хоторн. В дополнение к завещанной вдове половине миллиона?

– Не знаю… как получится.

– И девятьсот тысяч долларов научному фонду Варни-колледжа?

– Да, – с нажимом проговорила Мэй.

– При условии, что с этим у вас не возникнет проблем, – вставила Джун. – Только не подумайте, будто сестра откажется от договоренности с Наоми, если там не будет пункта о фонде. Она блефует.

Мэй тихо произнесла:

– Ты, Джун, уже ошибалась, оценивая меня.

– Может, и ошибалась раньше, но не в данном случае. Давайте подумаем, как перепрыгнуть через забор, когда доберемся до него. Согласны, мистер Вульф?

– Очень хорошо. Если у нас получится договориться о перечислении денег фонду, это будет сделано. А что насчет вас и ваших сестер? Что вы хотите для себя?

– Ничего. Мы получили свои фрукты.

– Вот как. – Вульф глянул на Мэй: – Вы придерживаетесь того же мнения, мисс Хоторн?

– Разумеется. Для себя мне ничего не нужно.

Вульф посмотрел на младшую сестру:

– А вы?

– Что? – рассеянно переспросила Эйприл.

– Я спрашиваю, претендуете ли вы на какую-то долю состояния вашего брата?

– Боже упаси. Нет.

– Конечно, нам бы не помешали деньги, – сказала Джун. – Эйприл живет не по средствам и потому по уши в долгах. Мэй сама стирает себе чулки. У нее за душой вообще ничего нет, потому что половину жалованья она отдает студенткам колледжа, которые без ее помощи не смогли бы оплачивать обучение. Что касается меня, то мне едва хватает средств на покупку продуктов. Частная практика мужа приносила неплохой доход, но жалованье госсекретаря весьма скудно.