Патриция Вентворт - В тихом омуте

Затем кто-то прошел по дорожке. Джанет слышала, как звук шагов постепенно стих. Источник света исчез вместе с ним. Затем кто-то затворил окно в гостиной Эдны и с шумом закрыл дверь. Когда шум стих, Джанет встала, вышла в коридор и подошла к лестнице. Везде было очень темно, только внизу в зале горела ночная лампа, и по сравнению с той темнотой, из которой вышла Джанет, этот свет казался почти ослепительным.

Джанет посмотрела на лестницу и увидела Эдну Форд в сером фланелевом халате, с волосами, зачесанными назад и закрученными на алюминиевые бигуди. Было заметно, что по лицу Эдны текут слезы. Джанет читала в книгах о людях, которые заламывают руки, однако в жизни никогда этого не видела. Эдна шла, сцепив пальцы и ломая руки. Она явно пыталась сдержать рыдания, однако ей это не всегда удавалось. Миссис Форд была похожа на человека, который лишился всего или был заброшен на пустынный остров, где не было пищи и воды.

Что бы у нее ни случилось, Джанет показалось, что ей лучше не вмешиваться. Она тихо отошла назад, в коридор.

Девушка почти дошла до своей комнаты, когда услышала сдавленное рыдание. Она предположила, что Эдна могла споткнуться и упасть или с ней случилось что-нибудь еще. Поэтому Джанет, отбросив все колебания, босиком побежала по лестнице и добежала до Эдны.

— Миссис Форд, с вами все в порядке?

Эдна подняла голову и взглянула на нее. На лице у нее было написано страдание, глаза опухли от слез и покраснели.

— Миссис Форд, вы упали?

Она отрицательно покачала головой.

— Давайте я помогу вам.

Снова отрицательное движение головой.

Эдна сказала приглушенным голосом:

— А какое это имеет значение?

Для Джанет это имело большое значение, о чем она твердо и сказала. Затем, помолчав немного, добавила:

— Вы не можете остаться здесь. Давайте я помогу вам дойти до вашей комнаты. Я принесу вам чашку чая с ромашкой — она успокаивает. И потом, вы очень замерзли.

Еще одну или две минуты Эдна приглушенно плакала. Джанет удалось довести ее до комнаты, которая находилась внизу у лестницы, и уложить в кровать. Все, живущие в доме, знали, что миссис и мистер Форд жили в разных комнатах. У Джеффри была большая комната с гардеробом. Когда Джанет предложила Эдне позвать мужа, та быстро схватила ее за руку и зашептала:

— Нет, только не это! Обещайте, что вы не сделаете этого!

— Хорошо, не буду. Тогда я принесу вам чашку чая и грелку. Они у меня в детской.

Когда она вернулась, одевшись в зеленый халат, с подносом и грелкой, Эдна Форд уже успокоилась. Она поблагодарила Джанет и выпила при ней чай. Как только чашка опустела, Эдна объяснила:

— Я очень расстроилась. Надеюсь, что вы никому не расскажете об этом неприятном инциденте.

— Конечно, я никому не скажу. Вы согрелись?

— Да, спасибо.

Затем, после продолжительной паузы, она добавила:

— Ничего не случилось. Я услышала какой-то шум и вышла, но никого не встретила. Наверное, мне это просто показалось. Я очень мнительна, и любая вещь может вывести меня из себя. Со мной это случается иногда, поэтому я не хотела бы, чтобы кто-нибудь узнал.

Джанет оставила в комнате Эдны включенным ночник и забрала поднос. Когда она поднималась по лестнице, направляясь в свою комнату, то снова посмотрела вниз и увидела Джеффри Форда, пересекавшего зал. Он был в элегантном спальном халате черного цвета с золотым поясом.

Джанет накормила Стеллу завтраком и отвела ее на занятия. Когда она возвратилась, все обитатели дома собрались в гостиной. Эдна разливала чай, а Джеффри раскладывал рыбные котлеты с таким видом, словно никто из них и не совершал полуночных прогулок. Эдна выглядела немного утомленной, однако вела себя как и прежде, делая отчет о ведении хозяйства и о том, что ей не нравится, как ведет себя прислуга. И вообще сегодня ей не нравилось очень многое: тосты были вчерашними, миссис Симмонс делает их слишком часто, невероятно, как много приходится говорить, прежде чем на это соизволят обратить внимание и исправить ошибку.

Джеффри неестественно рассмеялся, с удовольствием слушая собственный смех.

— Возможно, моя дорогая, если бы ты не говорила этого так часто…

Ее глаза, красные после бессонной ночи, взглянули на него.

— Есть вещи, о которых всегда нужно говорить, Джеффри.

Он улыбнулся ей, такой красивый и заботливый.

— Конечно, мое золотко, просто я не могу смотреть на то, как ты устаешь в этом большом доме. Ты просто убиваешь себя, а люди продолжают вести себя по-прежнему. Наверно, тебе нужно понять, что ты не сможешь изменить человеческую природу. «Живи и дай жить другим» — вот мое кредо, но ведь сейчас я говорю тебе как раз обратное, правда? А сколько гостей приедут к Адрианне завтра?

Мэриел презрительно рассмеялась:

— Думаю, половина графства, не меньше! Мы не сможем слышать друг друга, и все устанут в этом аду. Но для Адрианны это означает возвращение в свет, поэтому все гости приедут именно к ней.

Мэйбел Престон захотела узнать, кто именно приглашен.

— Прием будет завтра, я правильно поняла? Я знаю, что Адрианна пригласила герцогиню Н. Она приняла приглашение? Я как-то раз видела ее, она выглядит очень внушительно, но не показалась мне симпатичной. Хотя, конечно, к чему красота, если есть титул. И ведь эти так называемые сливки общества не всегда шикарно одеты. Я видела однажды старую герцогиню Хоштайн на ярмарке милосердия, и она была так странно одета… Даже можно сказать, неряшливо. Она очень тучная особа, а сзади такой большой круп, ужас! И это член королевской фамилии!

Джанет пошла к детской. Ниниан последовал за нею.

— Тебя не было в половине десятого, и мы немного опоздали, но есть еще один автобус — на десять двадцать девять. Нам нужно торопиться. Иди переоденься.

Она обернулась к нему, глаза ее сверкнули:

— Ниниан, хватит уже говорить об этом! Это все лишено смысла.

Он оперся рукой о каминную доску.

— Поездка в город для того, чтобы осмотреть нашу будущую квартиру, совсем не кажется мне ерундой.

— У меня нет ни малейшего желания снимать квартиру. Она мне не нужна.

— А какое желание у тебя тогда есть? Это очень интересно. Мне следует обратить на это внимание, я ведь так быстро все забываю. Но разве ты не подскажешь мне в случае чего? Знаешь, не очень легко позволить себе что-нибудь лишнее.

— Ниниан!

— Ладно-ладно, не хочешь приезжать, так и не надо, но только не говори потом, что я тебе не предлагал. И если я сниму квартиру без твоей помощи, не говори потом, что тебе не нравится линолеум или те же занавески. Все, мне пора на автобус.

Примерно через час в комнату ворвалась Мэриел. Щеки у нее горели, и она в сердцах сказала сердитым голосом: