Эрл Гарднер - Загадка голодной лошади

— Я не был в этой конюшне.

— Оставим пока этот вопрос. Видели ли вы в тот вечер шерифа?

— Да, сэр. — Где?

— Ну, он подобрал меня у площадки для гуляний.

— И что он сделал?

— Он… он подвез меня к автобусной остановке, откуда можно добраться до города.

— Обдумайте хорошенько ваши ответы, молодой человек, — обратился к юноше окружной прокурор, — дабы избежать двусмысленности. Подвез ли этот человек вас туда, куда вы хотели попасть, чтобы сесть на автобус, или сам предложил подвезти вас к определенному месту, где вы сможете попасть на автобус?

— Ну… он сам предложил.

— Почему?

— Он считал, что моим друзьям не надо знать, что я был в Роквиле.

— Понимаю, — ехидно заметил Медфорд. — Он позволил вам улетучиться из города, причем на служебной машине, используя служебные шины и служебный бензин.

Гарвен промолчал.

— Продолжайте, молодой человек, — приободрил его прокурор. — Прямо ответьте на мой вопрос. Все было так, как я сказал, или нет?

— Мне кажется, меня подвезли на служебной машине с красной мигалкой.

— Достаточно, — удовлетворенно прервал его Медфорд.

Старшина присяжных обратился к Элдону:

— Хотите задать парню какие-нибудь вопросы для прояснения ситуации, Билл?

Тот молча покачал головой.

Присяжные обменялись недоуменными взглядами. В них было заметно сочувствие к старому человеку, но одновременно решимость выполнить свой долг.

— Пока все, молодой человек, — обратился старшина присяжных к Гарвену. — Возвращайтесь в приемную к остальным свидетелям. Вам не следует обсуждать с ними, какие вопросы мы задавали и что вы отвечали.

Когда Гарвен удалился, старшина заметил:

— Как я понимаю, Билл, факты, которые поведал нам этот парень, требуют объяснения с вашей стороны.

Мрачные присяжные закивали головами.

— Видите ли, джентльмены, — начал шериф, — с моей точки зрения, дело, о котором идет речь, — это убийство. Хладнокровное убийство, заранее обдуманное и подготовленное.

— Фантастическая и абсурдная идея! — перебил его Медфорд. — Но тот факт, что вы, шериф, считая происшествие убийством, позволили себе вывезти одного из главных виновников за пределы графства, вдвое увеличивает вашу вину. Как я понимаю, джентльмены, парень, наверное, вошел в конюшню вместе с девушкой. Он наверняка был там, когда ее лягнула лошадь, и, желая избежать неприятной огласки, попросту говоря, смылся, уговорив дочь Турлоков обеспечить ему алиби. Я предлагаю вызвать Бетти Турлок и уверен, что она не знает, где именно находился Гарвен в то время, когда была убита девушка, так как на свидание с Бетти этот человек опоздал, и ей пришлось прождать целый час, прежде чем он появился. А сам он в это время находился вместе с Эстеллой Николс в конюшне Кэльхоуна. Можно мне вызвать Бетти Турлок?

— Мне бы только хотелось заметить, что я начал свое объяснение, когда окружной прокурор перебил меня, — вмешался шериф.

Старшина присяжных кивнул ему:

— Давайте продолжайте, Билл.

— Когда вы сталкиваетесь с убийством, — сказал Эл-дон, — становятся важными самые разные мелочи. Но не всякая мелочь действительно важна. Как мне кажется, нет нужды ставить такую хорошую девушку, как Бетти Турлок, перед Большим жюри лишь для того, чтобы продемонстрировать, что парень, в которого она влюблена, немного опоздал на свидание.

— Это точно, — ехидно вставил Медфорд. — То, о чем вы говорить не желаете, — это не важные мелочи. А вот расхождение в полдюйма при измерении лошадиной подковы…

— Раш Медфорд, вы сможете выложить все, что знаете, через минуту. — Голос шерифа звучал очень уверенно. — А сейчас я даю объяснение Большому жюри. Вы успеете высказаться после меня.

— Он прав, Раш, — заметил старшина присяжных. — Надо дать Биллу возможность все объяснить.

— Итак, — продолжил Элдон, — это было хладнокровное преднамеренное убийство, я знаю, о чем говорю. У кобылы, о которой идет речь, подковы номер один, а рана нанесена подковой номер два. Причем чтобы ударить стоящую девушку по лбу, кобыла должна была бы слишком высоко задрать ноги. Конечно, такое возможно, но, скорее всего, она просто взбрыкнула, когда ее что-то испугало, а тогда удар не пришелся бы по лбу. Судя по ране, вся сила удара пришлась на верхнюю часть подковы, а если лошадь взбрыкивает, то основная сила приходится на ее нижнюю часть. Медфорд захихикал:

— Вся ваша беда, что это доказывает слишком многое, а именно, что не лошадь ее лягнула.

— Вы абсолютно правы, Медфорд, — подтвердил шериф. — Схватываете на лету. А если хотите взглянуть, чем убили девушку, то, пожалуйста, смотрите.

Элдон кивнул своему помощнику. Квинлен вынес вперед железный лом с приваренной к нему подковой.

Все присяжные повскакивали с мест и столпились вокруг убийственной железяки.

— Откуда это у вас? — изумленно спросил Медфорд.

— Не торопитесь, — ответил Элдон. — Я сейчас все объясню. А вы, джентльмены, не прикасайтесь к ней, потому что там кровь и волосы, которые понадобятся как вещественные доказательства. На этой дубине нет отпечатков пальцев, мы проверили. Кто-то протер ее куском замши или чем-то похожим. А теперь, парни, садитесь. Я расскажу вам, что произошло на самом деле.

Присяжные заняли свои места. Гневно нахмурившись, окружной прокурор подошел рассмотреть злополучную подкову.

— Намереваясь убить девушку подковой, да так, чтобы это выглядело несчастным случаем, — продолжил Элдон, — вы должны быть уверены, что все узнают о ее намерении войти в конюшню. Итак, когда Эстелла Николс написала подруге, что собирается ночевать в конюшнях, она подписала себе смертный приговор. Мне кажется, некто, знавший о письме, привел Эстеллу в конюшню и, выбрав подходящий момент, ударил ее по голове. Понимаете, у него была всего одна попытка, чтобы удар выглядел достоверным, похожим на то, как лягает лошадь. В руках этот человек держал дневник, а для мощного удара нужны две руки, поэтому он выдрал нужную ему страницу, а дневник зашвырнул в кормушку, собираясь забрать его позднее, после нанесения убийственного удара. Но он забыл про кобылу. Животное так сильно беспокоилось, что этот человек побоялся войти в стойло. В принципе, особой нужды подбирать дневник и не было, поскольку единственную интересовавшую его страницу, которую следовало уничтожить, он уже вырвал.

— Вы утверждаете, что убийца мужчина? — спросил старшина.

— Конечно, — ответил шериф. — Посмотрите на сварку. Не пойдете же вы к кузнецу с просьбой подковать лом, если собираетесь использовать его для убийства. Вам придется сделать эту работу самому. Конечно, после войны некоторые женщины понимают в кузнечном деле, но, мне кажется, эту дубину сделали мужские руки. И, судя по кое-каким фактам, этот человек знает деревню, но недостаточно хорошо. Не понимает разницы в размерах лошадиных подков. Не различает ячменное и овсяное сено. Вспомните, о чем Эстелла писала мисс Адриан. У вас есть фотокопия этого письма. Несмотря на то что подругу как будто загипнотизировали, она надеется, что Мэй прислушается к тому, что расскажет ей Эстелла, но чего нельзя доверить бумаге. Сопоставьте все это, и вы поймете, что речь идет о мужчине.