Эрл Гарднер - Смерть таится в рукаве

— В квартире кто-нибудь был?

— Представь себе, да. Мужчина. Он лежал на кровати и храпел во всю мощь своей носоглотки.

— И все это время ты преспокойненько просидела там?

— Ну, не то чтобы преспокойненько. Меня дрожь била… Я ведь знала, что этот Стабби все разболтает и полиция начнет меня искать.

— Каким образом Стабби узнал, что ты здесь?

— Он просто подозревал. Все из-за своей дурацкой ревности. Я ему еще скажу пару ласковых. Ну его… ненормальный. Мы ведь с ним не обручены, и он не имеет права так вести себя со мной. Ему следовало бы знать… Скажи мне, Филин, зачем ты меня напоил?

— Что это ты выдумываешь?

— Да ты просто накачал меня спиртным.

— Ты ведь сама сказала, что хочешь выпить.

Она склонила голову набок и стала внимательно разглядывать его, точно птица, изучающая странную, неведомую ей букашку.

— Это ты на Востоке научился, Терри: пытаешься улизнуть от прямого ответа. Ты стал прямо как язычник-китаец: деяния твои темны, но попытки скрыть их тщетны. Ты одурманил меня затем, чтобы я не знала, чем ты занимаешься. Скажи мне, Филин, чем ты занимался?

— С чего ты взяла, что я чем-то занимался?

— А ни с чего, просто знаю, и все. Ты куда-то ходил, чтобы сделать какое-то страшное, темное дело. Давай, давай, Филин, выкладывай.

Терри собрался уж было ответить, когда вдруг услышал, как в дверь его квартиры громко стучат. Это был Стабби Нэш, он надсадно орал:

— Я знаю, Синтия у тебя! Открывай сейчас же! Я требую! Полицейские ушли, так что можем поговорить теперь как мужчина с мужчиной.

— Ну и дурак! — критически заметила Синтия. — Что он хочет — весь дом разбудить? Терри, открой ему. Мне есть что сказать этому идиоту.

Терри подошел к двери, щелкнув замком, отворил ее и, едва сдерживая ярость, спросил:

— Что бы такое сделать, чтобы вы перестали вести себя так по-дурацки?

Стабби рванулся к нему:

— Пошел ты! Не лезь в мои дела и оставь в покое мою девушку!

В глазах Стабби сверкала лютая злоба. Одно плечо у него дернулось назад, и Терри увидел, как кулак Стабби с огромной скоростью несется ему прямо в челюсть.

Терри отпрянул назад. Кулак просвистел всего в дюйме от его подбородка.

— Ты что это, милый. — предостерегающе сказал Терри. — Совсем спятил? Полицейские, может, еще и не ушли вовсе.

— Сейчас посмотрим, кто спятил, — заорал Стабби и двинулся на Терри.

Терри вдруг увидел улыбающееся лицо инспектора Мэллоу, который стоял в дверном проеме соседней квартиры.

— Ладно, — проскрипел зубами Терри, — хоть в одном удовольствии не откажу себе.

С проворством хорошо тренированного боксера он чуть отступил назад, развернулся и нанес удар, такой же выверенный и точный, как удар профессионального игрока в гольф.

Удар пришелся прямо в челюсть. Стабби пошатнулся и рухнул на пол. Инспектор Мэллоу, который все это время наблюдал за ними из коридора, вошел в квартиру и сказал:

— Ладно, хватит. Вы, мисс Рентон, арестованы. А вам, Клейн, видно, придется постоянно менять адрес, если вы не перестанете играть с огнем.

Терри повернулся так, чтобы видеть Стабби Нэша, — тот сидел на полу и тер ладонью челюсть: он все еще не пришел в себя после удара, глаза у него были мутные и тупые.

— Смотри, Нэш, можно и еще схлопотать, — пообещал Терри.

Инспектор Мэллоу кивнул Синтии.

— Собирайся, сестричка, — повелительным тоном произнес он.

— Полагаю, — заметил Терри, — вы отдаете себе отчет в том, что делаете. У мисс Рентон есть адвокат, и он, думаю, сделает все возможное, чтобы защитить ее права.

Мэллоу ухмыльнулся:

— Что ж, вы недурно все рассчитали, да вот только кое-что не сходится. Нам удалось выяснить, что Хуанита, представьте себе, оказалась той самой женщиной, которая в два часа ночи спускалась по лестнице с портретом Мандры.

— Насколько я понимаю, вам удалось найти вышеназванный портрет и вы можете доказать, что его забрала женщина, которую вы называете Хуанитой.

На лице Мэллоу отразилось раздражение.

— Если же я ошибаюсь, — Терри поднес к сигарете зажженную спичку, в руке его нельзя было заметить ни малейшего признака дрожи, — Ренмор Хоулэнд без особого труда сможет убедить присяжных, что полицейские на этот раз проявили не свойственное им легковерие.

Инспектор Мэллоу на мгновение как-то изменился в лице, и Терри понял: удар достиг цели. Мэллоу, однако, тут же овладел собой и вместе с Синтией направился к лифту. Все еще не пришедший в себя Стабби Нэш. шатаясь, проследовал за ними.

По глазам Альмы можно было определить — пока что она не плакала. Слезы и все такое прочее еще последуют, подумал Терри. А пока она настолько поглощена всякого рода заботами, что у нее просто нет времени дать волю своим чувствам.

— Терри, — сказала она, — мы теперь во всем полагаемся на вас. Я только что была в тюрьме и разговаривала с Синтией.

В лице Ят Тоя не промелькнуло даже и тени любопытства, когда он шаркающей походкой с подносом в руках вошел в комнату.

— Ну, как она, Альма? — спросил Терри.

— Да не очень.

— Она сделала какое-нибудь заявление?

— После ареста — нет. Она отказалась разговаривать с ними до тех пор, пока они не пригласят Ренни Хоулэнда. Впрочем, заявление-то она сделала тогда еще, во время первого допроса, когда беседовала с прокурором.

— И в своем заявлении призналась, что это она забрала портрет?

Альма смутилась, ее лицо как-то сразу потемнело.

— Да. И почему только мы не обратились к вам с самого начала! Мы думали, что нам самим легко удастся выбраться из этой переделки, и совсем не предполагали, чем все это может для нас обернуться.

— Не падайте духом, — сказал Терри. — У нас еще есть шанс выкарабкаться.

— Вам известно еще что-нибудь?

Он отрицательно покачал головой.

— Терри, они собираются что-нибудь предпринять по отношению к вам?

— Думаю, да, но не прямо сейчас. Они хотят, чтобы я достиг такого душевного состояния, когда меня легко можно будет расколоть, и делают при этом ставку на то, что я живу теперь в постоянном напряженном ожидании нового удара с их стороны.

— Они вас арестуют?

Улыбнувшись, Терри кивнул.

— Конечно, а то как же?

— У них есть хоть какие-нибудь доказательства?

— Никаких, — неунывающим тоном произнес Терри. — Инспектор Мэллоу говорит о неких совпадениях, которые якобы указывают на мою причастность к этой истории. Так что единственное, что он в состоянии доказать, — это некие совпадения.

— И все?

Терри снова кивнул.

— Ну а если предположить… я говорю, если… ему все же удастся раздобыть какие-нибудь доказательства? Что тогда?

— Тогда? — сказал Терри. — Тогда перед ним возникнет дилемма. Вместо одного убийцы будет сразу два, и ему нелегко будет определить, кто же на самом деле совершил преступление. Поэтому он и решил сначала заняться Синтией. Если ему не удастся доказать ее причастность к убийству, он переключится на меня. В делах, связанных с такого рода преступлениями, очень важно учитывать общественное мнение, вот он и Держит Синтию под подозрением, заявляя при этом журналистам, что один из ее близких знакомых находится под наблюдением.