Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке

— Да, сэр, так он сказал.

— Скажите теперь, вы не заметили никаких следов вокруг дома?

— Да, сэр. Заметил.

— Что за следы?

— Следы автомобильных шин.

— Вы можете описать их?

— Я сделал с них снимки, сэр.

— Эти фотографии сейчас у вас?

— Вот они, сэр.

Свидетель выложил фотографии с отпечатками шин.

— А теперь, господа, прошу обратить внимание на этот снимок. Что вы можете сказать о нем, Неффс?

— На нем видно, что автомобиль был здесь после дождя. То есть следы были оставлены в момент совершения преступления. Потом грязь запеклась на солнце.

— А так как на этом месте машина делала поворот, то остались следы всех четырех колес?

— Да, сэр.

— Вы знаете, когда последний раз был дождь?

— Да, сэр. Вечером восьмого и утром девятого.

— То есть в понедельник под ночь и во вторник рано утром?

— Да, сэр. Во вторник часа в четыре утра.

— А какое было состояние почвы, когда вы в сопровождении миссис Фэррел и обвиняемого были на месте убийства?

— Тогда земля была вся сухая.

— Были ли еще какие-нибудь следы машин вокруг дома, кроме тех, что изображены на этом снимке?

— Да, сэр. Были и другие. Но эти сохранились лучше всего.

— Значит, эти следы сохранились лучше всего потому, что были оставлены после дождя?

— Да, сэр. Я бы сказал, в течение двадцати четырех часов после окончания дождя.

— И потому они четко сохранили рисунок протекторов всех четырех колес?

— Да, сэр.

— Скажите, у вас была возможность осмотреть автомобиль обвиняемого?

— Да, сэр. Я осмотрел его.

— Когда?

— Двенадцатого числа, во второй половине дня.

— И что вы обнаружили?

— Я заготовил пластичную массу, с помощью которой снимают отпечатки протектора. По этой массе я проехал на его машине, выполнив поворот. После этого я сделал снимок оставленных следов.

— И что же вы обнаружили? Я полагаю, что в этом вопросе вы можете считаться экспертом?

— Следы абсолютно идентичные. В этом сомнений быть не может.

— Снимки у вас есть?

— Да, сэр.

Все углубились в рассмотрение снимков. Было видно, что на судью Китли идентичность отпечатков произвела большое впечатление.

— Теперь вы можете задавать вопросы свидетелю, — обратился Бергер к Мейсону.

Мейсон указал на вырезанный кусок стекла.

— Вы собственноручно вырезали его?

— Да, сэр.

— И теперь он в том же состоянии, что и раньше, когда был частью оконного стекла?

— Да, сэр. За исключением того, что я его вырезал. На нем по краям остались следы стеклореза.

— Это я понимаю. Я говорю лишь об отверстии и расходящихся от него трещинах.

— Да, сэр.

— Эти трещины идут всего на два-три дюйма. Так это обычно и бывает?

— Да, сэр.

— Вы можете сказать, какая сторона стекла была наружной, а какая обращенная к спальне?

Свидетель улыбнулся и мотнул головой.

— Нет, сэр, не могу.

— Вам не показалось, что это стоило отметить, когда вы вырезали стекло?

— Нет, сэр. Ведь обе стороны одинаковы.

— Но одна из них наружная, а другая внутренняя.

— Вряд ли Суду необходимо это знать, — вмешался Гамильтон Бергер. — Какая разница между двумя сторонами стекла? Никакой!

— Ну, а что сталось с оставшейся частью стекла? — спросил Мейсон.

— Его забрали в лабораторию для экспериментов, — ответил Бергер.

— Каких экспериментов?

— Сквозь него стреляли пулей тридцать восьмого калибра, — пояснил Бергер. — Измеряли диаметр отверстия. И, мне кажется, свидетелю известно об этом.

— Это верно? — спросил Мейсон свидетеля.

— Да, сэр.

— Кстати, — торжествующе сообщил Бергер, — размеры отверстий, полученные во время опыта, в точности совпали с размерами отверстия, оставленного пулей, поразившей Фэррела.

— И вы что, собираетесь и их представить как вещественное доказательство? — спросил Мейсон.

— Я не вижу причин для этого, — заявил Бергер. — После проведения испытаний стекло разбито. Но остались фотографии и осколки стекла. Мне кажется, свидетель может пояснить это.

— Да, сэр, — начал Неффс. — Стекло мы не стали сохранять. Отверстия оказались слишком близко к краю стекла. Когда попытались вырезать кусок стекла, оно треснуло и раскололось.

— Все. У меня больше нет вопросов, — сказал Мейсон.

Бергер, несколько удивленный непродолжительностью перекрестного допроса, вызвал следующего свидетеля — специалиста по дактилоскопии.

Свидетель показал, что он обнаружил в доме обвиняемого отпечатки пальцев Лоррейн Фэррел, Джона Рэйса Эдисона и, кроме того, отпечатки пальцев двух неизвестных лиц. По его мнению — женщин.

Следующим свидетелем обвинения был Фрэнк Парма — еще один помощник шерифа.

— Вы прибыли в загородный дом Фэррела утром двенадцатого? — спросил Бергер.

— Да, сэр.

— В какое время?

— Примерно в час.

— Вы вели специальное расследование?

— Да, сэр.

— И что вы обнаружили?

— «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра, номер шестьсот сорок восемь ноль пять.

— Где вы нашли его?

— Если можно, я покажу на карте. Вот здесь. Примерно в восьмидесяти пяти футах от дома. Прямо напротив окна комнаты, где нашли труп. Револьвер лежал под камнем в русле высохшего ручья.

— У вас сохранились фотографии этого места?

— Да, сэр. У меня также есть снимок булыжника, о который ударился револьвер, когда его, видимо, выбросили из…

— Не следует утверждать, что «его, видимо, выбросили», говорите, что вы точно установили, — сказал Бергер.

— Да, сэр. На револьвере остались отметины от удара о булыжник, что находился примерно в двух футах от него. На камне остались следы краски и волокна дерева. У револьвера была деревянная ручка. Кусочек этой деревянной рукоятки откололся при ударе.

— На револьвере нашли какие-нибудь отпечатки пальцев?

— Никаких, сэр.

— Совсем никаких?

— Нет, сэр. Оружие было тщательно протерто.

Гамильтон Бергер открыл небольшой саквояж и извлек из него револьвер.

— Этот револьвер?

— Он самый, сэр, — узнал оружие свидетель.

— Вы не установили личность владельца оружия?

— Да, сэр. Установлено, что примерно семь месяцев назад его приобрел Джон Рэйс Эдисон.

— Вы предъявили оружие обвиняемому?

— Да, сэр.

— И что он сказал?

— Обвиняемый опознал револьвер и заявил, что он дал этот револьвер Эдгару Фэррелу, когда тот собирался в отпуск на рыбалку.

— Что вы можете сказать о патронах?

— Их не было. Барабан был пуст.

— В каком состоянии был ствол?

— В стволе остались следы пороха.

— Перекрестный допрос, пожалуйста, — обратился Бергер к Мейсону.

— У меня нет вопросов, — ответил адвокат.

— Пригласите доктора Паркера К. Лоретто, — сказал Бергер.

Доктор Лоретто, занявший свидетельское место, назвался врачом-патологоанатомом, и заявил, что по просьбе полиции он произвел вскрытие трупа Эдгара Э. Фэррела.