Эрл Гарднер - Дело о влюбленной тетушке

— Кажется, да… Да, сэр.

— Вы с окружным прокурором много раз повторили свою историю?

— Да, мы много говорили о том, что я видел и слышал. Он все время уговаривал меня напрячь память и посмотреть, не смогу ли я несколько расширить мои показания?

— Ах, вот даже как! — воскликнул Мейсон. — Окружной прокурор хотел, чтобы вы расширили ваши показания?

— Ну он… не совсем так… но…

— Подождите, секунду назад вы изволили сказать, что он все время уговаривал расширить ваши показания?

— Понимаете, слово «расширить» было моей интерпретацией того, что он говорил.

— Ясно… На основании того, что говорил вам окружной прокурор, у вас сложилось мнение, что он желает, чтобы вы расширили свои показания, так?

— Скорее, усилил бы их.

— Усилил?

— Да.

— И он дал вам деньги, чтобы вы это сделали?

Маршалл даже подскочил на месте.

— Ваша Честь, это чисто личное дело… Я протестую, это неправильный перекрестный допрос. Это инсинуация. Это — ложь!

Но судья уже насторожился.

— Вы возражаете против данного вопроса?

— Да, самым решительным образом!

— Возражение не принимается. Садитесь!

— Отвечайте на вопрос, — сказал Мейсон. — Давал ли вам Маршалл деньги?

— Но не за то, чтобы я усилил показания.

— Давал ли окружной прокурор вам деньги?

— Да.

— Вы целиком зависели от Линды Кэлхаун в отношении ваших средств?

— У меня имелись небольшие сбережения.

— Сбережения?

— Да, на счету в банке.

— За счет чего?

— Я сэкономил их из моего содержания… из моих карманных денег, и я кое-что смог отложить.

— Из какого содержания?

— Из тех денег, что мне давала Линда Кэлхаун.

— А Линда знала, что вы откладываете деньги на счет?

— Нет.

— Линда работала?

— Да.

— Понимаете ли вы, что она лишала себя многих удовольствий, всех тех мелочей, которые так много значат для любой женщины, чтобы постоянно давать вам деньги на учебу в юридическом колледже?

— Наверное.

— А вы еще и присваивали часть денег?

— Что значит присваивал? — закричал Летти. — Эти деньги давались мне!

— Но они вам давались со специальной целью, правда?

— Возможно.

— А вы тайком от вашей невесты часть этих денег относили в банк, где завели себе счет с тем, чтобы у вас имелись свободные деньги для других целей?!

— Вовсе не для других, нет! — возразил Летти.

— Но ведь деньги вам давались на то, чтобы вы могли учиться и закончить образование?

— Да.

— А вы их полностью не тратили?

— Я получал больше, чем мне в действительности требовалось.

— Но ведь избыток вы ей не возвращали?

— Нет. Я отказывал себе во всем, мистер Мейсон, жил экономно, чтобы иметь возможность помогать…

— Кому?

— Линде.

— Тогда вам следовало сказать ей, что она дает вам слишком много денег, и вернуть все излишки.

— Я же объяснил, что излишки относил в банк.

— Счет был открыт на ваше имя?

— Да.

— Так… Теперь скажите, вы видели меня девятого числа в Юме, штат Аризона?

— Видел.

— И вы сказали мне, что вы совсем без денег?

— Да.

— И я дал вам двадцать долларов?

— Да.

— После этого вы немедленно вернулись в Эль-Сентро, позвонили Линде и сказали, что израсходовали решительно все, и попросили телеграфом перевести вам еще двадцать долларов, так это или нет?

— Я попросил субсидию, чтобы вернуться домой.

— Вы велели ей перевести вам телеграфом двадцать долларов, не так ли?

— Да.

— И сказали ей, что все потратили?

— Да.

— Но в это время у вас еще были те двадцать долларов, которые вы получили от меня?

— Но ведь это был заем?

— Вы намеревались вернуть мне деньги?

— Конечно.

— Но они у вас были?

— Да.

— И вы знали, что я вам их дал, чтобы взять на себя ваши расходы?

— Нет, вы их мне дали вовсе не с такой целью.

— С какой же?

— Вы их мне дали, чтобы я поехал в отель в Юме.

— А вы деньги взяли, но в отель решили не ехать?

— Я передумал.

— Но деньги-то находились у вас?

— Я посчитал, что эти деньги мне были даны для совершенно определенной цели, мистер Мейсон. Вы же сами велели мне ехать в отель в Юме, а я решил этого не делать. Поэтому и не желал использовать ваши деньги. Я позвонил Линде и попросил перевести мне телеграфом деньги на обратный проезд.

— В таком случае, что же вы сделали с теми двадцатью долларами, которые я вам дал? Отправили их мне почтой на адрес конторы, прибавив, что крайне сожалеете и что…

— Нет, конечно. Они были у меня.

— И как долго вы их хранили?

— Я могу расплатиться сейчас.

— Я не прошу вас сейчас со мной расплачиваться. Меня интересует, как долго вы их хранили?

— Они все еще у меня.

— Вы их не потратили?

— Нет, — после некоторого колебания ответил Летти.

— В Тихуане вы проживали в лучшем отеле?

— Да.

— Ваши расходы были оплачены?

— Я сам заплатил.

— Из денег, что вам перевела Линда?

— Нет, те ушли.

— Какими же деньгами вы расплачивались?

— Теми, что мне дал мистер Маршалл.

— Вы в Тихуане заходили в разные увеселительные заведения?

— Да.

— Играли на скачках?

— Да, — ответил Летти, немного подумав.

— И не один раз?

— Да.

— И окружной прокурор вас снабдил даже деньгами для игры на скачках?

— Он не сказал мне, что с ними делать.

— Он вручил вам крупную сумму, и все?

— Да. В первый раз он дал сто пятьдесят долларов.

— В первый раз?

— Да.

— Значит, был еще и второй раз?

— Да.

— Сколько вы получили еще?

— Еще сто пятьдесят долларов.

— Таким образом, вы получили от окружного прокурора триста долларов?

— Да.

— А еще что?

— Он дал мне добро на расходы в отеле в Мексикале, сказал владельцу отеля, чтобы тот ни в чем мне не отказывал, а счет переслал в округ. Округ оплатит по этому счету.

— И вы жили в отеле в кредит?

— Да.

— А те деньги, что я вам дал, истратили на скачках?

— Ничего подобного я не делал!

— Значит, вы потратили деньги, данные вам прокурором, на скачках?

— Ну… да.

— А окружной прокурор дал вам эти триста долларов для того, чтобы вы играли на скачках?

— Нет, конечно.

— Тогда почему же вы их истратили на игру на скачках?

— Это были мои деньги, и я мог их тратить на все, что мне заблагорассудится.

— Разве деньги не были вам даны на жизнь и необходимые расходы?

— Ну, полагаю, что да.

— Что было сказано, когда вам вручали деньги?

— Он вообще ничего не сказал. Просто отдал их мне и сказал, что они мне, наверное, потребуются.

— Вы оплатили из них свои расходы?

— Ну… да.

— А потом принялись играть на скачках?

— Я… Должен же я был чем-то заняться? Я был отрезан от друзей, мне запретили общаться с кем бы то ни было.

— Хорошо, теперь вернемся к тому моменту, когда окружной прокурор упомянул мое имя. Что именно он говорил?