Эрл Гарднер - Дело хромой канарейки

— Не сомневаюсь, что вам больше по душе учтивые манеры, элегантная одежда, стол красного дерева и всякие прочие внешние признаки дорогого юриста. Ол-райт, мы договорились. У вас свой поверенный. Я же защищаю интересы Розалинды и Риты. Теперь вам есть о чем рассказать?

— Разумеется.

— Выкладывайте.

— Я хочу подтвердить показания Розалинды.

Мейсон пристально посмотрел на него:

— Это вы убили Вальтера Прескотта?

— Конечно нет! Я ничего об этом не знал!

— Вы не видели Прескотта, пока находились в доме?

— Нет. Я все время был с Розалиндой.

— Все время?

— Да.

— Каждую минуту?

— Да.

— И вы можете в этом присягнуть?

— Да.

— Поймите меня правильно. Вы готовы присягнуть, что каждую минуту находились в обществе миссис Прескотт с того самого момента, как вошли в дом, и до той минуты, когда вместе вышли из него?

— Да.

— Ну, а как быть с тем промежутком времени, когда вы выходили помочь отправить в больницу пострадавшего при аварии и когда вы повстречались с дорожной полицией? Ведь в это время ее подле вас не было?

Дресколл ответил чуть не покровительственным тоном:

— Но ведь тогда я был вне дома. Я решил, что ваш вопрос касается только времени, проведенного внутри дома.

— Правильно ли я понял, что внутри дома вы не разлучались ни на минуту?

— Я уже ответил на этот вопрос два или три раза.

— Ответьте еще раз. Вы были с ней?

— Да.

Розалинда хотела что-то сказать, но удержалась, увидев, что Дресколл нахмурился.

— Прекрасно. Значит, вы находились в спальне, когда она переодевалась?

Дресколл собрался что-то сказать, глядя на Розалинду, но только растерянно спросил:

— Ну, конечно… Рози, как быть?

— Конечно, его не было со мной, пока я переодевалась и укладывала свой чемодан. Джимми просто беспокоится об алиби для меня.

— Даже если это и так, — сказал Мейсон, — вы теперь получили прекрасную возможность убедиться, чего стоит подобное алиби. Этот вопрос непременно возникнет. И вам придется выбирать: либо заявить, что мистер Дресколл находился в вашей спальне, пока вы переодевались, либо что вы с ним все-таки ненадолго разлучались.

— Подождите, подождите, это же было после того, как Джимми отдал мне револьвер. Миссис Надоеда признает это.

— Да, совершенно верно. Вы переодевались позднее. Но как быть с Вальтером? Его труп находился в спальне или нет?

— Но… но… я не знаю.

— Сколько времени прошло после того, как вы последний раз заходили в спальню?

— Но я не была там все утро. Его спальня отделена от моей туалетной комнатой и ванной. Мы встретились утром за завтраком. Он был на редкость придирчив и груб. Он как раз обнаружил письмо Джимми, написанное мне. Понимаете, он давно ждал чего-нибудь в этом роде. Он выманил у меня двадцать тысяч, но у меня нет никаких доказательств, что это было именно так. Он боялся, что я потребую деньги обратно, и искал возможность подать на развод. Тогда можно было бы сказать, что я все выдумала про деньги, стремясь отомстить за развод и спасти собственную репутацию.

— Вы понимаете, что суд не будет в восторге от вашей истории?

Розалинда кивнула.

— Как утверждает миссис Надоеда, вы подстригали канарейке коготки в солярии, когда появился мистер Дресколл и заключил вас в объятия.

Она снова кивнула.

— Миссис Надоеда наблюдала за вами на протяжении некоторого времени еще до появления мистера Дресколла. Она говорит, что молодой человек не сразу пошел в солярий, хотя в дом он уже вошел и находился в нем в общей сложности сорок две минуты. Она точно засекла время его прихода и ухода.

— Это на нее похоже!

— Дело не в этом. Важно другое, что мистера Дресколла не было с вами в солярии. Где он был?

— Звонил по телефону, — быстро сказал Дресколл.

— В свой офис. Розалинда позвонила ко мне домой, и я сразу же помчался к ней, хотя у меня были свои дела, которые необходимо было решить с самого утра. Поэтому я сначала позвонил на свою работу.

— Сколько времени продолжался ваш разговор?

— Я не знаю, минут пять — десять.

— И как раз в это время, пока Дресколл звонил по телефону, — Мейсон снова повернулся к Розалинде, — вы вошли в солярий, чтобы подстричь канарейке коготки?

— Да.

— До этого момента Дресколл проявлял столь бурно свои нежные чувства?

— Он и раньше обнимал меня, если это вас интересует.

— Таким образом, был еще какой-то промежуток времени, когда Дресколл находился в доме, но вы не можете с уверенностью сказать, чем он был занят.

— Вы правы, не могу.

— Если вам угодна такая формулировка, — злобно буркнул Дресколл.

— Да, мне угодна… Скажите, как раз во время этого телефонного звонка и произошла автомобильная авария?

— Да.

— Вы от неожиданности выпустили канарейку и побежали к окну узнать, откуда шум?

— Нет. Постойте минутку. Я упустила канарейку, когда меня обнял Джимми. Потом он меня отпустил, я вся дрожала. Он сразу же сказал, что пойдет закажет билет на самолет, следующий в Рино. И пошел звонить, а я принялась ловить канарейку. И вот тут-то произошло столкновение машин.

— А до этого Дресколл звонил к себе на работу?

— Наверное. Простите, но у меня в голове все несколько перемешалось. Я невероятно растерялась из-за ссоры с Вальтером, а тут перспектива бежать с Джимми… Ну, одним словом, я как-то не могу точно вспомнить события того утра. Все спуталось и переплелось.

— Получается, что в общей сложности Дресколл пробыл у телефона несколько минут, причем звонил минимум дважды?

— Да.

— Можете ли вы присягнуть, что он звонил по телефону?

— Не могу.

— Когда произошла авария?

— Это я могу сказать точно. Часы начали бить двенадцать, когда раздался треск.

— Тогда Дресколл вышел из дома, помог поднять потерявшего сознание человека из легковой машины, переложить его в фургон, а потом снова возвратился в дом, так?

— Да.

— Когда вы заметили, что за вами наблюдает соседка? — После того как Джимми дал мне револьвер.

— И тогда вы поняли, что ему надо немедленно уходить, а вы присоединитесь к нему позднее?

— Да.

— Он ушел, нарвался на полицейских, был вынужден сообщить им свое имя и адрес, еще раз возвратился назад, предупредил, что он погорел и что ему лучше тоже сразу улететь в Рино?

— Не совсем так. Он сначала рассказал мне, что случилось. Мы поняли, что положение у нас хуже не придумаешь. Стали обдумывать, как из него выбраться. Джимми пришло в голову, что хорошо было бы вызвать Риту. Она закончила бы подстригать канарейке коготки вместо меня и постаралась бы, чтобы ее видела миссис Надоеда.

Мейсон, мельком взглянув на Дресколла, сказал:

— Умная идея, однако довольно подлая по отношению к Рите.