Эрл Гарднер - Дело счастливых ножек

— Вы расставили ему ловушку? — допытывался репортер.

— Не совсем так, но я начал связывать концы с концами. Я вспомнил, что он вошел ко мне в контору с журналом «Либерти», только что появившимся на прилавках. Он приобрел его вечером в том киоске в вестибюле, торгующем сигаретами. Позже я встретил мою знакомую продавщицу сигарет, она сказала мне, что Брэдбери оставил у нее под прилавком сверток средних размеров и купил журнал. Но он вошел в контору, ничего не сказав про оставленное внизу. Позже я решил уточнить все детали, и не потому, что он мог быть виновным, а почти наверняка был таковым. Я захотел проверить все его телефонные звонки, куда и кому он звонил. Сначала я не представлял, как мне это удастся, но вспомнил, что в отелях все звонки регистрируются, поэтому было легко.

— А как вы узнали, что в деле фигурирует Ева Лэймонт? — не отставал репортер.

— Потому что первая телеграмма, которую я получил в связи с этим делом, была подписана Евой Лэймонт. Брэдбери намеревался воспользоваться ею для осуществления своих планов. Но испугался, что она не справится, и просто использовал ее как соучастницу, пытаясь вовлечь в историю Дорэя. Она, конечно, всего не знала. Он выложил перед ней только те карты, какие счел нужными. Она выполняла то, что говорил он. Она далеко не глупа и, безоговорочно повинуясь Брэдбери, дурачила Пола Дрейка. Используя ее, Брэдбери дал полицейским шансы гораздо скорее напасть на след доктора Дорэя.

— Как вы думаете, когда Брэдбери задумал убить Пэттона?

— После оглашения результатов конкурса красоты в Кловердале. Темна душа безнадежно любящего… Брэдбери — умный и хитрый человек, которому, конечно, выпало несколько удачных стечений обстоятельств, и ему почти удалось усадить доктора Дорэя на электрический стул. Ни один судья на земле не поверил бы, когда доктор Дорэй стал бы говорить правду о том, что нож просто чудом исчез из его машины, когда он припарковался возле дома Пэттона. Более того, Дорэй даже подумывал, не Маджери ли в аффекте убила киношного бизнесмена.

— Но вы не обошлись без помощи Тэльмы Бэлл? — спросил настойчивый и любознательный репортер.

— Тэльма Бэлл никогда не говорила мне правду. Я вот прочел ее интервью, данное какой-то газете, как Пэттон под влиянием алкоголя пытался закрыть ее в спальне. Ванной она воспользовалась как убежищем и там закатила свою истерику.

— Но, мистер Мейсон, — напористо спросил его другой журналист, — вы ведь признаете, что заперли дверь на ключ, а потом давали ложные показания полиции?

Перри Мейсон усмехнулся, серые глаза его засверкали.

— Да.

— Но разве это не предосудительно?

— Это смотря как рассуждать. Лично я все время чувствовал себя приманкой на крючке, которую вот-вот заглотнет большая зубастая рыба. Но именно этот бедный червяк, добровольно насадивший себя на крючок, и показал, кто есть настоящий убийца. Прошу простить мне сие рыболовное сравнение.

— Но разве вы не рисковали?

Перри Мейсон оттолкнулся от стола, встал, расправив свои широкие плечи, и с выражением веселого удовольствия оглядел репортеров.

— Джентльмены, — добродушно развел он руками, — я всегда рискую. Это — часть моей игры. Я люблю это.

На столе Перри Мейсона настойчиво звонил телефон. Делла Стрит сняла трубку, послушала и вышла из кабинета. Перри Мейсон обратился к журналистам:

— Джентльмены! Думаю, вы уже получили все, что хотели. Я хотел бы закончить это интервью, потому что несколько устал.

— О’кей, мы понимаем, — сказал один из толпы. Перри Мейсон взглянул на Маджери Клун и Боба.

Дорэя так, будто впервые их видит, и шутливо указал им на дверь.

— Что эти дети тут делают? — ласково-ворчливо спросил он. — Все кончено! Вы уже не животрепещущее уголовное дело. «Дело о счастливых ножках» закрыто. Ступайте-ка в обычную канцелярскую папку.

— До свидания, мистер Мейсон, — нежно сказала Маджери своим милым голосом. — Я никогда не смогу вас отблагодарить, и вы это прекрасно знаете.