Эрл Гарднер - Дело беспокойной рыжеволосой

Когда Рэдфилд подошел к креслу, предназначенному для свидетелей, Гамильтон Бюргер проговорил, обращаясь к судье:

— Допрос буду вести я, ваша честь?

— Я сам допрошу его, — ответил судья Киппен. — Мистер Рэдфилд, появились ли у вас какие-либо дополнительные сведения после проведения повторной экспертизы?

— Да, сэр.

— Что вы можете сказать об оружии, из которого были произведены выстрелы?

— Пуля номер один, то есть та, которая была найдена в теле жертвы, и пуля номер четыре, обнаруженная не чердаке, были выпущены из револьвера, обозначенного как вещественное доказательство номер пять. Пули номер два и номер три были в револьвере, записанном как вещественное доказательство номер один.

С каждым словом Рэдфилда лицо судьи становилось все мрачнее и мрачнее.

— Что вам удалось выяснить относительно пустых гильз — тех, которые были извлечены из револьвера номер один?

— Оба выстрела были произведены из револьвера номер пять, а не из того револьвера, в котором они находились, то есть не из револьвера, представленного суду сержантом Голкомбом.

— Вы хотите сказать, мистер Рэдфилд, что гильзы были вынуты из оружия, в котором они находились первоначально, и помещены в барабан другого револьвера?

— Это совершенно очевидно, ваша честь.

— Можете ли вы определить, когда это произошло?

— Нам известно только, что это случилось после выстрела.

— Что вы знаете об остальных пулях? Они тоже были подменены?

— Не знаю, ваша честь.

С минуту судья помолчал, а затем властно произнес:

— Я попросил бы обе стороны воздержаться от любых замечаний до тех пор, пока суд не выяснит до конца все интересующие его вопросы. Мисс Чейни, займите, пожалуйста, свидетельское место.

С одного из кресел в первом ряду поднялся полный лысеющий господин и, растягивая слова, медленно произнес:

— Разрешите представиться, ваша честь — Гармон Б. Пассинг, адвокат мисс Чейни.

— Что ж, — проговорил судья, — она имеет право пригласить своего адвоката… Но я повторяю: суд хочет задать несколько вопросов мисс Чейни.

— Мисс Чейни нет в зале, — все так же неторопливо сообщил Пассинг.

— Что вы сказали? — нахмурился судья Киппен.

— Простите, ваша честь, но ее здесь нет.

— Почему?

Пассинг развел руками.

— Потому что ее никто не вызывал.

— Она была на вчерашнем заседании.

— Да, ваша честь. Она присутствовала на заседании и давала показания.

— Она должна была знать, что суд захочет выслушать ее и сегодня.

— При всем моем уважении к суду я вынужден заметить, что мисс Чейни не получила никакого официального уведомления о желательности ее присутствия на сегодняшнем разбирательстве.

— Разве?

— Я сожалею, ваша честь, но дело обстоит так. Я со всей тщательностью изучил стенограммы заседания и официальный отчет.

Судья Киппен провел платком по лбу, стирая выступивший пот. Лицо его побагровело.

— И вы посоветовали ей сбежать? Объяснили, что формально к ней нельзя будет придраться?

— Я адвокат, ваша честь, — вежливо проговорил Пассинг. — Моя обязанность — в любой ситуации помогать своим клиентам. Я просмотрел материалы следствия и сообщил мисс Чейни, какой выход из создавшегося положения кажется мне наилучшим.

— Мисс Чейни должна была быть вызвана повесткой, — рассерженно бросил судья Киппен, обращаясь к прокурору. Обернувшись к Пассингу, он продолжал: — Я думаю, излишне спрашивать, покинула ли мисс Чейни территорию, находящуюся под юрисдикцией суда?

— Насколько я знаю, она уехала в Лас-Вегас, штат Невада, — спокойно ответил Пассинг, — она получила срочный вызов со студии.

— Замечательно, — буркнул судья.

— Давайте тогда выслушаем мистера Мэрвилла Алдриха. Мистер Алдрих, займите свидетельское место.

Пассинг снова поднялся с кресла:

— Я должен сообщить, что являюсь также адвокатом мистера Алдриха. Что касается этого моего клиента, то он тоже отсутствует. В связи с неотложными делами ему срочно потребовалось выехать в Лас-Вегас. Внимательно изучив материалы дела, я как адвокат разъяснил мистеру Алдриху, что, поскольку он не получил никакого формального предложения явиться в суд, он может располагать своим временем по собственному усмотрению. Я сообщил ему, однако, что, по-видимому, суду было бы желательно его присутствие на сегодняшнем заседании и что ваша честь скорее всего считает его возможные дальнейшие показания существенными для вынесения окончательного решения. В то же время суд не сделал на этот счет никаких официальных заявлений, и повестка на имя Алдриха выписана не была.

— Почему эти люди не получили официального вызова? — Судья Киппен вопросительно взглянул на прокурора.

— Ваша честь, — покачал головой Бюргер, — это такая же новость для меня, как и для вас. Я предполагал, что мисс Чейни и мистер Алдрих будут сегодня в зале.

— Меня не интересуют ваши предположения. Я спрашиваю, почему они не получили повесток?!

— Ваша честь, я думаю, вы должны понять меня. В этом деле все так запутано, что невозможно разобраться в том, в чьи же, собственно, обязанности входило исполнение того или иного поручения. У меня лично немало обязанностей, и я не могу взваливать на себя еще одну. Надеюсь, суд простит меня и не вменит в вину прокуратуре это досадное недоразумение.

Бюргер наклонился к Страуну и что-то торопливо прошептал ему на ухо. Страун несколько раз покачал головой. Прокурор продолжал возбужденно о чем-то спрашивать. Страун вполголоса пробормотал несколько ответных фраз, и Бюргер вновь обратился к судье:

— Я предполагал, ваша честь, что мисс Чейни и мистер Алдрих будут на сегодняшнем заседании. Только что выяснилось, что один из моих заместителей — не мистер Страун, с которым мы вместе ведем это дело, а другой заместитель, ответственный за подготовку материалов для заседания, спросил их, собираются ли они прийти сегодня, и получил утвердительный ответ. Ему не хотелось беспокоить столь уважаемых лиц формальными уведомлениями. Мы считали, что мистеру Алдриху, возможно, придется еще раз рассказать о том, как он приобрел револьвер, и о том, как револьвер внезапно исчез. Честно говоря, мы не думали, что в связи с его показаниями могут возникнуть какие-либо вопросы, так как было совершенно очевидно, что преступление совершилось в тот момент, когда оружие уже перешло из рук мистера Алдриха в руки обвиняемой. Вчерашнее развитие событий оказалось для нас полной неожиданностью.

— В таком случае именно после вчерашнего заседания вы должны были вручить повестки мистеру Алдриху и мисс Чейни, — заметил судья.

— Разумеется, ваша честь, — гневно проговорил Бюргер, — я мог бы вызвать их повесткой, но и суд мог бы приказать всем свидетелям явиться сегодня для продолжения допроса. Я не думаю, что прокуратура одна виновна в случившемся. И, как ни печально это сознавать, мистер Пассинг абсолютно прав: в сложившейся ситуации не существовало никакой формальной причины, из-за которой его клиенты не могли бы по своему усмотрению покинуть штат.