Джорджетт Хейер - Смерть шута

– Если вы не хотите видеть доктора, у вас нет особых причин с ним встречаться! – заметила Вивьен. – Там сейчас Раймонд, и вы вряд ли скажете доктору что-нибудь новенькое. Этого давно уже следовало ожидать. Ведь Лифтон предупреждал об опасности, не так ли?

– Да-да, верно! И Чармиэн, которая давно его не видела, заметила в нем перемену...

– Мэм, вот только Раймонд просил вас сообщить ему, будете вы встречаться с доктором или нет. Что мне сказать?

– Нет. Доктора мне не надо. Но если он хочет сам со мной поговорить, я готова. Ты сделаешь мне ванну наконец, Лавли?

– Конечно, мэм, не беспокойтесь! – улыбнулась Лавли.

Вивьен еще осталась, намереваясь всласть поговорить о причинах и следствиях смерти Пенхоллоу, но Фейт сразу же оборвала ее, простонав, что неспособна переносить подобные беседы. Вивьен презрительно ее оглядела и вышла.

В столовой собралось несколько домочадцев, которые нехотя завтракали. Как всегда, Клара разливала чай и кофе, то и дело сморкаясь в свой вечный затерзанный платочек... Тем же платочком она вытирала глаза. Конрад с отвращением поедал яичницу с беконом. Обри, которого, казалось, не слишком огорчили последние события, аккуратно намазывал мармелад на тоненький кусочек тоста. Барт так и не притронулся к пище и меланхолически помешивал ложечкой кофе в чашке, уставясь в стол. Не было Раймонда и Чармиэн. На вопрос Вивьен, где они, Клара пробурчала, что они вместе с доктором все еще в спальне у Пенхоллоу.

Вивьен положила себе в тарелку рыбы и села за стол. Конрад, задумчиво подняв глаза к потолку, сказал в пространство:

– Ну, сегодня я, конечно, не пойду на работу... Никто не стал ему противоречить, тем более что на работу Конрад отправлялся не чаще раза в неделю. Вивьен едко сказала:

– Что можно делать столько времени в спальне? По-моему, машина доктора стоит у ворот уже часа два. Чем он у нас занимается?

– Дорогая, стоит ли вдаваться в эти подробности? – сладеньким голосом заметил Обри. – Конечно, я восхищаюсь вашей силой воли, которая не позволила вам предаваться переживаниям, но смею заметить, что в нашей семье кое-кто все же немного расстроен...

– Но уж не ты! – поднял на него красные глаза Барт.

– Дорогой мой, меня просто потряс этот голос Марты сегодня утром – невероятно потряс! Нет, не то что я убит смертью отца, пожалуй, нет. В последнее время он выказывал очень, очень тревожное намерение вмешаться в мою прекрасно налаженную жизнь, так что его смерть я могу в некотором смысле считать избавлением от грозившей мне опасности!

– Хорошо, что хоть у одного из вас нашлось смелости сказать правду! – сказала Вивьен.

– Не могли бы вы попридержать за зубами ваши чертовы мысли! – гневно сказал Барт и посмотрел на Вивьен. – Мы все знаем, что вы думали о нашем отце!

– Ладно-ладно, Барт, не распаляйся, – попросила Клара. – Не надо новых ссор. Смею сказать, он действительно был старик с причудами, но теперь, когда он умер, я просто не знаю, как мы станем жить без него... Тревелин станет совсем другой без этого старого задиры... – она промокнула глаза платочком. – Я вот плачу, а почему – и сама не знаю. Ведь он так много меня обижал при жизни, а все равно я плачу... Да, а был ли кто-нибудь у Фейт?

– Я видела ее, – сказала Вивьен. – В настоящий момент она принимает ванну.

– Она сильно убита? – спросил Конрад. Вивьен хмыкнула:

– Во всяком случае, выглядит она именно так. Терпеть не могу этого ханжества, когда не могут удержаться от «приличных случаю» рыданий, – а ведь умер человек, который безжалостно тиранил ее и которого она ненавидела!

– Нет уж, это слишком! – оборвал ее Конрад. – Конечно, отец бывал с ней ужасно груб, это верно, но вот уж нельзя сказать, чтобы она его ненавидела! Нет, я думаю, она очень переживает!

– Ее вид тебя вполне удовлетворит, в таком случае, – холодно сказала Вивьен. – Она ведет себя в точности так, как в книжках описываются приличные вдовы!

В столовую вошел Клей.

– Неужели это случилось? – ошарашенно обратился он к присутствующим. – Я сегодня проспал, встал поздно и услышал весть об этом от горничной. Я просто не могу поверить!

– Если ты о смерти отца, то да, он умер! – резко сказал Конрад. – Так что ты можешь подняться к себе и сменить этот пёстрый пуловер на что-нибудь более пристойное для траура!

– Да-да, конечно, я же не знал, что такое дело, а то бы ни за что не надел его! Я сменю его после завтрака... – засуетился Клей. – Я просто никак не могу поверить! Но как это случилось? Когда?

– Какая тебе, к черту, разница, когда и как! – рявкнул Барт, наливаясь злобой. – По твоей морде ясно видно, как ты рад этому! Вот и радуйся!

– Н-нет, я, к-конечно, совсем не рад... – забормотал Клей, покрываясь розовыми пятнами. – Как можно говорить такие вещи...

– Врешь! – бросил ему Конрад. Клея спас Обри:

– Послушай, маленький братишка, самое лучшее для тебя – это последовать моему примеру в той сложной ситуации, в которой ты волею судьбы оказался... Конечно, я ни в коей степени не испытываю мучений по поводу этого прискорбного события, но я и не позволяю своему лицу отразить удовольствие, которое было бы оскорбительно для чувств собравшихся здесь... Так я и держусь – не как на именинах, которые на сегодня планировались, но и не как на похоронах, которые состоятся еще через несколько дней...

– Заткнись, осел ты этакий, – сказал ему Конрад беззлобно.

– Послушайте! – Вивьен подняла палец. – Слышите? Похоже, это отъезжает машина доктора!

Через минуту в столовую явилась Чармиэн. Она была так бледна, словно после обморока. Некоторое время она сидела молча, глядя прямо перед собой.

– Ну что, уехал Рэйм? – спросила Вивьен. – Чем он там занимался столько времени?

– А где Раймонд? – спросил Конрад.

– Раймонд провожает доктора, – сказала Чармиэн. Она уселась пониже, опершись локтями об стол и плотно обхватив себя за виски ладонями. – Я скажу вам, что случилось. Надеюсь, вам все станет ясно. Доктор отказался подписать свидетельство о смерти без полиции.

И все-таки смысла слов Чармиэн никто не понял сразу. – Так почему же он не стал подписывать свидетельство? – переспросил Конрад раздраженно.

– Он считает, что отец умер не собственной смертью, – медленно проговорила Чармиэн.

У всех в комнате глаза выкатились на лоб.

– Что ты такое городишь, Чар? – пробормотан Конрад. – А какой еще смертью он мог умереть?

– Если сказать попросту, то доктор Рэйм склонен думать, что отца убили, – выдохнула Чармиэн.

Клара уронила ложечку в блюдце и замерла. Барт привстал со своего места и тут же снова рухнул на стул. Конрад, с побелевшим лицом, напряженно всматривался в лицо Чармиэн.