Вэл Макдермид - Репортаж об убийстве

– Видите ли, мистер Картрайт – очень занятой человек, – быстро проговорил молодой человек и он не встречается с людьми без предварительной договоренности. Вы из газет?

– Если вы будете так любезны и передадите это письмо мистеру Картрайту, то, возможно, он сочтет нужным принять нас, – спокойно произнесла Линдсей Гордон, протягивая ему конверт, в который было вложено письмо Памелы Овертон. – А мы подождем, чтобы узнать, примет нас мистер Картрайт или нет.

Молодой человек повернулся, чтобы идти внутрь, и Линдсей проворно скользнула следом за ним. Корделия была удивлена ее маневром, но, быстро сориентировавшись, проскочила за ней. Однако внутреннюю дверь, ведущую в холл, молодой человек аккуратно закрыл прямо перед их носами.

– При некоторой сноровке это совсем не трудно, верно? – вымолвила журналистка, поворачиваясь к Корделии.

– Бесстыжая девчонка! – пробормотала та.

Несколько минут они стояли в неловком молчании. Наконец внутренняя дверь распахнулась.

– В вашем распоряжении только четверть часа, – предупредил вновь появившийся молодой человек. – После этого ему надо уезжать на важную встречу в Мэтлоке.

– Поболтать с кем-нибудь о мани величия, – с улыбкой продолжила Линдсей, обращаясь к Корделии, которая что было сил старалась сдержать нервный смешок, пока они по натертому до блеска паркету огромного холла следовали за своим провожатым. Корделия сразу оценила и светлые сосновые двери одного цвета с плинтусами, и викторианские обои, на которых в солидных рамках висели фотографии с парусниками и старинными гаванями, и церковную скамью со спинкой, обитую полосатой тканью, и сосновые сундуки – и никаких тебе больше шкафов или кресел. Подушки на скамье были того же цвета, что и обои.

– Обстановочка прямо как со страниц дизайнерского каталога, – заметила писательница.

Наконец они почти одолели этот гигантский холл, и молодой человек остановился у какой-то двери. Подождав, когда они подойдут, он распахнул дверь и пригласил жестом войти.

Они оказались в комнате с белыми стенами. На стенах висели два календаря и три ежегодника для планирования дел. Пол был покрыт паласом в шашечку, а мебель была типично офисной: два металлических стола, шкафы для файлов вдоль одной стены, большой компьютерный терминал с принтером – у другой, а в углу, в оконной нише, примостился кульман, над которым висело множество ламп.

За большим из двух столов работал мужчина. Линдсей увидела его, у нее возникло ощущение, будто ее кто-то сильно толкнул в грудь. Она узнала в хозяине дома того самого человека, корый пробегал по музыкальному отделению в день убийства. И тут же мысленно внесла коррективы в список вопросов, которые собиралась ему задать.

Мужчина даже не поднял при их появлении головы, продолжая что-то писать на огромном плане, разложенном на столе перед ним. Корделия видела Картрайта в первый раз, и его внешность произвела на нее большое впечатление, несмотря на то, что обычно она вообще не обращала внимания на мужчин. На вид ему было лет сорок пять, и это был настоящий гигант, футов шести росту. У него был мощный, развитый торс, а сильные руки выдавали человека, который привык к физической работе. Темные волосы уже чуть поредели и поседели на висках, а задубевшая на солнце кожа была покрыта морщинками. Когда великан наконец на них посмотрел, обе женщины с удивлением обнаружили, что глаза его полны усталости и скуки.

– Присаживайтесь, девочки, – предложил он. Как и его помощник, Картрайт сохранил сильный местный акцент. – А теперь расскажите-ка мне, почему я должен оказывать вам возможное содействие? Почему я должен беспокоиться о ком-то в Дербиширской школе, кроме моей дочери Сары?

В комнате на несколько мгновений воцарилось молчание. Корделия покосилась на Линдсей, которая спокойно вынула из сумочки пачку сигарет и предложила Картрайту закурить.

– Курите? Нет? Умный мальчик, – прокомментировала она. Дав сигарету Корделии и сунуд другую себе в рот, она закурила и дала прикурить подруге. И лишь после этого ответила на вопросхозяина дома: – Меня поражает, что столь проницательный и мудрый бизнесмен решился оставить свою дочь в Дербишир-Хаусе после того, как вопрос об игровых полях был отложен на неопределенное время, и мало того: появились другие обстоятельства, позволяющие школе все-таки удержать их. В конечном итоге все это привело вашу девочку к дурацкому конфликту с ученицами, разве не так? Я бы еще могла вас понять, если бы вы приставили к ней охрану или если бы у нее была там какая-нибудь очень хорошая подруга, с которой ей никак не хочется расставаться…

Картрайт с треском ударил ладонями по столу.

– Ну и нахальство, черт возьми! – вскричал он. – Я отдал свою дочь в эту школу для того, чтобы она получила приличное образование, и она будет учиться там до тех пор, пока не окончит ее. Так что же, повашему, я плохо обращаюсь с нею?

Не моргнув глазом Линдсей продолжила:

– Ну что вы, совсем наоборот. Полагаю, вы с Сарой очень близки. Думаю, что вы оба заботитесь друг о друге. Но вы – очень занятой человек. Вам приходится часто уезжать из дома, допоздна работать и все такое. Без сомнения, подрастающая девочка нуждается в гораздо большем внимании, чем вы можете ей уделить. И потому, если она нашла в школе какую-то отдушину, вам, конечно, очень не хотелось забирать ее оттуда, несмотря на конфликт интересов.

– Должно быть, они там умнее, чем мне казалось если додумались нанять частных детектив-психологов с красивыми задницами, которые пытаются разузнать, кто у них там, у этих дамочек, развлекается убийствами, – фыркнул Картрайт. Он все еще был сердит, но голос его стал чуть мягче.

– Никакие мы не частные детективы, и никто нам не платит, – вмешалась Корделия, которая больше не могла скрывать свое раздражение. – Все дело в том, что мы – друзья Пэдди Кэллеген. И абсолютно уверены, что Пэдди невиновна, а потому хотим выяснить, кто на самом деле совершил это убийство. Итак, если вы готовы помочь нам, отлично, мы будем очень вам благодарны. Если вы не хотите помогать на. – тоже неплохо.

Тогда мы получим ответы на те вопросы, которые хотели задать вам, другим путем.

Линдсей с изумлением услышала в голосе Корделии Браун незнакомые металлические нотки. Откинувшись на спинку стула, Картрайт несколько мгновений молча смотрел на них, а потом медленно проговорил:

– Хорошо… Чертовы проныры, вот вы кто. Ну ладно, задавайте свои идиотские вопросы. Правда, я не обещаю, что отвечу на них, но хоть узнаю,что вы от меня хотите. Только не забывайте, что я не был на том концерте.

– А я вас и не видела, между прочим, – промолвила Линдсей. – Но, полагаю, вы отлично знаете, как проникнуть в здание незамеченным. Вы ведь строитель, да еще отец одной из учениц.