Томас Фрэнк - Шерлок Холмс и Священный Меч

Что я мог на это сказать? Как врач я хорошо знал, что плохо подготовлен для путешествия по скалистой и холмистой местности, тем более что придется состязаться в силе и выносливости с энергичными молодыми шотландцами. Конечно, поджарый Холмс с его мускулистым телом и ногами профессионального бегуна на дистанцию с барьерами, без сомнения, преодолеет все трудности. Но пожилой врач, который, тяжело дыша, тащится за стремительно шагающей колонной… Я только молча кивнул Грею и постарался подавить свое огорчение.

– Дело, конечно, довольно рискованное… вы уж берегите себя, хорошо?

Впервые на моей памяти Холмс отвел глаза, стараясь не встретиться со мной взглядом, на короткий миг его рука с поразительно сильными, длинными пальцами ободряюще легла на мое плечо, и я почувствовал пожатие. Затем они с Греем ушли.

Молодой лейтенант, видимо, недавний выпускник Сандхерста, кажется, не имел ни малейшего понятия о происходящем, однако имел достаточно такта, чтобы не приставать ко мне с расспросами. Он отвез меня вместе с моими вещами в гостиницу «Луксор» и вызвался показать город, в прошлом древние Фивы. Я отклонил это любезное предложение и, приняв ванну и переодевшись, отправился в гостиничный бар, где заказал себе крепкий бренди с содовой, надеясь, что мой желудок не станет возражать против горячительного. Многое можно сказать в поддержку решительных действий; мой пищеварительный тракт издал несколько слабых протестов, но тут же успокоился и ощутил живительное тепло. Поскольку первая моя попытка увенчалась явным успехом, я заказал еще дозу лекарства, а затем решил самостоятельно осмотреть город. До возвращения Грея с Холмсом времени в моем распоряжении было предостаточно.

Луксор оказался вполне современным городом, сильно отличавшимся от речного порта, столицы многочисленных древних фараонов. Покинув отель без какой-либо особой цели, я решил осмотреть остатки былого величия, сохранившиеся даже под натиском цивилизации. Однако моей экскурсии не суждено было продлиться. Проходя мимо мечети, я лицом к лицу столкнулся с тем самым шейхом или вождем, которого встретил около Сфинкса.

Признаюсь, я был застигнут врасплох этой неожиданной встречей, но араб ничуть не изумился. Только пожал плечами, как бы изъявляя свою покорность Судьбе-Кысмету.

– А, добрый доктор Ватсон. Итак, наши дорожки вновь пересеклись. Что привело вас сюда, на юг?

– Этот же самый вопрос я собирался задать вам, – сдержанно ответил я. Холмс нередко бранил меня за мою чрезмерную, как он считал, откровенность, и я с годами стал осторожнее.

– Моя поездка в Каир оказалась, как и можно было предполагать, совершенно бесплодной. Каких только глупых слухов не распространяют бездельники на базарах! – Вздохнув, он покачал головой. Его бородатое, с хищными заостренными чертами лицо напомнило мне филина, свободного и злобного обитателя пустыни. – Бездельников с пустыми карманами всегда тянет на дурное. Послушайте, доктор, человеческие склонности – бесконечная тема. Давайте укроемся от заходящего солнца, и я угощу вас кофе, если, конечно, вы не против.

С совершенно непринужденным видом, как будто наша встреча намечалась заранее, высокий араб подвел меня к столику в кафе поблизости, и, должен признаться, в тени под навесом я почувствовал себя гораздо лучше. Кем бы ни был мой случайный знакомый, нас обслужили очень быстро и с явным подобострастием. Вскоре мы уже наслаждались кофе по-турецки, густым, тягучим, крепким и непривычно сладким.

– Мы встречаемся с вами уже во второй раз, доктор, и во второй раз рядом с вами не видно вашего знаменитого компаньона. Надеюсь, мистер Холмс в добром здравии?

Что ж, подумал я, этот человек превосходно информирован. Естественно, у меня зародились кое-какие подозрения.

– Холмс сейчас занят другим делом, – уклончиво ответил я. Но ведь в игру, которую повел мой собеседник, играют вдвоем, поэтому я сказал: – Шейх, вы прекрасно знаете меня и моего друга. Возможно, мы уже с вами встречались? У нас в Англии?

На бородатом лице отразилось отрицание.

– Как вы без труда догадались, я получил образование в вашей стране, однако я с мистером Холмсом там не встречался.

Ноздри мои затрепетали, будто я взял след. Где, скажите на милость, Холмс мог встретиться с арабским шейхом? Я употребил этот титул, потому что не знал имени, но мой собеседник принял это как должное. И тут меня неожиданно осенило. В то время когда все мы считали Холмса мертвым, скитания привели его в Хартум, где он встретился с халифом, после чего отправил важное сообщение в Министерство иностранных дел. У меня были свои предположения по поводу его тогдашнего пребывания в Судане. Мой друг никогда не рассказывал сколь-нибудь подробно об этом периоде своего таинственного отсутствия, хотя и частенько упоминал о расследованиях того времени, когда он выдавал себя за норвежца Сигерсона.

– Так вы суданец?

Последовал утвердительный ответ, подкрепленный улыбкой.

– Я вижу, вы пришли к определенным выводам, доктор. Я в самом деле с юга и знаю Шерлока Холмса. В свое время я оказал ему услугу, – добавил он с необычной для этих мест искренностью, – и он не остался в долгу. Вы, кажется, заботитесь о безопасности своего друга? Я прекрасно знаю эту страну и, как вы помните, премного вам обязан.

Эти слова внушили мне доверие, ибо я знал, что даже последние негодяи в Аравии весьма щепетильны относительного того, что касается долга чести. Захотелось ответить ему откровенностью на откровенность.

– Холмс находится в составе экспедиции, направляющейся в Долину царей.

– В сопровождении шотландских стрелков, – тут же произнес он. Заметив, что я насторожился, он поспешил объяснить: – Мои люди ожидают меня на западном берегу. Мы видели там шотландцев. – На миг он задумался и добавил: – И что же ищет король сыщиков у врат, ведущих в Аменти?

– Аменти?

– Это египетское слово, означающее «подземный мир». Вади Бибан аль-Малюк и в самом деле таинственное место, этакая пустынная долина под утесами, избрана вследствие ее особого местоположения. Труднодоступное место.

Заметив недоумение на моем лице, шейх подлил мне еще кофе.

– Должен вам сказать, доктор, что об этой древней стране ведутся бесконечные пересуды. Это решение принял великий царь Тутмос Первый. Эпоха пирамид навсегда закончилась, ибо сама их величина как магнит притягивала грабителей гробниц, которых не могли остановить ни потайные двери, ни ложные ходы. Поэтому великий завоеватель решил построить себе тайный склеп там, где его мумия могла бы покоиться, никем не тревожимая. Он выбрал эту долину под утесом, которую хорошо видел из своей столицы – Фив. Тайна его гробницы, сооруженной зодчим Инени, сохранялась вплоть до девятнадцатой династии. Ума не приложу, как она могла так долго оставаться неразграбленной в шести милях от Фив.