Альфред Мейсон - Узник опала

– Нашел! – воскликнул он, торжествующе подняв палец.

– Что вы нашли? – настороженно осведомилась Джойс.

– Единственно возможное решение проблемы, – уверенно заявил мистер Рикардо, надеясь, что его предложение будет принято без всяких дискуссий. – Вы подруга Дайаны, знаете всех ее друзей и вполне можете явиться на прием в Шато-Сювлак. Вы имеете влияние на нее, и если кто-то из окружающих опасен – кажется, вы использовали именно это слово? – вам удастся обнаружить этого человека вероятнее, чем кому бы то ни было.

Мистер Рикардо окинул взглядом девушку. В ней ощущались отвага и решительность, гармонирующие с ее прямой, стройной фигурой и опрятной внешностью. Сейчас эра молодых женщин, так пусть же одна из них дует в трубу и испытывает удовлетворение, видя, как падают стены нового Иерихона. [13]Он сам без всякого чувства зависти с удовольствием понаблюдал бы за этим из замка аристократа со звучным именем виконт Кассандр де Мирандоль.

Но внезапно их позиции поменялись местами. Лицо Джойс Уиппл отражало явное смущение, и мистер Рикардо с удивлением понял, что случайно пробил брешь в ее броне. Теперь ей приходилось соблюдать осторожность.

– Несомненно, – согласилась Джойс. – Тем более, что меня уже пригласили в Сювлак. Но я вряд ли смогу туда поехать, хотя очень бы этого желала. Вероятно, я в это время буду в Америке. Вот почему я сказала, что писать мне бесполезно, и хотела возложить всю задачу на вас. Понимаете… – она робко посмотрела на мистера Рикардо и снова отвернулась, – Золушке следует покинуть замок к полуночи, – Джойс бросила быстрый взгляд на часы, – а сейчас почти полночь.

Она встала и с улыбкой присоединилась к группе молодых людей у камина. Очевидно, они поджидали ее, так как сразу же пожелали хозяйке доброй ночи и удалились.

Хотя мистер Рикардо ощущал удовлетворение при мысли, что не поддался уговорам Джойс, это удовлетворение было не вполне реальным. История девушки привлекала его, ибо он питал страсть ко всему причудливому и загадочному. Причем на сей раз повествование заинтриговало мистера Рикардо куда меньше, чем повествователь. Он пытался сосредоточиться на проблеме Дайаны Тэсборо, но вместо этого перед ним возникала проблема Джойс Уиппл. Прежде чем мистер Рикардо осознал всю неуместность подобных мыслей, он вообразил Джойс в наряде своенравной красавицы периода Второй империи. [14]Возвращаясь в автомобиле к себе домой на Гроувнор-сквер, мистер Рикардо представлял ее сидящей перед ним в украшенном фестонами длинном платье с обнаженными плечами, задавая при этом себе вопрос, не становится ли он старомодным и предубежденным. Могла ли Джойс Уиппл с ее стройными и хрупкими, как стекло, ножками выглядеть более красивой в любую другую эпоху и в любой другой одежде, чем выглядела сейчас в коротком, переливающемся всеми цветами радуги платье? Голос Джойс подтверждал аргумент, что наиболее подходящим периодом для нее была бы Вторая империя. Ибо вместо резких и пронзительных ноток, к которым привык мистер Рикардо, он звучал нежно и мелодично, с протяжными тоскующими интонациями, противиться которым могла лишь очень сильная воля. Но были и другие детали, казавшиеся мистеру Рикардо не столь приятными. Почему два его предложения так явно смутили девушку? Какие отношения с Брайсом Картером заставили ее покраснеть при упоминании о разрыве его помолвки с Дайаной Тэсборо? И…

– Черт возьми! – воскликнул он, пребывая в одиночестве в своем лимузине. – Что означал этот разговор о Золушке?

Эпизод с хрустальной туфелькой из этой очаровательной сказки казался наиболее подобающим. Но все остальное? Мисс Джойс Уиппл прибыла из Соединенных Штатов с сестрой на год или два старше ее и почти такой же хорошенькой. Сестра недавно вышла замуж, и вроде бы удачно. Но в течение двух лет до этого события сестры Уиппл появлялись во всех местах, предлагающих развлечения, – в Довиле, [15]и Динаре [16]на вересковых пустошах Шотландии. Он сам видел Джойс Уиппл загорающей на пляже Лидо [17]в ярко-оранжевой атласной пижаме. (Мистер Рикардо принадлежал к тем благопристойным людям, которые время от времени бывали на Лидо, чтобы впоследствии осуждать творящееся там с полным знанием дела.) Конечно, Джойс выглядела ослепительно в своей оранжевой пижаме, но…

В этот момент машина мистера Рикардо остановилась у парадной двери его дома, положив конец его размышлениям. Возможно, это было к лучшему.

Месяц спустя случай или судьба, если столь высокопарное слово можно употреблять в связи с мистером Рикардо, вступили в заговор с Джойс Уиппл. Когда в десять утра мистер Рикардо пил кофе в своей гостиной на первом этаже отеля «Мажестик», почерк на верхнем конверте в лежащей на столе аккуратной пачке писем показался ему знакомым. Мистер Рикардо пребывал в праздном настроении. При утреннем солнце, проникающем сквозь открытые окна, было куда приятнее сидеть и размышлять, кто его корреспондент, чем узнавать это, вскрыв конверт. Но, памятуя об уроке, полученном им по поводу нераскрытых писем несколько лет тому назад в той же самой гостиной в Экс-ле-Бене, он вскрыл конверт, увидел подпись Дайаны Тэсборо и прочитал письмо целиком. Виконт Кассандр де Мирандоль не собирался вызывать своих слуг из Бордо и открывать свое шато на период сбора винограда. Он сам намеревался провести дней десять на виноградниках, оставив в шато только лакея и экономку. При таких обстоятельствах мистеру Рикардо было бы удобнее остановиться в Шато-Сювлак.

Вы явитесь украшением нашей маленькой компании, – вежливо писала Дайана. – На обеде Вы познакомитесь с виконтом де Мирандолем. Буду с нетерпением ожидать Вашего прибытия 21 сентября.

Мистер Рикардо перечитал письмо несколько раз, пока не убедился с глубокой досадой, что оно не вызывает у него никаких сверхъестественных ощущений. Никакие туманные зловещие лица не всплывали на бумаге между написанными чернилами строчками. Правда, чернила были красными, а не черными, и минуту-две мистер Рикардо пытался найти утешение в этом факте. Но природная честность заставила его признать, что цвет чернил – всего лишь поверхностное обстоятельство.

– Ни лиц утопленников, ни ощущения зла, ни даже легкой тревоги, – прокомментировал вслух мистер Рикардо, с негодованием отодвинув от себя письмо. – Л ведь я не менее чувствителен, чем другие люди!

Ему пришло в голову, что если он как следует сосредоточится, то тоже может получить весть из потустороннего мира. Такой эксперимент стоило провести. «Самое лучшее, – подумал мистер Рикардо, – крепко закрыть глаза и пять минут ни о чем не думать, а потом перечитать письмо снова».