Владимир Колычев - Палач мафии. А теперь Горбатый!

Трудно было понять, осуждение это или комплимент.

– Я зверь... А ты сука...

– Браво, Роберт!.. А ты извиниться не хочешь?

– Хочу, – кивнул он. И тут же добавил: – Но не буду...

До Роберта вдруг дошло, что он нашел ключ к Марине. Она не сможет уважать его до тех пор, пока он будет в ее глазах размазней. Она из той породы женщин, которые признают не мазохистов, а деспотов...

– А зря, Роба, зря, – хищно сузила она глаза. – Ты должен был передо мной извиниться...

– Извинюсь, – сухо сказал Роберт. – Как-нибудь в другой раз...

– Ах так! – она вскочила на ноги.

Но он даже не дрогнул. И продолжал стоять перед ней холодным каменным изваянием.

– Ты хочешь меня напугать? – насмешливо спросил он.

– Ты... Ты... Ты уже меня напугал!.. Знаешь ты кто? Ты – чудовище... Я знаю, это ты убил Олега и Гошу!

– Я, – не стал отрицать Роберт.

Его признание подействовало на нее отрезвляюще.

– Ты... Правда ты?..

– Зачем спрашиваешь? Ты должна была догадаться. Я слишком люблю тебя, чтобы отдавать кому-то...

– А если... Если я еще раз... Ну, изменю тебе. Может, ты и меня убьешь?

– Может, и убью...

– Роба, ты натуральное чудовище!.. Роба, я тебя боюсь... Роба, я тебя ненавижу... Роба, это ты тогда забрал у меня квартиру. Это из-за тебя я попала в притон!.. Роба, этого я тебе никогда не прощу. Слышишь, никогда!

Она подскочила к нему и влепила ему пощечину.

– Ты подлец! Ты сволочь!..

Роберт пропустил еще одну оплеуху. Но даже не изменился в лице. Строго, но без осуждения смотрел на Марину.

Сделала несколько шагов назад, опустилась в кресло. Уныло спросила:

– Скажи, как я могу к тебе после всего этого относиться?

– Ты должна меня ненавидеть.

– Вот видишь...

– Но я тебя не подставлял.

– Это правда?

Роберту показалось, будто она даже обрадовалась.

– Правда.

– У тебя есть доказательства?

– Нет.

– Как же я могу тебе верить?

– А мне все равно, веришь ты мне или нет. Ты моя. И всегда будешь моей. Хочешь ты этого или нет.

– А как же любовь?

– Стерпится – слюбится.

– Роба, ты меня похитил?

– Как хочешь, так и думай...

– А я и думаю. Как хочу, так и думаю... Роба, ты не должен убивать этого мента.

– Почему ты его жалеешь? Может, ты его любишь?

– Он хороший парень. Но я его не люблю... И он меня не любил... И Гоша меня не любил. Ему нужен был мой дом. И Олегу тоже... А ведь это мой дом. Ты его мне подарил... Только ты один меня любишь... Роба, только ты больше не бей меня, ладно?

Сейчас она походила на маленькую девочку после скандала с родителями. Уже не хотелось больше ругаться и топать ножкой. Хотелось забиться под папино крыло и пустить жалостливую слезу... Может, она уже любит папу?

– Не буду, – пообещал Роберт.

Он был так растроган, что сам чуть не пустил слезу. Его душила нежность. Но он продолжал хранить на лице непроницаемое спокойствие. Марина не любит слизняков. И он всегда должен это помнить... Они уже давно вместе. Но их отношения только начинаются.

– Роба, ты не будешь убивать мента? Пообещай, что не будешь...

– А если не пообещаю?

– Тогда... Тогда пошел ты знаешь куда!..

Марина вспылила. Но на этот раз в ней не было раздражения и злости. Она просто возмущалась, как та самая маленькая девочка, которой вместо малинового дали клюквенного варенья.

Роберт остался на месте. Зато ушла она сама. К себе в комнату. Он не стал ее останавливать.

Он уже видел, что Марина тянется к нему. Может, это и не любовь. Но она хочет быть с ним. И только одно препятствие сдерживает ее. А разве нельзя убрать это препятствие?

1

Кирилл знал один случай – пленника посадили на цепь, а тот потихоньку отжал крепежное кольцо, избавился от железных пут. И парень тот не обладал диковинной силой. Зато у Кирилла сила в руках необыкновенная. Если надо, он запросто мог согнуть подкову.

Только вот с цепью, увы, поделать он ничего не смог. Прочная сталь не поддавалась его потугам.

А в этом подземелье запросто может сдвинуться шифер. Могильная тишина, кромешная тьма и гнетущее ощущение замкнутого пространства. Клаустрофобию заработать можно на раз. А там и законченным шизиком стать.

Еще очень хотелось есть и пить. С того времени, как от него убрался мерзкий горбун, прошло... Он даже не знал, сколько прошло времени. Может, неделя, может, две. А для него – целая вечность. И эту целую вечность он не получал из внешнего мира ничего – ни пищи, ни воды. Хотя бы лучиком света его подогрели или глотком свежего воздуха.

Но нет ничего. Его оставили в этой могиле умирать медленной мучительной смертью. Возможно, горбун ждет, когда он сойдет с ума, начнет как оглашенный метаться по темнице, орать, биться головой об стенку. Очень даже может быть, что за ним сейчас следит скрытая видеокамера, работающая в инфракрасном режиме. Тогда Марина не только услышит, но и увидит его безумства.

Только нет, ничего она не увидит. Кирилл сильный человек. Он не смог совладать с похотью – поэтому оказался в одной постели с Алисой. Но зато он сможет выдержать груз под грифом «безнадежная ситуация». Тем более что продержаться нужно не так уж и много. Без воды и пищи он долго не протянет. Так что скоро всему конец...

А жаль. Он бы очень хотел пообщаться с горбуном. В кабинете следователя. Желательно без свидетеля.

Яркий свет резанул по глазам. Неужели опять горбун?

Кирилл с трудом раскрыл глаза. Перед ним была Марина!

Красивая, яркая, стильная. На плечах норковая шуба.

– Кирилл, ты? – спросила она.

– Что, не похож?

Это был какой-то чужой голос. Может, он и сам чужой?

– Довели тебя, – сокрушенно покачала она головой.

– Есть кому...

– Это Роберт, я знаю...

– Ты не поверишь, но и я это знаю, – саркастически усмехнулся он.

– Роберт не такой плохой, как ты о нем думаешь...

– А как я о нем думаю?

– Для тебя он преступник, которого ты должен отправить за решетку.

– Он сказал тебе, что я мент?

– Сказал... Но мне все равно, мент ты или нет. Для меня ты просто человек.

– Просто?

– Просто.

– А кто не просто? Роберт?

– Роберт – удивительный человек...

– Не продолжай, а то заплачу.

– Он в самом деле удивительный человек. Жестокий – да. Но он не сволочь, нет... Кирилл, Роберт сказал мне, что ты знаешь, кто загнал меня в притон.

– Я тоже не сволочь. И врать не буду... Это не Роберт. Это... В общем, неважно кто...

– Почему неважно?

– Почему? Да потому что неважно, вот почему...

– Ты не хочешь со мной разговаривать?

– Хочу. Но не здесь.

– Кирилл, а если я тебя освобожу?

– Не смеши.

– Серьезно. Тебя никто не охраняет. А у меня ключи. Я у Роберта их забрала. Он сейчас спит...

Она может его освободить. И вместо того чтобы делать это, стоит и треплется. А может, она просто издевается над ним?