Татьяна Полякова - Все точки над i

А следом за этой пришла другая мысль, и от нее мне стало не по себе. Но чем больше я над ней размышляла, тем вероятнее она мне казалась. Оттого на следующий день я вознамерилась отыскать Ника.

На звонки он упорно не отвечал, и я отправилась по злачным местам на его поиски. Ник сидел в баре «Подсолнух» в компании трех придурков и находился в той стадии опьянения, когда его тянуло пофилософствовать. В настоящий момент он цитировал Ницше и весело хихикал, а благодарные слушатели ему внимали с очумелыми лицами, знать не зная, как следует реагировать. Ницше им был малоинтересен, непонятно, кто такой, и фамилия подозрительная, но, если Ник им восторгается, с комментариями лезть не следовало, чего доброго, получишь в ухо. Ник обожал отыскивать каких-нибудь идиотов и разом обрушивать на них свою ученость, которой он любил прихвастнуть, и потом наблюдать страдания окружающих. Парни уже заметно измучились и моему появлению обрадовались, оно внесло разнообразие в затянувшуюся пьесу «Моисей вправляет мозги своему народу».

– Это моя девушка! – заорал Ник. Парни заинтересованно на меня уставились, гадая, что за идиотке пришла охота иметь дело с Ником. – Скучает без меня, – продолжил он кривляться. – Проходу не дает. Чего притащилась, радость моя?

– По-моему, ты уже достаточно наклюкался, – сказала я.

– Достаточно для чего?

– Чтобы ехать домой.

– Ничего подобного. Кстати, солнышко, последний раз я видел тебя в кабаке, пьяную в хлам, ты висла на каком-то уроде и на мой призыв припасть к родной груди послала папу на хрен. Так что не обессудь и двигай в указанном направлении. У нас тут серьезный разговор.

– Мальчишник считаю оконченным, – сказала я парням. – Топайте отсюда. – Они переглянулись, а Ник хихикнул.

– У нее жуткий характер и хороший удар правой, моя, между прочим, школа. Так что возражать ей не советую. – Олухи переглянулись вторично, видно, Ницше сильно ударил по мозгам, и они еще не успели обрести простой и ясный взгляд на мир.

– Топайте, – сказал Ник, чуть изменив интонацию, но этого оказалось достаточно, чтобы они поднялись и скоренько удалились. – Ты испортила мне вечер, – пожаловался Ник. – Я сегодня был в ударе, и люди такие славные попались… ладно, что с тобой делать, вези домой.

В машине он надвинул кепку на глаза, сложил руки на груди и вроде задремал.

– Ты спишь? – окликнула я.

– Практически да. Но плоть моя восстала и жаждет воссоединения с твоей. Надеюсь, мои желания найдут отклик в твоей душе.

– Непременно.

– С чего это вдруг? – взглянул на меня Ник из-под кепки. – Что, небожитель с крючка сорвался? Кстати, эта сволочь на меня косо смотрит, не нравится ему наша большая любовь, не нравится. Ну и хрен с ним.

Мы подъехали к дому Ника, он вышел из машины и направился к подъезду, не обращая на меня внимания. В квартире сбросил куртку на пол и прошел на кухню. Встал у плиты, сварил кофе, что-то насвистывая. Выглядел абсолютно трезвым, только глаза оставались красными, намекая на недавние возлияния. Я подозревала, что водка действует на Ника так же мало, как и на меня, то есть вообще не действует, по крайней мере, переход от бессознательного состояния к трезвомыслию был у него всегда стремительным и зачастую неожиданным, вот как сейчас.

Он разлил кофе в две чашки и одну поставил передо мной.

– Наслаждайся. – Устроился по соседству, пил кофе, выглядел задумчивым и даже грустным. – Чего притащилась? – спросил, когда его чашка опустела. – Насчет сладкоречивого я не шутил, на днях он грозился, падла, мол, если узнаю и все такое… Есть же жмоты, которые любят жрать в одну харю… Так что прости-прощай, дорогуша, любить тебя я больше не могу, старшие по званию не позволяют.

– Я думала, ты делом занят, – сказала я.

– Каким еще делом?

– Рахманов сказал: Долгих затеял собственное расследование. Неужто без тебя решили обойтись?

– Это какое расследование? А-а… журналистка. Без меня никак, – дурашливо выпятил грудь Ник и насмешливо добавил: – Расследуем…

– Зачем ему понадобился этот спектакль?

Рука Ника, потянувшаяся к чашке, вдруг зависла, и он исподлобья посмотрел на меня. С непониманием и интересом.

– В смысле?

– Кому он этим хочет мозги запудрить? – спросила я по-другому.

Ник во все глаза пялился на меня, пауза затянулась.

– Ты что хочешь сказать, что это он? – Ник не соизволил договорить, а я никак не реагировала на его слова, пауза опять затянулась. – Брось, – сказал он, откидываясь на спинку стула. – С какой стати?

– Дамочка дала ему от ворот поворот.

– И поэтому он ее шлепнул? Не смеши меня. Если бы такая мысль его и посетила, то шлепнули бы ее вдали от его владений, чтоб, значит, ненужное любопытство не возбуждать. Сейчас в городе прохода нет от разных деятелей в погонах, на хрена ему такое счастье?

Говорит Ник правду или нет, угадать было трудно, хотя выглядел он чрезвычайно озадаченным, как будто мои слова подвигли его на некие размышления.

– Нет, ерунда, – наконец изрек он. – По крайней мере, я здесь совершенно ни при чем, что меня, безусловно, радует. – Ник подмигнул мне и улыбнулся. Казалось, тема его больше не занимает, но она очень занимала меня, и я решила продолжить:

– Может, она оказалась не такой уж дурой и кое-что успела понять? Учитывая род ее деятельности, это могло существенно осложнить его жизнь.

– Что ж, версия неплохая, – кивнул Ник. – Но жизнь ему осложнить она могла лишь в том случае, если бы в руки ей попали весомые доказательства. Откуда бы им взяться? – Ник внезапно перегнулся через стол, и его лицо очутилось совсем рядом с моим, он одарил меня своим особенным взглядом, и я невольно поежилась. Он усмехнулся, заметив это и обнажив ровные белые зубы, и в тот момент ко мне пришла уверенность: это он убил Елену. Ник, будто читая мои мысли, произнес: – Скотина ты неблагодарная…

– Не боишься, что Долгих узнает о твоих шалостях? – спросила я, чувствуя, как изменилась атмосфера в кухне, воздух стал точно наэлектризованный, наверное, то же самое почувствовал Ник. Он вновь откинулся на спинку стула и засмеялся, задрав голову. Смех неожиданно прервался, и он заговорил тихо и доверительно:

– Предположим, у нее что-то было, предположим, оно могло кого-то заинтересовать. Тут же возникает вполне закономерный вопрос: а как это что-то к убиенной попало? Я бы на твоем месте не стал проявлять излишнего любопытства.

Конечно, он был прав. Вопрос закономерный. И он был уверен, что в моих интересах помалкивать, оттого не особенно беспокоился. Теперь все встало на свои места: и поведение Ника, когда он отстранил меня от поисков документов, и его исчезновение, и даже упорное молчание объяснялось просто: он выжидал, когда я начну действовать, не спускал с меня глаз. Он был уверен, что, если документы у меня, я непременно попытаюсь действовать… И оказался прав. Теперь все мои ненужные предосторожности казались невероятно глупыми: Интернет-кафе, тайные встречи с Еленой – все это были детские игры, не более, не способные обмануть его. Я даже думаю, что он не только догадывался с самого начала, он подталкивал меня к решительным действиям. Я вспомнила наш с ним разговор о Елене и покачала головой.