Виктория Платова - Победный ветер, ясный день

И куча пустых пивных бутылок в коридоре… Ну, ничего, она наверняка что-нибудь придумает, балетная крошка, она найдет укромное местечко… Здесь полно укромных местечек…

Никогда, никогда еще у Бычьего Сердца не было пернатой танцовщицы. Сотрудник прокуратуры — была, сотрудник детской комнаты — была, сотрудник отдела милиции на транспорте — была, делопроизводитель в суде — была, понятая — была.

Шлюх было немерено.

Интересно, что она нашла в Бычьем Сердце? Что может найти балерина в стойком оловянном солдатике?

Все, сил больше нет. Нужно оборачиваться.

Бычье Сердце оперативно навесил на лицо самую сексапильную из своих улыбок (верхняя губа чуть оттопырена, чтобы просматривался кончик языка), взбил волосы, прикрывая компрометирующий его низкий лоб, дыхнул на ладонь (не дай бог балетная крошка учует какой-нибудь неприятный запах) — и повернулся на сто восемьдесят градусов.

Ах, ты!..

Твою мать и далее по списку пятиэтажных нецензурных выражений — со всеми остановками.

Прямо за его спиной стоял балетный.

Аккуратненький, чистенький, невинный, как отличница с первой парты. С тонким колечком в крошечной мочке. И — почти наверняка — с натренированными гладкими икрами.

Но — мужик.

Именно от этого брюнетистого чмо, от этого ангелоподобного пидорюги, извращенца, пакостника — именно от него и исходили флюиды. Те самые, за которые и душу заложить не жалко. Жаждущий штопора и ежедневной перемены носков, майор Сивере был уязвлен в самое сердце. Раздавлен. Размазан по стенке. Разочарование было столь велико, что он даже позабыл снять улыбку с лица.

— Привет, — сказало брюнетистое чмо, ободренное улыбкой. И поток флюидов захлестнул Бычье Сердце с головой.

Несколько секунд Бычье Сердце примерялся, как бы половчее дать балетному в пятак. Но не дал. Потом он и сам не мог объяснить себе — почему.

— Вы кого-то ищете? — брюнетистое чмо решило взять Бычье Сердце за рога. — Может быть, вам помочь?

Может быть. Все может быть. Может быть, стоит пролезть в «Лиллаби» с черного хода, если уж не пустили с парадного.

— А вы кто? — отрывисто спросил Бычье Сердце.

— Я?

Чмо расплылось в улыбке (почти такой же, как и у Бычьего Сердца, — верхняя губа чуть оттопырена, чтобы просматривался кончик языка) и ткнуло пальцем в шестую строку актерского списка. В строке было выведено:

ЛУ МАРТИН — И. СОЛЛЕРТИНСКИЙ.

— Можете звать меня Лу Мартин, — сказал Лу Мартин.

Это было приглашение на танец.

Перед так неожиданно приглашенным Бычьим Сердцем все еще стояла дилемма: вырвать танцору ноги или оставить их пристегнутыми к порочному тазу. По здравом размышлении — все-таки вырвать, но тогда…

— Можете звать меня Антон Сивере, — сказал Антон Сивере.

— Вы из милиции, — в устах Лу Мартина это прозвучало как «вы просто душка».

— Информация у вас распространяется оперативно, — только и смог выговорить Бычье Сердце. — Я действительно из милиции и занимаюсь делом Валевского.

— Информация здесь ни при чем. У вас очень мужественный вид. Человека, который ни перед чем не останавливается. И всегда добивается своего. Вы герой, да?

Бычье Сердце дернулся, как от удара током, и поспешно сунул в карманы пиджака свернувшиеся кулаки — от греха подальше.

— Вас, наверное, интересует «Лиллаби», — продолжал завлекать Бычье Сердце Лу Мартин.

— Интересует.

— Многих интересует «Лиллаби». Могу быть гидом — персонально для вас.

Гидом-пидом, мать его ети!..

— А вы давно здесь работаете?

— Со дня основания. Роман взял меня сразу после училища. Жуткая история…

Мы-то думали, что это обычный романовский фортель… Когда священные животные явились без него.

— Священные животные?

— Ну да. Мюрисепп с Куницыной.

— Понятно. Явились куда?

— На вечеринку к Грэгу. В пятницу.

Вот оно что! Пеструшка с кольцом тоже была в числе приглашенных. Америкосы и есть америкосы, привечают всякий сброд.

Это называется у них политкорректностью.

— Может быть, выпьем кофейку где-нибудь?.. Поговорим в.., более располагающей обстановке… — Лу Мартин увеличил поток флюидов и подергал колечко в ухе. А миниатюрный колокольчик, болтавшийся в колечке, призывно звякнул.

— Где? — насмерть перепугался Бычье Сердце.

— Здесь за углом есть симпатичная кафешка.

Спокойно, майор, спокойно. В симпатичной кафешке, при некотором скоплении симпатичного народа, никто не полезет тебе в штаны. А небесно-голубой Лу Мартин наверняка обладает кое-какой информацией.

— Ну, так как?

— Хорошо. — Еще никогда мужчина не приглашал его в «симпатичную кафешку», и Бычье Сердце сломался. — Полчаса у меня есть.

На выходе из «Лиллаби» Бычье Сердце нос к носу столкнулся со следователем Дейнекой. Столкнулся в самый последний момент, когда прятаться было бессмысленно.

И тем более бессмысленно открещиваться от намертво приклеившегося Лу Мартина.

Бычье Сердце покраснел так, как будто его уже застукали за актом мужеложства, и преувеличенно бодро помахал рукой Дейнеке.

Неформальное появление в «Лиллаби» балетомана Дейнеки было вполне объяснимо: трудится человек, нарывает сведения, да еще и совмещает приятное с полезным.

— А я тут тоже информацию собираю, — пролепетал Бычье Сердце заискивающим голосом. — Кое с кем уже успел переговорить.

— — Ну-ну, — Дейнека выразительно посмотрел на Лу Мартина. — Заедь ко мне, когда освободишься. — И, не удержавшись, добавил:

— Если освободишься.

Бычье Сердце даже не нашелся что ответить.

…В полчаса он не уложился.

Да и Лу Мартин не спешил расстаться со своим новым знакомцем. После круто заваренного кофе он заказал себе женскую — в пятьдесят граммов — пайку коньяку, потом снова кофе и снова коньяк: все по-викториански целомудренно, чопорно, с далеко отставленным мизинцем. Прыгать в штаны к Бычьему Сердцу он не собирался, но Сивере все-таки придерживал руку в паху. На всякий случай.

Береженого бог бережет.

Лу Мартин (если закрыть глаза на его ориентацию) был, в сущности, неплохим парнем. К тому же он имел свой взгляд на произошедшее в «Лиллаби», что было особенно ценно. В отличие от заполошного Максима Векслера, Лу Мартин не рассматривал ситуацию с проектом «Русский Бродвей» как безвыходную.

— Свято место пусто не бывает, дорогой майор. Слегка попричитают о безвременной кончине, порвут волосы на заднице, а потом обязательно кто-нибудь найдется.

Тот же Женя Мюрисепп, например. Вот кто только выиграл. Ему Роман просто кислород перекрывал. А он тоже человек не без таланта. И не без амбиций.

— Вот как?

— Это ведь была его идея с высокобюджетной постановкой. И с новой хореографией. Он провел всю предварительную работу, он разработал идею. Но деньги давали под Валевского, вот в чем загвоздка.