Татьяна Полякова - Та, что правит балом

— Я вас оставлю на минуту, — сказал Павел, поднимаясь, и пошел по проходу.

— Он совсем не изменился, — точно с укором сказала Машка и спросила:

— Ты счастлива?

Не знаю, чего больше было в этом вопросе: сомнения или боли.

— Конечно, — кивнула я.

— Приятный молодой человек, — брякнул Антон, и тут же удостоился сурового взгляда жены. — Пожалуй, я тоже выйду на минуточку, — засуетился он и покинул нас.

— Значит, отдохнули прекрасно? — начала я.

Машка взяла меня за руку и взглянула укоризненно.

— Неужели мы будем говорить об этом?

— А о чем ты хотела поговорить? — не поняла я. Точнее, сделала вид, что не понимаю.

— Он и вправду не изменился, — сказала со вздохом. — И ты по-прежнему любишь его.

— Разве могло быть иначе? — пожала я плечами.

— Наверное, нет. Он сказал, что здесь ненадолго.

— Сказал.

— И что? Поедешь с ним?

— Поеду, — отрезала я.

— Прости меня, — тихо сказала Машка. — Просто.., я боюсь. Когда появляется этот парень, хорошего ждать не приходится.

— Что ты хочешь этим сказать? — разозлилась я, хотя знала: злиться на Машку не имею права.

— Не сердись. Я не за себя боюсь, за тебя.

И тут я совсем не к месту брякнула:

— Вряд ли наши мужчины подружатся. — Этого вовсе не стоило говорить, но я уже сказала.

— Ник знает? — очень осторожно спросила она.

— Знает.

— И что?

— Хочет, чтобы я за ним шпионила.

— Неужели кассета до сих пор у Пашки? — Теперь было видно: Машка сильно испугалась.

— Нет. Ник перестраховывается.

— А Павел о нем знает?

— О Нике? Конечно. И о том, что я за ним шпионю, тоже.

— А ты шпионишь?

— Не говори глупостей.

— Тогда как ты надеешься выйти из положения?

— Что-нибудь придумаю, — пожала я плечами.

Машка напомнила о Нике весьма некстати. Где-то мой дорогой друг? Не появляется и даже не звонит… Что ж, надо позвонить самой. Завтра. Нет, лучше послезавтра. «Отложи дела на послезавтра, и у тебя появится два свободных дня», — вспомнив вдруг поговорку, усмехнулась я. Машка хотела еще что-то сказать, но тут вернулся Антон.

— А где Павел? — спросила Машка.

— Встретил знакомого.

— Знакомого? — нахмурилась я.

— Да, — как-то неуверенно произнес он. Должно быть, в моем лице читалось недоумение, и Тони счел нужным пояснить:

— Я видел, как он выходил на улицу через черный ход. Думал, покурить отправился, и хотел составить ему компанию, но на улице его ждал какой-то мужчина, и тогда я решил, что, скорее всего, мое присутствие неуместно.

— Наверное, действительно знакомый, — пожала плечами Машка, с тоской глядя на меня.

— Да, наверное, — кивнула я.

Павла не было довольно долго, и это почему-то пугало. Разговор не клеился, мы выпили, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Наконец Павел вернулся.

— Прошу прощения, задержался, — сказал весело. — Решил немного побыть на свежем воздухе.

— Тони сказал, ты встретил знакомого? — улыбнулась Машка, желая поддержать разговор.

Павел перевел взгляд на Тони, тот внезапно смутился, забормотал:

— Мне так показалось…

— Возможно, там еще кто-то прогуливался, — широко улыбнулся Павел и резко сменил тему:

— Какое-то у нас похоронное настроение. Предлагаю выпить.

Я заметила, что манжеты рубашки теперь не выглядывают из рукавов его пиджака. Почему я обратила внимание на такую ерунду? Но обратила. И страх растекся по груди, мешая дышать. Я без конца возвращалась взглядом к рукавам его пиджака и уже ни о чем другом не могла думать. Тони произносил какой-то длинный тост за дружбу, Павел поднял руку, и кончик манжета на мгновение выглянул из-под пиджака. На нем были две крохотные капли, и я знала, что это кровь. Павел поспешно убрал манжет, уверенный, что никто не обратил на это внимания, и тут наши взгляды встретились, мой испуганный и его откровенно враждебный. И я принялась что-то говорить, говорить, смеясь и дурачась.., и хотела лишь одного: забыть, забыть то, что увидела. Ничего не происходит, мы просто сидим в ресторане, пьем вино и болтаем о пустяках…

Под конец вечера, когда уже было много выпито, нам вроде бы удалось преодолеть ту холодность, которая возникла вначале. Мужчины говорили о футболе, а мы с Машкой просто радовались. Часов в двенадцать решено было разъезжаться по домам. Павел подозвал такси.

— Мы отвезем вас домой, — сказал он громко, повернувшись к Машке и Тони. Его слегка пошатывало от выпитого, улыбка не сходила с лица. Мы загрузились в машину, Павел начал рассказывать анекдот, забыл его где-то на середине, засмеялся и устроил голову на моем плече, бормотнув:

— Дорогая, кажется, я выпил лишнего.

— Я тоже, — отозвался Тони, который сидел впереди. — Завтра головная боль мне обеспечена.

Мы простились возле их подъезда, Павел даже вышел из машины, что я сочла подвигом.

— Не возражаешь, если я сразу отправлюсь в ванную? — спросил Павел, как только мы приехали домой.

— Конечно.

Он скрылся за дверью, а я вышагивала по коридору, нервно стискивая руки. Не выдержала и постучала в дверь.

— Еще пару минут, милая! — ответил он.

Наконец он вышел, на меня посмотрел с удивлением, потому что лицо у меня было испуганное, а ему в ум не могло прийти, чего я могла бояться.

— Павел… — тихо заговорила я. Взгляд мой переместился к стиральной машине. Она работала.

— В чем дело?

— Что с рубашкой? — все-таки спросила я.

— А-а, с рубашкой. Я в самом деле почувствовал себя скверно, кровь шла из носа, выпачкал манжет. Вот, решил застирать, рубашка дорогая, к тому же любимая, жалко. А ты что подумала?

— Пожалуйста… — жалобно начала я.

— Та-ак, — протянул он. — Совсем недавно тебя интересовал только один вопрос: люблю ли я тебя. Я тебя люблю. — Он обнял меня и поцеловал. — Есть еще вопросы?

— Павел…

— Я знаю, что ты скажешь. Что ты боишься за меня. Так вот, бояться нечего. Ты поняла? Еще три-четыре дня, и мы отчалим. И вот еще что. Я тебя не обманываю. Так что не ищи в моих поступках криминала. О'кей?

— Я просто…

— Я знаю. Кстати, не настолько я пьян, чтобы от меня совсем уж не было толка, — улыбнулся он. — Как насчет того, чтобы получить удовольствие?

Утром я проснулась поздно. Павел готовил на кухне завтрак, что-то напевая.

— Как дела, милая? Головная боль не донимает?

— Нет, — улыбнулась я.

— Отлично. Я отлучусь ненадолго. Возьму твою тачку. Когда вернусь, поедем за город — немного свежего воздуха нам не повредит. А вечером закатимся в ресторан. Как тебе программа?

— Отлично. Можно узнать, куда ты собрался?

Он засмеялся, покачал головой и сказал:

— Нельзя.

Через полчаса он уехал. Я знала, что делать этого не следует, и все-таки сделала: проверила его вещи. Вчерашней рубашки среди них не было. Он поспешил избавиться от нее, хотя, по его словам, она дорогая и любимая.