Николай Леонов - Антология советского детектива-35. Книги 1-15 [компиляция]

А сам из кармана пиджака Антонов план вынимает:

— Да и потолковать об делах нужно.

Вижу, Антон заволновался, но сам ничего не спрашивает, а председатель тоже не торопится. Пока я на стол накрывала, они все о разном переговаривались, а как сели и Иван Матвеич первую пропустил (а он мужик здоровенный, литр выпьет — покраснеет только), тогда и заговорил:

— Прочитал я твой проект внимательно и вижу, если не сбежишь от нас, то колхозу с таким агрономом повезло. Человек ты, прямо скажу, башковитый. А раз так — то должен правильно понять то, что я тебе скажу сейчас. На план свой, парень, ты особенно не рассчитывай!

У Антона рюмка в руке дрогнула.

— Ты, конечно, спросишь — почему? Я, может, все и объяснить не смогу, но по-простому скажу так: мысли наши — дело одно, а жизнь идет своим путем. Это в общем плане. А в частности: никто нам самоуправства не разрешит, потому что в районе свой план есть, в области — свой, а еще есть государственная политика, и она сейчас направлена на кукурузу.

— Значит, и мы должны лучшие земли отдать под кукурузу?

— Значит так.

— Но мы никогда не получим на них высоких урожаев.

— Это кто тебе сказал? Американцы ж получают! В Айове своей.

— Да в Айове климат совсем другой. Влаги там — залейся. А у нас…

— Как у нас, я лучше тебя знаю. Это мне и дед Евсей толковал. Знаешь деда Евсея, что на Крутой балке живет?

— Знаю.

— Ну вот. Он мне рассказывал, что еще когда земля наша помещику Кузнецову принадлежала, тот тоже кукурузу пробовал.

— Ну и что?

— Не вышло. Засуха подвела, а там мороз ранний… Но то ж у помещика, а теперь Советская власть — техника, гибриды разные, химия опять. Короче, как говорится, нет таких крепостей, чтоб не взяли большевики.

— Да зачем нам эту крепость брать, когда у нас золотое дно под ногами? Пшеницу отличную соберем, по-над речкой овощи возьмем, луга у нас прекрасные — двинем животноводство, — вот вам и культурное передовое многоотраслевое хозяйство безо всякой кукурузы. И хлеб, и мясо, и овощи! Знаете, в городе ранние овощи почем? А кукуруза со всей химией во сколько обойдется?

Вздохнул председатель:

— Думаешь ты узковато, Антон, по-кулацки вроде. Выгоду свою видишь, а масштаб государственный не замечаешь.

— В чем же этот масштаб?

— А в кукурузе. Она должна нам все хозяйство изменить, если мы ее освоим.

— В том-то и дело, если освоим.

— А почему и нет? Вот нам в области на совещании случай из истории приводили. Когда Петр Первый начал картошку внедрять, так многие тоже возражали, говорили, что расти она не будет. А сейчас, глянь! Пропали б мы без картошки. Так и кукуруза.

— Значит, проект мой в печку?

Председатель выпил еще стопку, закусил с удовольствием:

— Зачем в печку? В стол его положи, в ящик. Пока в дальний, куда заглядываешь редко. Пусть полежит Жизнь, она ж на кукурузе не кончится.

— Утешили! А если я его все же вынесу на правление или на общее собрание?

— Честно сказать?

— Чего ж хитрить?

— И не буду хитрить. Первый против тебя выступлю.

— Сами-то вы хоть понимаете, что в моем плане рациональное зерно есть?

— Как не понять! Но на отдачу-то рассчитываешь через два-три года. А начинать с чего?

— Да на кукурузу ж больше понадобится!

— На кукурузу дадут. Все дадут: и семена, и удобрения, и машинами, и людьми помогут особенно на уборке. Потому что это государственный план, а не Антона Тихомирова. И потом, прямо скажу тебе, парень, если мы сейчас с твоей бумагой вылезем — это знаешь, как расценят?

Тут Антон и пыхнул:

— Боитесь?

Я перепугалась, чуть сковородку не уронила. Председатель-то у нас крутой. Что приемник привез — ни о чем не говорит. Думаю, трахнет кулаком по столу, как с ним на правлении случалось. А кулачища у него — по полпуда каждый!

Но не трахнул. Корочку понюхал только, усмехнулся:

— Значит, хлеб-соль ешь, а правду режь? Ладно, скажу правду. Не хочу я с этого колхоза уходить. Жизнь моя в нем оставлена. Понял? Тебе что? Снялся и пошел. Вся страна твоя. От Владивостока до Белостока, как нам перед войной в танковом училище говорили, а моя страна — вот она, в окошко почти всю видать. Я ее на этой вот шее после войны пахал. Поту тут моего больше, чем гербициду. Куда ж я отсюда пойду, а?

Сдался Антон:

— Ладно, ваша взяла. Давайте лучше выпьем.

— Ну давай. Обижаться тут нечего. Вот испытаем кукурузу, тогда и скажем.

Посидели они еще, допили водку, попрощались хорошо. А когда ушел председатель, Антон взял свою бумагу, зажег спичку и запалил.

— Зачем ты? — спрашиваю. — Пусть полежит.

— В дальнем ящике?

А сам смотрит на нее, не замечает, как она ему пальцы жжет.

— Умный, — говорит, — человек у нас председатель, все понимает, только видит не дальше, чем из окошка, это он правильно сказал.

— Значит, не сошлись они с председателем? — спросил Мазин.

— Нет, наоборот, очень даже подружились, — ответила Ирина неожиданно. — Сначала ругал Антон его, приспособленцем называл, трусом. Правда, хоть честный трус, говорил, и то хорошо.

Но тут весна подошла, обижаться некогда, с прля не вылазил от зари до зари. И все на кукурузе. Я его не понимала:

— Антон, ты же был самый ярый противник кукурузы, а теперь, кроме нее, ничего в колхозе не видишь.

Он посмеивался:

— С такими людьми нужно бороться фактами. Я хочу доказать, что при самых лучших условиях кукуруза у нас не пойдет. Все будет создано, чтобы никто не мог упрекнуть меня ни в чем, обвинить, что недоработали. Пусть сами увидят.

И увидели. Да совсем не то. Год выдался редкий. Раз в десять лет такой бывает. Весна теплая, ровная, лето влажное, жаркое, а осень и того лучше — солнечная, сухая. Короче, не кукуруза у нас выросла, а лес зеленый — в рост человеческий. Початки — прямо слитки золотые.

Антон растерялся. А председатель помалкивает. Ни хорошо, ни плохо ему не говорит. Но сам задумал свой план. Приехал из области корреспондент, он ему и выдал: истинный организатор победы — наш молодой агроном Антон Тихомиров. Антон не знал ничего. Вдруг заезжает к нам Иван Матвеевич.

— Читал? — спрашивает и газетой помахивает свежей.

Антон не видел ее еще. Взял, развернул, посмотрел.

— Вы организовали? — спрашивает.

— Я. Здорово получилось, а?

— Плохо.

— Это почему?

— Неправда.

— Ну, знаешь, парень! Другой бы плясал от радости, а ты… Ты мне скажи, что здесь неправда? Урожай правильно указан? Ну?

— Правильно.

— То-то! Без брехни. Не слезал ты с этой кукурузы все лето. Это правильно?

— Правильно. Да…

— Что "да"?

— Если б с погодой не повезло…

— Вот это ты брось! Погода что, у нас одних была такая? У соседей разве климат другой? А урожай — вдвое от нашего! Вот тебе и погода. В людях дело. Нет таких крепостей…