Эмиль Дебо - Люди золота

Эти странные слова в высшей степени возбудили любопытство слушателей. Воспользовавшись возбужденным состоянием индейца, первый сыщик сказал:

— Я доставлю вам неоспоримые доказательства невинности мистера Вульда… но услуга за услугу!..

— Чего вы от меня хотите?.. — вскричал Мирко. — Говорите, я готов на все.

— Хорошо!.. Скажите же нам, где находится молодая девушка, которую вы похитили из дома де-Кервалей?

Все с беспокойством ждали ответа.

— Она здесь! — отвечал индеец.

— Здесь!.. — вскричал Роберт, вскакивая с места и готовый ту же минуту бежать на освобождение своей возлюбленной.

— Не трогайтесь с места, — сказал индеец, — и в особенности не делайте вида, что знаете меня. Молодую девушку сторожит одна из наших, которую я сейчас предупрежу.

Он позвал мистрис Кораль и сказал ей несколько слов на ухо.

Достойная содержательница таверны ушла и через несколько минут возвратилась в сопровождении уже известной нам Фанни, которую Боб оттолкнул ударом кулака.

На ее худом лице лежала печать такой серьезности и горя, что даже сыщики были поражены этим выражением.

Мирко долго говорил с нею шепотом. Она отвечала ему нерешительно. Два или три раза она произнесла имя Боба. Затем замолчала и, казалось, размышляла.

Вдруг она подняла голову. В ее глазах сверкнул луч благородства.

— Ты прав! — сказала она индейцу растроганным голосом, затем продолжала, обращаясь к Роберту и полицейским агентам: — Пойдемте, господа, я проведу вас к той, которую вы ищете.

Сопровождаемая полицейскими и Робертом, Фанни отворила дверь, выходившую во внутренность таверны. Они прошли через двор, на котором бродило несколько тощих кур, искавших пищи между камнями мостовой. Внутри двора стояло одноэтажное здание. Фанни вошла в коридор, поднялась на лестницу и остановилась перед одной дверью.

Тут она подождала, пока подошли сыщики, Роберт и Мирко.

— Джентельмены, — сказала она, — позвольте мне предложить вам один вопрос.

— Говорите, — сказал Пибоди, — но не будем терять напрасно времени. Что вам надо?

— Кто из вас знает молодую девушку?

— Я! — сказал Роберт.

— Ну, войдите со мною один…

— К чему это?.. — спросил старший сыщик, недоверчивый по привычке.

— Потому что бедняжка… которая там, — и Фанни указала на комнату, — кажется, не совсем в уме. Можно подумать, что она старается что-то припомнить… Сначала она только молчала… Ее глаза блуждали, точно у безумной… Потом она прошептала несколько непонятных слов. Можно было подумать, что в ее мозгу происходит сильная работа… Наконец нынче ночью…

— Что же нынче ночью? — поспешно спросил Роберт.

— Нынче ночью из соседней комнаты я слышала, что она плакала всю ночь…

— Что же вы хотите этим сказать? — перебил девушку Пибоди.

— Я хочу только выразить мое мнение, джентельмены; я боюсь, чтобы, увидя троих незнакомцев, неожиданно входящих в ее комнату, бедная девушка не испытала волнения, которое может быть для нее вредно… Вот и все!.. Правда, я говорю то, что чувствую, и могу ошибиться.

— Нет, вы не ошибаетесь… Вы правы, мисс!.. — вскричал Роберт. — Укажите мне дорогу… А вы, господа, — прибавил он, оборачиваясь к агентам, — погодите меня…

— Не бойтесь ничего, — прошептал Пибоди, — при первом сигнале мы придем к вам на помощь!..

Фанни открыла дверь, и Роберт вошел в комнату.

На лестнице осталось четыре человека, готовых бежать в случае надобности на помощь Роберту.

Подобная предосторожность в таком месте, как bar-room мистрис Кораль, была далеко не лишняя. Ждавшие Роберта были два сыщика, индеец Мирко и маленький Джэк, последний скромно стоял в стороне, глядя на агентов с восхищением, связанным с некоторым самодовольствием.

Дядя Пибоди искоса смотрел на него. Он гордился таким племянником!

До ушей стороживших в коридоре из комнаты не долетало ни малейшего шума.

Мирко приложил ухо к двери.

— Они разговаривают, — сказал он, послушав несколько мгновений. — К тому же вам нечего бояться западни, я ручаюсь за это.

— Скажите, пожалуйста, — спросил старший агент, — как могли вы уговорить Фанни указать нам убежище молодой девушки?.. Объясните мне это!

— Это не моя тайна!.. — отвечал индеец, — только сама Фанни может сказать вам это.

Сыщик увидел, что настаивать было бы бесполезно.

Но мы объясним то, что недоговорил Мирко.

При жизни мистрис Бруггиль у нее жила для воспитания ее детей молодая и прелестная гувернантка. Эту гувернантку звали Фанни.

Она была единственной поддержкой больной старухи-матери. Исполнение дочернего долга было для Фанни делом крайне легким. Фанни окружала свою мать всеми возможными при ее средствах удобствами. К несчастью, она принуждена была жить не с матерью, так как обязанности гувернантки заставляли ее жить у Бруггилей.

Она могла посвятить своей дочерней привязанности только небольшой промежуток времени каждый день. Остальное время она употребляла на обучение детей мистрис Бруггиль и, кроме того, служила для нее компаньонкой. Поэтому в приемные дни Фанни встречалась со всем, что было в Нью-Йорке богатого и знатного.

Молодые люди не стеснялись ухаживать за нею. Но Фанни умела своим веселым характером и ловкими ответами держать их в отдалении.

Между молодыми людьми, посещавшими дом Бруггиля, нашелся, однако, один более смелый или, может быть, более достойный, который успел привлечь ее внимание.

Надо прибавить, что обстоятельства вполне благоприятствовали ему. Этот господин очень часто посещал Бруггиля. Его видали у нотариуса каждый день, иногда он приходил даже ночью. Его дела с нотариусом были, вероятно, очень важны, потому что он был всегда принят. Этого джентльмена звали сэр Ричардсон.

Мы знаем этого негодяя… точно так же нам нет надобности входить в подробное описание тех средств, которые он употребил, чтобы достичь своей цели. Это была вечная история соблазна, которая постоянно играется на свете с самого его сотворения.

Фанни пала.

Она думала, что встретила честного человека, но мы знаем в руки, какого негодяя она попала. Однажды она узнала, что тот, который клялся жениться на ней, для которого она бросила скромную, но честную жизнь, для которого она пожертвовала бы жизнью, обманывал ее с какою-то Флоритой.

Несчастная потеряла голову. Она стояла на скользком пути. Она закрыла глаза и стала спускаться все ниже и ниже.

Увы! Она упала очень низко. Читатель помнит, где мы встретились с нею в первый раз. Это было в таверне мистрис Кораль. Опьяневшая от джина, она бросилась на шею Боба, говоря:

— Я люблю Боба… потому что он похож на Рич…