Анна Дашевская - Труп в доме напротив

— Поеду к заказчику, скоро вернусь с отчётом. Ты ведь никуда не собираешься?

— Не-а, — помотал головой Макс. — Маму буду ждать, она просила в саду помочь.

Господин Парсонс быстро пробежал глазами три страницы отчёта, вернулся к началу и прочёл внимательно. Потом отложил в сторону и молча уставился на Верещагина. Тот решил не портить плательщику игру, и тоже молчал. Наконец Парсонс отмер и несколько раз хлопнул в ладоши, видимо, обозначая аплодисменты.

— Признаться, я предполагал нечто подобного, но вы решили проблему изящно и быстро. Значит, Дар передачи невезения? Очень, очень интересно.

Он потёр подбородок, и Алексу отчего-то стало понятно, что Майкла Шорна ждут новые времена. Может быть, более хлебные, но определённо менее независимые.

Тем временем заказчик дёрнул за шнурок звонка и сказал мгновенно выросшей на пороге медсестре:

— Попросите, пожалуйста, подойти сюда моего помощника.

И помощника тоже ждать долго не пришлось. Впрочем, Верещагин уже убедился, что все указания Парсонса выполняются очень быстро и очень точно. Без особого удивления он узнал в вошедшем в палату своего давешнего гостя, господина Бальдберга.

— Исаак, прошу вас, расскажите нашему партнеру, чего вам удалось достичь в решении его проблемы.

Бальдберг пожевал губами и заговорил. Безэмоциональным глуховатым голосом он сообщил, что наилучшим решением вопроса лично ему показалась ликвидация организации друидов как таковой.

— Вы понимаете, — с лёгкой ноткой извинения добавил он, — они очень привержены идее преемственности поколений. Кровь, знаете ли, имеет первостепенное значение. Поэтому вашего мальчика они бы всё равно в покое не оставили… Завтра господин Гребнев должен явиться на аудиенцию к его царскому величеству Константину Михайловичу, после чего немедленно под конвоем будет отправлен в Хивинскую область.

Тут Верещагин почувствовал, что у него сама собой отвисает челюсть, а Парсонс, слегка улыбнувшись, добил:

— И, разумеется, верхушка общины отправится следом, но в другие районы. Пустыни хватит на всех… друидов, а Константин Михайлович желал бы видеть в тех краях яблоневые сады.

Милостивым кивком он отпустил Бальдберга, после чего достал из-под подушки два мешочка и сказал слегка извиняющимся тоном:

— Вы знаете, обнаружилось, что наличных дукатов у меня не хватало. Здесь половина оговорённого гонорара, на вторую вот… — Тут из-под той же подушки появился слегка помятый чек. — Сумма переведена на ваш счет в Драхтаугалергн-банк.

Всё в том же состоянии обалдения Алекс принял гонорар, после чего поднялся. Уже у дверей он повернулся и задал вопрос, который висел на кончике языка:

— Если вы можете добиться устраивающего вас решения у высочайших особ, зачем вам понадобился я?

Парсонс сложил руки на животе:

— Мне понравилось с вами работать, Алексей Станиславович! Так что ждите новых заказов.

В столовой висело молчание. Софья мерила комнату шагами, останавливаясь по очереди то у одного, то у другого окна. Алекс высыпал прямо на белую скатерть монеты из двух мешочков и теперь складывал из них башенки. Его помощник сидел, откинув голову на спинку высокого стула, вытянув ноги и закрыв глаза. Домовой гремел посудой где-то на кухне, но ужин подавать не торопился. Впрочем, никому бы и кусок в горло не полез в этот момент.

— Набери ещё раз, может, ответит? — не выдержал Владимир.

Но на экране не появилась жизнерадостная Максова физиономия, по-прежнему аппарат светился синим и молчал.

— Должен был прийти в пять. Ладно, в шесть. Половина девятого, где его носит? — Софья нервно отбросила коммуникатор.

Наконец снизу раздался стук дверного молотка. Грохнула входная дверь, скрипнула третья снизу ступенька лестницы, и на пороге столовой показалась массивная фигура секунд-майора Бахтина. За его спиной маячил инспектор Никонов.

— Сергей Иванович! — повернулась Софья. — Ну что, есть какая-то информация?

— Есть, есть, — успокаивающе прогудел Бахтин. — И не только информация.

Откуда-то из-за спины он вытянул Макса. Софья всхлипнула и осела на стул, Верещагин дёрнул рукой и рассыпал свои сокровища, Суржиков открыл глаза и тихонько выругался.

— Мам, ну ты чего? — мальчик бросился к ней и обнял, заглядывая в глаза. — Вот я, здесь. Ко мне как этот их… гонец подошел, я сразу кнопочку и нажал, и мы хлоп! — и сразу в городскую стражу переместились.

— Какую… кнопочку?

— Да ясно же было, Софья Григорьевна, что эти древесные типы не успокоятся, — секунд-майор уселся на стул и погладил женщину по плечу. — Лично я бы на их месте похитил нашего мальчика, тут бы им сразу и новый глава, даром что номинальный, и возможность шантажа. Поэтому Максу выдал разовый портал, привязанный к нашему домику, рядом тут, в Панкратьевском. Они только рот открыть успели, а тут — правильно сказал Макс, хлоп! — и городская стража.

— Вся в белом… — еле слышно прокомментировал Владимир.

— Так это что же получается, всё кончилось? — неверяще спросила Софья.

— Похоже на то. Конечно, всех друидов и сочувствующих не отправишь… куда там дедушку твоего послали?

— В Хиву, пустыню яблонями засаживать, — откликнулся Макс, всё ещё сидевший на корточках около матери.

— Во-во, именно. Всех, говорю, туда не отправишь, да и не надо. Гребнева — в Хиву, Колокольцева — в Наманган, Василькова — в Гоби, представляешь? И везде вырастают яблоневые сады… — Бахтин хмыкнул, покосился на подоконник и спросил: — Аркадий, как там насчёт хлебной корочки после тяжёлой физической работы?

— Это какой же? — спросил домовой.

— Так злоумышленников упаковывать!

— И парадные бокалы достань, пожалуйста, кажется, нам есть, что праздновать! — улыбнулась успокоившаяся Софья.

«Странное дело, — думала Софья, поправляя плети клематиса и разглядывая появившиеся бутоны, — странное дело, меньше двух недель я живу здесь, а чувствую себя дома. Вот и свои маленькие правила появились — до завтрака выйти в садик и посмотреть, как всё растёт… Кстати, а вот этому кусту надо добавить сил!» — и она приложила руку к самой толстой ветке, по капле вливая энергию. Что-то яркое мелькнуло слева, на границе поля зрения, она повернулась — и не поверила своим глазам.

— Аркадий! — позвала негромко.

— А? Завтрак я готовлю, Софья Григорьевна. Срочное что-то? — ответил голос со второго этажа.

— Сирень твоя зацвела! Можешь идти искать пятилепестковые цветки!