Владимир Колычев - Красивый умирает первым

– На вокзал к тебе в очередь выстраивались.

– Нет, я серьезно… Нитка нужна, покрепче…

Дегтярь пожал плечами. Может, правда вырвать? Пломбировать он больной зуб все равно не даст, потому что бормашины боится.

Хорошо, когда жена всегда рядом. Тем более такая, как Марина, которая и накормит вовремя, и пуговицу, если оторвется, пришьет, и в бою подстрахует. Но есть нюансы.

Позавчера Марина оставалась на ночь, и он дежурил вместе с ней. Сегодня его ответственность, и они снова проводят ночь в управлении. Хорошо, кабинет у них свой, один на двоих. И детей у них нет… Хотя это, конечно, не очень хорошо.

– Приехали!

Микроавтобус остановился посреди поля, на пустынном загородном шоссе. Солнце еще не поднялось, но небо уже светлое, облачка подрумяненные, как сырники на сковороде.

Труп лежал на обочине, лицом вниз, голова в крови. Неподалеку стоял «КамАЗ» с двадцатитонным кузовом. На патрульно-постовом «Хантере» беззвучно крутились проблесковые маячки, усиливая похоронное настроение.

Старший наряда с затаенным восторгом смотрел на Марину. Встретившись взглядом с Вадимом, старлей встрепенулся, опустил голову, как будто его вдруг заинтересовал покойник. Вадим сделал вид, что ничего не заметил. В Марину влюблено все управление, а он до сих пор не мог к этому привыкнуть, зато выработал философское отношение к проблеме. Да, в Марину влюблены все, но так он любит ее еще больше, чем все управление, вместе взятое. Она млела от удовольствия, когда он ей это говорил, хотя и спрашивала всякий раз, не устарела ли шутка.

– И что тут у нас? – спросил Вадим.

– Водитель говорит, что его из-за куста вытолкнули. – Старлей показал на пышный куст орешника.

– Может, померещилось? – зевнул Вадим.

Легче всего было списать происшествие на самоубийство, но с Малаховым этот номер не пройдет. Суицид или несчастный случай нужно доказывать, отталкиваясь от умышленного убийства.

– Не померещилось! – к нему вышел пузатенький толстячок с большой бородавкой на носу. – Я точно говорю – его вытолкнули!

– Ну, да, – усмехнулся Полковников.

– Я говорю это не для того, чтобы снять с себя ответственность! – заявил водитель. – Я говорю то, что было.

– Давайте вы расскажете мне все подробно и без волнения. – Марина взяла его за руку и выразительно глянула на Вадима.

Она и сама считала, что водителю могло померещиться. Ночь на исходе, дорога свободная, задремал мужик, а в себя пришел от удара. Увидел покойника, стал выдумывать небылицы… Да и просто померещиться могло: ночной час, усталость, все такое…

Понедельник начинается с головной боли, потому его и называют «тяжелым днем». Сегодняшний день не был исключением. Артем угрюмо смотрел на посмертную фотографию Козулина. Перелом основания черепа, множественные переломы.

– Водитель утверждает, что его вытолкнули на дорогу, – сказал Полковников.

– Вытолкнули, – кивнул Артем.

Он вытолкнул Козулина из дома, выставил за ворота. А улица полна неожиданностей. Которые, скорее всего, для Козулина неожиданностью не были. Он говорил про каких-то пацанов, ему нужны были деньги…

– Мы осматривали место, откуда его предположительно вытолкнули, – сказал Полковников.

– И что?

– Трава там уже свежая прорезалась, – сказала Марина. – Ощущение такое, что траву не один человек топтал.

– Ощущение к делу не пришьешь.

– Ну, веточки сломаны… – пожал плечами Полковников.

Он явно не ожидал такого интереса со стороны начальника. Потому что не знал ничего про Козулина.

– Веточки… Личность установили?

– Не было документов, – сказал Полковников.

– Это и настораживает, – кивнула Марина. – Самоубийцы обычно стараются оставить после себя сообщение, письма предсмертные пишут, а тут – ничего, даже документов нет.

– Ну, документы и водила мог забрать. – Полковникову явно не хотелось списывать труп на убийство.

– Вряд ли, – качнула головой его жена. – Водитель был до смерти напуган.

– Потому что заснул за рулем.

– А гематомы? – спросила Марина.

– Какие гематомы? – Малахов заинтригованно глянул на нее.

– Живые гематомы, в области солнечного сплетения и селезенки. Все остальные следы от ударов мертвые…

Малахов понимал, о чем речь. Пока человек жив, кровь бурлит в его венах, а в мертвом теле ничего такого нет. Сосуды от удара лопаются и на мертвом теле, но кровь из них не выходит, синяки не образуются. Но если труп еще свежий, удар может оставить на нем след, только вот характер у гематом уже несколько другой, потому Марина и назвала их «мертвыми».

– В селезенку били, когда он был живой.

– Возможно, потерпевший умер от внутреннего кровотечения. Пчелинов думает так, – сказал Полковников.

– У Юрия Борисовича большой опыт, – кивнул Малахов.

– Сам по себе разрыв селезенки не страшен, но, если вовремя не обратиться в больницу, можно умереть от внутреннего кровотечения.

– А разорвать селезенку мог сильный удар.

– В том-то и дело, – кивнула Марина.

– Я бил Козулина в «солнышко».

Артем понимал, что влип в историю. Он спал с женщиной, на которую наехал Козулин, у него был мотив жестоко наказать этого недоноска. И мотив был, и возможности. А раз так, его могли обвинить в убийстве, и вряд ли майор Веригин упустит такую возможность избавиться от неугодного подчиненного.

Ему нужно было самому во всем разобраться. Найти настоящего убийцу, прижать его к ногтю, снять признание. Он вполне способен справиться с таким заданием в одиночку, никому ни о чем не говоря. А вдруг не найдет или Федот будет не тот? Тогда ему никто руки не подаст… Нет, тут нужно действовать открыто, на взаимном доверии. Только тогда подчиненные поддержат его.

– Какого Козулина? – Марина еще только спрашивала, но уже, казалось, все понимала.

Малахов щелкнул пальцами по фотографии покойника. И рассказал все без утайки.

– Ночь я провел дома, алиби у меня практически нет, – заключил он.

Бурбуль помочь ему ничем не мог, положение могли спасти только видеокамеры вокруг дома, в записи четко будет видно, когда Артем заехал во двор, а когда отправился на службу. Но ведь он мог нахимичить с видеозаписью или покинуть дом в обход камер. В принципе, это возможно… Да уж, положение – не позавидуешь.

– Может, это подстава? – спросил Полковников.

Марина кивнула, одобрительно глянув на мужа.

– Не знаю… Дело в том, что Козюле нужны были деньги. Много денег. Он говорил о каких-то пацанах, которые должны были подъехать. Может, и подъехали… Может, он им денег должен был…

– Надо найти этих пацанов, – сказал Вадим.

– Да, их-то мы найдем. Обязательно найдем… Но пока что у нас ничего на него нет. – Артем нарочно затянул паузу.