Владимир Колычев - Красивый умирает первым

– Я должен бояться? – усмехнулся бармен.

– Ты должен поговорить с клиентом. Я спрашиваю, ты отвечаешь, в порядке живого общения.

– В гробу я таких клиентов видел.

– Козулин кому-то денег задолжал. – Малахов пропустил грубость мимо себя. – Очень много денег.

– Кому должен, тому пусть и отдает.

– Кому?

– Я не знаю. А если бы и знал, не сказал.

Бармен нарочно повышал голос, чтобы публика в баре обратила на него внимание. И действительно, люди, стоявшие за столом, стали оборачиваться. А затасканная девка показала Кириллу «фак». Даже алкаши за столиком зашевелились.

– А если он тебе должен?

– Он мне всегда должен.

– Значит, ты его и убил.

– А не пошел бы ты!

– Громко говоришь. Голос сильный? Будешь солистом, – отчеканил Малахов. – В изоляторе параша забилась, пассажиры ее всем хором чистят. А ты будешь солистом. Головой вперед.

– Зря ты так, мусор. Со мной так нельзя. – Бармен смотрел на своих дружков и клиентов, подзывая их к себе взглядом.

И они пошли – как зомби на кровь. Девка взяла за тонкий конец кий.

– Это что такое? – спросил Малахов, небрежно глянув через плечо.

– Не нравитесь вы людям, – ехидно ухмыльнулся бармен. – И я здесь ни при чем.

– Ни при чем?

– И не надо нас пугать. – Бармен сунул руку под барную стойку, что-то там нащупывая, возможно, обрез ружья.

А Кирилл нащупал рукоять пистолета, правда, вынимать его из кобуры пока не торопился. Малахов еще не хватался за оружие, и он пока не будет.

– Камер у нас тут нет, если вдруг с вами что-то случится, никто и не узнает, – ухмыльнулся бармен.

– Это хорошо, что у вас тут нет камер, – улыбнулся Малахов.

Кирилл не уловил момент удара, но увидел, как его кулак врезается бармену в челюсть. Мужик рухнул как подкошенный.

А на Кирилла напрыгнул алкаш, в руке у него мелькнул нож. Поздно было хвататься за пистолет, и уйти в сторону Кирилл не мог, потому как за спиной стоял начальник. Спасти его сейчас могло только боевое самбо, очень эффективное против ножа. Он перехватил вооруженную руку, зафиксировал захват и взял противника на прием, заставив его прогнуться в спине. И ударил кулаком в открывшееся горло. Сейчас он имел полное право бить в полную силу.

Второго алкаша он отправил на место ударом ноги. Мужик налетел на стол со своим же пивом, упал. А Кириллу пришлось увертываться от кия, которым пыталась его огреть взбесившаяся баба. К этому времени Малахов уже уложил двух ее дружков и гонялся за третьим, который удирал от него за бильярдный стол.

– Ну чего же ты такой пугливый! – спрашивал Малахов.

Кирилл увернулся от кия раз, другой, наконец схватил его, потянул на себя, и баба оказалась у него в объятиях, спиной к нему.

– Насилуют! – заорала она.

Кирилл выкинул ее из бара за дверь и тут же отскочил в сторону, пропуская мимо себя парня, который убегал от Малахова.

– Нормально! – сказал Малахов, одобрительно глядя на Кирилла.

Скорее всего, он бы справился с ситуацией и без него, но все равно помощь лишней не была.

Кирилл схватил алкаша, который пытался подняться с пола, хотел вытолкать его за дверь, но Малахов остановил. Он подошел к мужику, схватил его пальцами за щеки:

– Пасть открой!

Кирилл вспомнил о вырванном зубе, который нашли на месте преступления. Малахов рассказывал ему по пути в Кутузовку. Действительно, нужно было проверить всех, кто участвовал в драке.

– Фу! – скривился Малахов, заглянув мужику в рот.

Кирилл схватил второго алкаша, также заставил его открыть рот. А там сплошь гнилье, да и не все зубы на месте. Искать нужно было какой-то первый нижний премоляр, Кирилл имел весьма смутное представление, где находится этот зуб. Но его спасла логика. Гнезда на деснах алкаша, в которых когда-то гнили вырванные зубы, давно уже затянулись, свежих ран не было. Но сам процесс изучения вонючего рта вызывал тошноту. Но такая уж у опера судьба – в дерьме ковыряться.

Алкашей вытолкали за дверь, занялись любителями бильярда. Двое пришли в чувство сами, с третьим пришлось повозиться. Пока приводили в сознание, обследовали рот. Все это не заняло много времени, но к тому времени, когда очередь дошла до бармена, Кирилл почувствовал себя выжатым лимоном, весь сок из которого слили в помойную яму.

Бармен очнулся сам, но с пола подниматься не захотел. Он сидел на заднице и смотрел на свою ладонь, на которую только что выплюнул свежевыбитый зуб. Малахов вылил на него целый бокал пива.

– Свежий «Будвайзер» подвезли. В камере такого не будет.

– Слышь, начальник, так дела не делают, – пробормотал бедолага.

– А как делают?

– Ну, ты спросил бы по-человечески, я бы ответил.

– А ты можешь по-человечески?

– Тебе же Козюля нужен?

– Козюля в морге, а ты сядешь за его убийство.

– Да я не убивал!

– Ну, если на сотрудников полиции не побоялся наехать, то и Козюлю мог убить.

– Да это не я!

– А кто?

– Это у Короткого нужно спросить.

– Кто такой Короткий?

– Ну, он у нас тут… Не знаю никакого Короткого! – опомнился бармен.

– Кононов, грузим дрова!

Не хотел Кирилл перевозить в машине всякое дерьмо, но ведь он сам вызвался отвезти начальника в Кутузовку.

Костиков сломался на первом же километре. Сломался и потек. Уж очень ему не хотелось переходить на казенную пайку.

– Козюля в карты продулся, а Короткий с него требует.

– Сколько? – спросил Артем.

Он не торопился останавливать машину, чтобы Костиков не расслаблялся. По большому счету его нужно было капитально закрыть: нельзя ему обитать на свободе с таким отмороженным мозгом. Это ж каким дегенератом нужно быть, чтобы с легкой душой натравить на сотрудников полиции каких-то уродов. Но не было у Артема желания возиться с моральным уродом. Да и нельзя было заводить на него дело, он ведь мог дать показания против самого Артема. Который на пару со своим подчиненным устроил в баре «избиение младенцев». С большими яйцами. А незаконный стоматологический осмотр? Веригин только рад будет поставить Артему это на вид. И это в лучшем случае. А в худшем и от должности мог отстранить.

– Да я не знаю… Знаю, что много…

– Значит, Короткий требует.

– Ну, да.

– Сам за Козюлей бегает или кто другой для этого есть?

– Нет, сам Короткий гоняться не стал бы.

– А кто стал бы?

– Там у него много… Ну, не так чтобы много… Архимед есть, но Архимед не стал бы… Шортик, Спич… Касым с Дегтярем…

– Ты их знаешь?

– Да, заходят иногда, – вздохнул Костиков.

– Фоторобот составить сможешь?

– Не знаю…

– Сможешь.

Артем кивнул. Не станет он закрывать Костикова, но поработать с ним надо. Поточней узнать, кто такой Короткий, Архимед, Шортик, Спич, Касым, Дегтярь. Скорее всего, эти личности числятся в спецкартотеке. А еще лучше, накрыть их всем разом, организовать стоматологический осмотр, а если это ничего не даст, провести через экспертизу ДНК, определить и сравнить генотипы. Возможно, вырванный зуб принадлежал случайному человеку, а окурок, который подобрал Полковников, мог оставить преступник.