Патрик Квентин - Человек в западне [сборник]

– Билл, – окликнул я. Они опомнились. Лицо Жанны преобразилось. Билл захлопал глазами, вызывающе посмотрел на меня и демонстративно обнял Жанну.

– Я люблю ее, – просто сказал он.

– Вернемся лучше домой, – ответил я.

В вагоне подземки никто из нас не проронил ни слова. Мы с Биллом отвезли Жанну на 58-ю улицу и вернулись. Я приготовил себе выпивку и понес рюмку Биллу. Но он отказался.

– Выпей, Билл! – сказал я.

– Нет, не хочу.

Его глаза горели. Он смотрел на меня так, словно я совершил преступление. Я чувствовал себя страшно усталым.

– Это не то, что ты думаешь, – наконец заговорил он. – В этом нет ничего плрхого.

– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

– Ничего плохого, – повторил он, – я только один раз ее поцеловал. Она никогда бы не позволила… Жанна никогда бы…

– Ты так хорошо ее знаешь? Разве ты можешь знать, что она разрешила бы, а что нет?

– Я не встречался с ней. Это тебя интересует? Ты думаешь, что я втихомолку? Это неправда. Это отвратительно предполагать, что Жанна могла бы тайком… Это…

– Что это?

Он отвернулся.

– В этом нет ничего дурного, – повторил он снова.

– Нет ничего плохого в ухаживании за женой Ронни?

– Ронни! Кому нужен Ронни?

– Мне, например!

– Тебе! Да, тебе! Можно лопнуть от смеха. – Он сел на диван. – Ты хочешь ему рассказать?

– Не вижу в этом смысла.

– Наверное. Но ведь ты делаешь множество вещей, в которых нет смысла.

Горечь, прозвучавшая в его словах, поразила меня. Но обвинение было таким несправедливым, что меня охватил гнев. Я едва сумел сдержать себя.

– Нет смысла об этом говорить Ронни, потому что Жанну ты больше не увидишь

– Не увижу? Почему?

– Потому что я запрещаю тебе это!

– Ты мне запрещаешь? Ты думаешь, что я еще ребенок?

– Этого я не думаю.

– Но, папа, ты не понимаешь… Я ее люблю.

– Он ее любит! Ромео и Джульетта! Великая любовь девятнадцатилетних! Бенгальский огонь! Еще пару недель тому назад ты был влюблен в Сильвию Ример.

– В Сильвию Ример? Ты сошел с ума! Если бы я мог…

Я прервал его.

– Впрочем, что ты знаешь о любви?

Он рассмеялся мне в лицо.

– Скажите, какой специалист нашелся? Вы с матерью были образцовой парой, правда?

Бешенство захлестнуло меня. Я уже не беспокоился о том, что обязан ему помочь, подсказать.

– Ты обещаешь, что перестанешь с ней встречаться? – спросил я.

– Да. Если она пожелает этого. Но если она мне разрешит…

– Разрешит себя целовать? Да или нет? – Меня охватила ненависть к этой тихой, робкой девушке, которую мой сын сделал богиней правды и чистоты. Она не посчиталась с тем, что не прошло и месяца со дня свадьбы с человеком, который вырвал ее из нищеты и окружил роскошью, ее и всю ее свиту. – Не беспокойся. Такая девица разрешит тебе все что угодно.

Он смотрел на меня, будто не понимая, как это можно быть таким подлым.

– Я ухожу отсюда, – сказал он решительно.

– Отлично.

– Сейчас же. И больше никогда не вернусь.

– Думаю, ты отлично справишься и без моей помощи.

– Помощи? Без твоих паршивых пятидесяти долларов? Ты считаешь, что я так зависим от тебя? Не беспокойся, у меня есть друзья.

– Надеюсь, они будут просто счастливы содержать тебя.

Он стоял в двух шагах от меня со сжатыми кулаками.

– Ты… – прорычал он и вышел из комнаты. Парадная дверь глухо захлопнулась. Я постоял минуту, потом сел на диван с рюмкой в руках.

«Вот так девушка», – думал я. Да, она была истинная дочь Лейгтона, не Норы, а именно Базйля Лейгтона с его абсолютным правом на все. Я позвонил на квартиру Ронни. Это надо было сделать сейчас, пока во мне не остыло бешенство. Жанна мгновенно взяла трубку.

– Жанна?

– Билл…

– Нет, не Билл, а его отец. Я сейчас еду к тебе.

– Нет! Нет! Прошу вас, нет! – Она либо всхлипывала, либо делала вид, что всхлипывает. – Анни проснется, я прошу вас, не приходите!

– Не нужно?

– Не сердитесь, мы больше не увидимся. Мне так стыдно…

– Ну, если стыдно… Что ж, это очень хорошо с твоей стороны.

– Я очень прошу, поверьте мне! – В голосе ее были слезы. Мне стало ее жаль.

– Билл ушел из дому. Он поклялся, что придет к тебе.

– А мне все равно, что он сказал. Мы больше не увидимся. Я сама не знаю, как это случилось. Я вышла замуж за Ронни. Папа и Филлис говорили, что это прекрасно. И я так думала.

– Ты поспи хорошенько, – посоветовал я.

– Я его больше не увижу. Вы мне верите? Не увижу!

– Хорошо. Я тебе верю.

– А вы не скажете папе и маме? Их это убьет.

– Ничего не скажу. Покойной ночи!

– К черту! – в сердцах сказал я, ложась в постель.

На следующее утро Леора ни словом не обмолвилась о новом уходе Билла. Я ожидал длинной тирады, но оказалось, что и Леора могла быть тактичной, когда видела, что я несчастлив.

Я отправился в издательство. Три дня я ходил на работу, возвращался к шести часам вечера и рано ложился спать. Наконец Матти заметила, что со мной что-то неладно. На четвертый день она пригласила меня на ужин.

Они с матерью обитали где-то у черта на куличках и поэтому никогда никого к себе не приглашали. Так что это предложение меня растрогало, и я решил обязательно туда пойти. Магги ушла с работы пораньше, чтобы приготовиться к моему визиту, а я около пяти направился домой, переоделся и пошел в гараж за машиной. Машины не было.

– Машину взял ваш сын, – сказал механик. – Часа два тому назад, где-то около трех. Вы об этом не знали?.

– Я забыл, что мы договаривались.

Я возвратился домой и позвонил Ронни.

– Да? – ответила Филлис Брент.

– Жанна дома?

– А кто говорит? Мистер Дулитч?

– Да.

– Разве Жанна не с вами? Она ушла около трех и сказала, что куда-то идет с вами и вашим сыном.

– Я задержался в издательстве и еще не был дома.. Они, наверное, ждут меня, извините!

Я положил трубку. Гнев охватил меня. И я поверил этой негоднице!

Куда они могли поехать? Я вспомнил о летней вилле Фелиции на Файр-Айленд. Там мы проводили лето. После ее смерти вилла стояла пустая. Билл всегда очень любил этот дом, и я почти подарил ему его. Сейчас, в апреле, там никого не было. Это единственное место, где они могли остаться наедине со своей «огромной любовью».

В межсезонье катера не ходили к острову, где находилась вилла, но Билл с детских лет знал всех шкиперов. Ёму ничего не стоило попросить кого-нибудь перевезти их. Я не был вполне уверен, что они там, но ничего другого не приходило мне в голову. Я позвонил Магги.

– Мне очень неприятно, но обстоятельства мешают мне приехать к вам.

– Ну что ж, Жак, отложим визит до другого раза.

– Мне очень жаль!

– Знаю. А мы с Георгом не можем тебе помочь?

– Нет, спасибо! К сожалению…

Она очевидно догадалась, все дело в Билле.