Виктория Волкова - Пустая карта. Уравнение измены

– Да, – согласился Архипов. – Давай отвезу в больницу. – Он шагнул в сторону, но споткнулся о чемодан и сумку.

– Что такое? – пробурчал недовольно.

– Я замуж выхожу. Вот вещи собрала, на днях переезжаю…– Люба вздернула подбородок.

– Ага, – снова согласился Архипов.

Она со смятением наблюдала за бывшим любовником, в столь ранний час появившимся у нее на пороге. В мятых льняных брюках, Архипов стоял посреди прихожей, засунув руки в карманы, и раскачивался с носка на пятку.

– Собирайся, – велел он. – Дорогой поговорим.

– Я готова уже, – пискнула Люба, хватаясь за дамскую сумку. Сергей достал ключи из замка и жестом указал на дверь.

– Прошу, – пробурчал Архипов и поинтересовался напоследок: – Паспорт взяла?

– Да, – кивнула она. – И паспорт, и обменную карту.

В машине Сергей сразу позвонил Майке.

– К кому можно подойти в городском загсе, чтобы сразу расписали? – начал он без предисловий. – Ага, понял, спасибо. – А потом добавил раздраженно: – Кому-кому? Мне лично! Все, Баженова, до созвонки!

Люба смотрела на него во все глаза, а потом осведомилась шепотом:

– Зачем ты это делаешь, Сережа?

– Ты сама все сказала, Любаша, – ласково заметил он, бросив на будущую жену быстрый взгляд. – Ребенку нужен отец, и ты выходишь замуж. Все предельно ясно. Ты поставила задачу, я выполняю.

Она еле сдержалась, чтобы не разреветься. Только один Архипов способен так переворачивать любую фразу с ног на голову. Но как там предсказывала Иллария?

– Твой муж явится за две недели до родов, – заверила она полгода назад.

– Откуда ты узнал о ребенке? – пробормотала Люба, стараясь припомнить, где умудрилась напортачить.

– Мне гадалка сообщила, – фыркнул Сергей. – Вызвала сегодня утром, велела к тебе ехать.

– Шутишь?

– Истинный крест, что не вру, – забожился Архипов.

– Какая еще гадалка?

– Иллария, – доложил Сергей и, улыбаясь, успокоил:– Все будет хорошо, Любаш.

Она отвела взгляд и прошептала чуть слышно:

-Я ходила к ней полгода назад. Она предсказала день, когда ты вернешься. А я не поверила. Честно говоря, и сейчас не верю, – бросила Люба и отвернулась к окну.

Архипов внутренне напрягся, до больницы оставалось ехать минут пять, не больше.

– Все правильно, – серьезно изрек он. – Она тебя обнадежила, а потом мне позвонила, чтобы свое реноме не испортить. Заявила, что ты ждешь ребенка, я и примчался. Она, наверное, всех клиентов обзванивает. Работа такая.

Люба недоверчиво глянула на него.

– Ты меня разыгрываешь, – заметила с сомнением в голосе. – Ни за что не поверю.

– Мамой клянусь, что звонила, – фыркнул Архипов, приложив руку к груди. – Если бы не она…А до этого от тебя ни слуху, ни духу…

– Я отправила тебе эсэмэску, просила встретиться. Только ты мне ответил очень нехорошо и внес мой телефон в черный список, – отрезала Люба.

Машина остановилась на парковке, и она попыталась выйти.

– Подожди, – тихо попросил Архипов. – После нашей ссоры на корпоративе я не получал ничего. И никогда бы не внес в игнор. Я люблю тебя, глупая женщина, – на одном дыхании сообщил он.– Думал, совсем потерял.

Сергей потянулся к ней с поцелуем, а Люба, прижавшись к нему, зарыдала.

– Ну-ну, дурочка, – выдохнул Сергей, в глубине души надеясь, что все обошлось.

– Вы знаете, что это такое? – сердито поинтересовался следователь, сунув Майке под нос пожелтевшие страницы.

Она вздрогнула, узнав потертый блокнот, и в который раз мысленно прокляла Гурьянова. «В ад ему дорога! Какого черта этот идиот хранил старые записи?»

Расчеты с Чегеваром. Майя никогда в них не заглядывала, справедливо полагая, что если люди дружат всю жизнь, то и считать деньги между собой могут.

«Беда не приходит одна», – устало подумала Майя. Сначала Машкин преследователь в офисе, потом сердечный приступ у отца, а теперь вот это. О сегодняшней свадьбе Архипова она и думать не стала.

«Вернешься, куда денешься, Серый, – мысленно хмыкнула она утром, выслушав его хамское сообщение. – Еще в ногах поваляешься! А я тебя опять водичкой наговоренной напою, чтобы не рыпался».

Она сидела на кухне, примостившись на табуретке, и теребила в руках уголок черной, наспех поглаженной блузки. Рядом, дрожа от страха, пристроилась зареванная Эльза. Любимая нянька. Майя ухватила ее за руку и слегка сжала. Так и сидели, вцепившись друг в друга. А невдалеке, прислонившись к стене, стояли понятые – соседи по лестничной клетке.

«Позорище, какое позорище», – про себя сокрушалась Майя.

– Я вижу, вы в курсе этих записей, – отрезал следователь и зло посмотрел на Майю.

– О чем вы? – искренне вскинулась она. – Понятия не имею! Никогда не лезла в дела мужа. – Потом удивленно воззрилась на следственную группу и заметила, обдавая холодным высокомерием:– Вы сюда пришли, чтобы понять, насильственно или нет умер Валерий Павлович, а вместо этого роетесь по столам, ищете улики против почившего сегодня человека!

– Тихо сидите, гражданочка, – шикнул следователь. – Ваш муженек давно у нас в разработке находился. Смотрите, как бы и вас к этому делу не приобщили.

– И в чем же вы обвиняете Гурьянова? – надменно осведомилась Майка и добавила почти шепотом: – Царствие тебе небесное, Валерочка!

– По этой тетрадочке много чего наберется, – заявил следователь. – Батон легко отделался, сожрав просроченные консервы. Теперь ему только в геенне огненной вариться.

– Да как вы смеете! – закричала Майя, не сдержавшись. – Человек жил работой. Столько для области сделал!

– Перестаньте, – процедил сквозь зубы следователь и осклабился гадко. – А то пойдешь как исполнитель. Я быстро докажу твою связь с группировкой Чегевара.

– И с Луисом Корваланом тоже, – огрызнулась Баженова.

Следователь собрался еще как-то надавить на Майку, но в этот момент в распахнутую дверь шагнула высокая фигура и требовательно осведомилась:

– Что тут происходит?

– Вот, Иван Юрьевич, – печально вздохнула Майя, поднимаясь навстречу. – Не успел Валерочка покинуть нас, как уже нашлись недоброжелатели, плетут инсинуации всякие. Обвиняют в преступлениях каких-то!

Губернатор бросил взгляд на маячившего сзади помощника.

– Соедини меня с прокурором области, – пробурчал в сердцах. А потом рявкнул в трубку: – Кто у меня в области тридцать седьмой год устраивает?!

Майя молча встала и прошла в спальню. Первое отделение концерта закончилось. А после антракта и смены декораций начнется второе. Она поправила волосы перед зеркалом, расстегнула одну пуговку на груди. Немного потерев глаза, вышла в гостиную и, усевшись в кресло, опустила голову на руки, изображая безмерную скорбь. Майя слышала, как из квартиры пулей вылетела следственная группа, как, бубня себе что-то под нос, разошлись по домам понятые, как просочился незамеченным помощник. А следом знакомый бас пророкотал над ухом: