Андрей Ангелов - Театр мистера Фэйса

Гангстеры сбросили с себя тёлок и вскочили. Направили оружие на театрала.

– Надеюсь, приятель, что ты отдашь кейс мне! Это ведь мой кейс!

– Мистер Котик, хренушки он вам отдаст кейс!.. Мочить его надо, срочно! Это же и есть – тот самый Фэйс!

Шеф удивился – не более. Кукловод ловко вскрывал простенькие замочки на чемодане:

– Громила, ты снова неправ. Я отдам то, что в кейсе. Но не сам кейс! Он мой! Я купил его пять лет назад. Память, понимаешь?

Шлюшки лежали на сырой землице, позади гангстеров, и думали, как дальше жить и надо ли вообще жить… Каждая для себя приняла решение.

– Валим отсюда!.. – вскочила Эмми.

– Я хочу знать развязку! – упёрлась Вики, и не думая вставать.

Театрал открыл чемодан, взял Алмаз и бросил объёмный шарик в сторону четвёрки. Сокровище описало в воздухе дугу и… приземлилось у ног монахинь. Неповторимо сверкнув в солнечных лучах! А потом… послышалась длинная автоматная очередь и по двору завизжали пули. Гангстеры, как наиболее родственные пулям элементы – поздоровались с ними первыми. Упали ничком и затихли. На нежной грудке Эмми расползлись три кровавых пятна. Глаза отразили удивление, шлюшечка медленно осела на травку, а потом перекатилась на бочок. И замерла в позе «новорождённого младенца», так и не закрыв глаз!

На крыльце стоял генерал Лоренс, с армейским автоматом в руках. Кукловод здесь же: в паре футов.

– Это мой Алмаз!.. – прорычал вояка, направив ствол на монашку, лежащую в окружении недвижимых тел. И нажал на спуск! На полмгновения раньше театрал пнул по рукам с оружием… автоматная очередь досталась синему небу.

– Ах ты, ублюдок!.. – Лоренс приставил ствол к клоунскому животу и надавил на спуск.

Вики улавливала происходящее в некой прострации, и последовательно:…Алмаз на травке… вот по бокам сокровища упали окровавленные тела гангстеров… на крыльце неиствует вояка с автоматом… Рой пуль в небесную синь и холостой щелчок в театрала… И два взгляда с крыльца, прикованные к ней…

– Валим, Эмми, валим! – вскочила Вики. Сделала прыжок взад и споткнулась о тело подружки. Недолго покачалась на четырёхдюймовых шпильках, устояла.

Юная красавица, с наивным удивлением в глазах, только что умершая, с неостывшей улыбкой на милых устах – это так романтично! Для поэтов. Во всех других случаях – это мёртвое тело тёлки, что отвратительно воняет и не несёт никакой практической пользы! Некрофилы и прочие педерасты не в счёт.

Ангелочек тупо смотрела на труп подруги, когда в уши вполз настойчивый голос:

– Вики! Теперь Алмаз твой!.. – девчонка, не спеша, повернула головку. Стараясь не выплеснуть рыдания, что комом подступили к горлу. Так осторожно мы совершаем движения, когда (например) несём до краёв налитую тарелку супа. Не расплескать! Вики, крепко как могла, сжала зубки.

– Она бы этого хотела!.. – ободряюще улыбнулся режиссёр. – Наверняка!

Вики нагнулась, схватила Алмаз и побежала к калитке! На каблуках!

– До скорой встречи! – усмехнулся театрал.

Армеец… уловил, что сделать из девчонки дичь ему не дадут. И всё, что вояке остаётся – это бессильная злоба. Да на хрен она нужна, бессильная… – генерал плюнул вслед девочке. И забыл о ней.

– Так-так-так, мистер Фэйс… Жаль, что мне сразу не стукнуло, что это ты. Иначе я бы пошёл открывать дверь сразу с автоматом…

Кукловод, казалось, проигнорил реплику. Он дождался, пока шлюшка выскочит со двора, и только тогда обратил внимание на вояку.

– Я думаю, вам не стоит так сильно переживать из-за какой-то там побрякушки…

Театрал достал из кармана и протянул синюю открытку:

– Ваш утешительный приз – приглашение в гости к мистеру Фэйсу! Сейчас… вы сыграли очень даже неплохо, но Финал без вас невозможен.

Генерал мельком глянул на открытку, в руки не взял:

– С чего ты ступорылил, что я приду к тебе в гости?

– Генерал, я не говорил «придёте», я имел в виду «прибежите»! Ведь в этих гостях будет и Алмаз.

– Да пошёл ты в дупло!

Стыд – первый проблеск сознания! И он вояке неведом! Но свой мозг не вставишь, тоже верно… Мистер Фэйс положил открытку на перила крыльца и направился к телам, помахивая пустым кейсом. Лоренс с усмешкою смотрел вслед. Кукловод встал между гангстерами – на то самое место, где минуту назад лежал Алмаз. Вытащил из-за пояса «мистер 38-ой». Направил ствол вниз и прицельно выстрелил – пуля попала в висок Котику. Добил его, явно!

– Генерал Лоренс, вы только что подстрелили папку мистера Фэйса. Вот он – сутенёр Котик, – со злой иронией вымолвил кукловод. – Мистер Фэйс был зачат от Котика одной из его шлюх… и был ему совершенно по хрену… Поэтому нет ничего удивительного, что в «Театре мистера Фэйса» ему нашлась небольшая ролька! Котик заслужил это право…

Армеец кривил харю и слушал лекцию из жизни трупов. Лучше плеваться и морщиться, чем лежать рядом… с ними!

– Есть люди, которым можно дать и десятый шанс, а есть те, для кого и первый был явно лишним. Только вот осознаешь такой расклад где-то после двадцатого шанса… Но я осознал, генерал!

Кукловод чуть замолчал и перевёл револьверное дуло на другого. Громила как раз начал шевелиться, лёжа на животе. Кряхтеть, постанывать и кашлять.

– Здесь лежит такая вполне себе Жопа – анальное отверстие с волосами. И все, больше никого нет, – с глухим стуком громильский затылок разлетелся на куски. – И уже не будет.

Напоследок кукловод мельком глянул на Эмми и тепло улыбнулся:

– Надо же, как точно…

Вояка, конечно, видел убийц на своём веку! В первую очередь, в зеркале… Армия – это группа людей, объединённых одним общим делом. Убивать, убивать и убивать! А все другие армейские дела – это лишь прикрытие, легализирующее в глазах мисс Морали основной вид деятельности… Только таких ублюдков как Фэйс – даже в армии сыскать сложно.

– Какого хрена ты мне всё это втираешь, сволочь!? – крикнул генерал.

– Это ведь всего лишь сцена! А на сцене принято говорить много и страстно. Разве нет?

– Разве да! – напыжился армеец. – Послушай, клоун хренов, у меня есть один вопросец… Ответишь?

Кукловод промолчал. И действий не произвёл. И эмоцией не разродился.

– Впрочем… ладно, – пробормотал вояка, вдруг передумав. – Спрошу… потом.

– До встречи в Финале, генерал Лоренс, – театрал направился прочь. Калитка раскрылась и во двор ступили 12 архангелов, в белых санитарских халатах. С носилками.

– Мистер Фэйс. Это здесь трупы шлюхи Эмми, сутенёра Котика и его шестёрки Громилы? – спросил Пётр с ходу.

– Да, вон там, можете забирать, – махнул режиссёр револьвером. Не останавливаясь и не оглядываясь, он вышел.

Санитары опустили носилки, поклали на них трупы. На травке осталась каша из мозгов и крови. Пётр критически оглядел запущенный газон и крикнул, по-деловому: