Павел Корнев - 06'92

Позавтракал я в итоге без всякого аппетита, но зато хорошенько всё обмозговал и под конец даже прищёлкнул пальцами от возбуждения, когда придумал быстрый и лёгкий способ поправить свои финансовые дела. Информация — это товар, и я знал, где найти на свой товар покупателя. И хоть всё было вилами на воде писано, медлить не стал, оделся, обулся и покинул квартиру, захлопнув за собой дверь.

Когда вышел во двор, от подъезда как раз отъезжала карета скорой помощи, а несколько тёток, переговариваясь между собой, глазели ей вслед. Тут же стояла Зинка Марченко-Михельсон с заплетёнными в две косицы тёмными волосами. Стройную фигуру соседской девчонки обтягивал лёгкий сарафанчик в зелёный горошек, и мне с немалым трудом удалось удержаться, чтобы не привлечь к себе внимание хлопком пониже спины. Вместо этого я просто спросил:

— Зин, что-то случилось?

— А? — вздрогнула та, глянула на меня, успокоилась и сказала: — Дяде Лёве плохо стало. В больницу увезли.

— Светлову, что ли?

— Ну да.

Я хмыкнул.

— А с Лидкой что не так? Тут ей интересовались вчера.

— Да она вторую ночь дома не ночует, — просветила меня девчонка.

— Вообще не появлялась или просто загуляла?

Зина покачала головой.

— Не знаю даже. Не видела её. Дядя Лёва поначалу всех наших одноклассников обежал-обзвонил, а потом вроде успокоился даже. Только перенервничал, наверное, вот сердце и прихватило.

— Все болезни от нервов, — авторитетно заявил я. — Ладно, бежать пора. Пока.

— Пока-пока!

Судя по лукавому взгляду Зинки, соседка ожидала чего-то вроде приглашения в кино, да только сейчас мне было не до развлечений. И к превеликому сожалению девчонок на второй план вытеснили не самолёты, а вещи несказанно более прозаичные и неприятные.

Санька-татарчонок жил в доме по соседству, туда я и отправился, но потерпел в своих поисках неудачу. На звонки в нужную квартиру никакой реакции не последовало, пришлось спуститься во двор. Пацан вполне мог торчать в каморе, где здешней шпаной была обустроена качалка, но без приглашения соваться в чужой подвал не хотелось. Пусть я и был с этим молодняком в несколько иных весовых категориях да и знаю почти всех, но соседний дом — это всё же соседний дом, и после вчерашнего смертоубийства встретить меня могли не слишком приветливо.

Я огляделся, увидел куривших на лавочке пацанов лет тринадцати, дошёл до них.

— Саню-Татарина не видели?

— Он до Кузи пошёл, — ткнул один бычком в дверь ближнего подъезда.

Илья Кузин был на год младше, поэтому обычно мы учились в разные смены, да и на каникулах особо не пересекались — разные компании, разные интересы, — но всё же несколько раз доводилось к нему заходить.

— Восьмой этаж? — припомнил я.

— Точняк.

Я кивнул и двинулся в подъезд. Звонить в квартиру не пришлось, дверь в тамбур оказалась приоткрыта, оттуда доносились голоса и тянуло табачным дымом.

— Тук-тук! — сказал я, заглядывая внутрь.

Увиденное как-то не особо даже и удивило. Пацаны расположились на лавочке, и Кузя в свете мощной лампы набивал на предплечье Татарина какое-то чешуйчатое и клыкастое чудовище. Тут же стоял пузырёк с чернилами и превращённая в пепельницу банка из-под пива со срезанным верхом.

При моём появлении Кузя откинул с лица длинную чёлку и близоруко сощурился, потом с некоторой настороженностью произнёс:

— Привет.

А вот Санёк обрадовался и с нескрываемым интересом полюбопытствовал:

— В натуре, что ли, Геру завалили?

— Да вроде как. Подробностей не знаю, сам по телику услышал, — поморщился я и поспешил перевести разговор на другую тему. — Дракона набиваешь?

— Ага.

— Не предъявят блатные?

Санёк покачал головой.

— Не, я специально узнавал. Дракон что-то у китайцев значит, у наших нет.

— Ты долго ещё? Разговор есть.

Вместо татарчонка ответил Кузя.

— Пять минут и заканчиваем на сегодня.

— А что за дело? — уточнил Санёк, перехватил мой взгляд на татуировщика и усмехнулся. — Да не, нормально. Говори.

Я прислонился плечом к дверному косяку и спросил:

— Знаешь, на кого Тоха работает? Я его самого спрашивать не хочу, он говнюк конченый, а к барыге дело есть.

Саня поморщился и даже зашипел от боли, когда Кузя начал забинтовывать припухшую татуировку.

— Проходил раз мимо его точки на Зелёном, но не объясню, как найти, — разочаровал меня Татарин. — Тебе б с Коляном на эту тему перетереть…

— Перетру, не вопрос. Он где?

Кузя фыркнул.

— В больнице! Вчера маслину схлопотал. Сцепился с какими-то залётными, слово за слово, хером по столу, ему и шмальнули в ногу.

— Да ладно?

— Типа того, — подтвердил Санёк, осторожно надел олимпийку и попрощался с приятелем: — До завтра!

Мы зашли в лифт и, когда створки закрылись, я спросил:

— Так всё и было?

— Гонишь, что ли? — фыркнул татарчонок. — Мы ж на разборки собирались, вот Колян самопал и взял с собой, а тот у него в кармане стрельнул. Ну он ментам и проехался по ушам о драке.

Я только головой покачал, мысленно похвалив себя за то, что не стал таскать ствол с досланным патроном за поясом. Конечно, ТТ — это не самодельная пукалка, но в случае чего и последствия были бы несравненно печальней, вплоть до летального исхода. Да и «отделаться» отстреленным членом или раздробленным коленом — так себе везение на самом деле.

— Как-то вчера совсем паршиво звёзды встали, — вздохнул я. — Ладно, что насчёт Зелёного? Покажешь точку?

Ехать в центр Саня точно не собирался и замялся, не зная, как бы соскочить с темы, тогда я пустил в ход один из своих козырей.

— Поехали! С меня пиво. И поесть куда-нибудь заскочим.

— Давай в пельменную на «Доме обуви»? — загорелся пацан. — Нам как раз по пути будет.

— Да не вопрос!

Мы отправились на троллейбусную остановку, а уже минут через десять зашли в пельменную с длинным прилавком-витриной раздачи и круглыми стоячими столиками. Я заказал пару двойных порций и по бутылке «жигулёвского». Ждать почти не пришлось, очень скоро мы занялись пельменями, которые нисколько не походили на домашние; были вытянутыми и более острыми на вкус. Не хуже, не лучше, просто другие.

— Не люблю я Зелёный, — поведал мне Санёк во время еды. — Там постоянно попадалово какое-нибудь. Принца знаешь? Он с тамошними кидалами связался, через месяц за групповое изнасилование сел. Прикинь?

— Капец.

— И нарков табуны ходят. На дозу мутят.

— Нарков сейчас везде много.

— Там особенно.

Мы без спешки перекусили, погрузились на трамвай и покатили на базар. Тот располагался напротив цирка, но давно уже не вмещался в пределы отведённой для павильонов территории, прилавки стояли и за оградой по всему кварталу, вплоть до возвышавшегося над округой своим бетонным куполом Торгового центра.