Наталья Солнцева - Венера Челлини

Он не хотел верить своим глазам, но… Фотографии были весьма низкого качества, и все же на них без труда можно было узнать мертвую девушку, возле руки которой что-то лежало. Это «что-то», показанное на другом снимке крупным планом, представляло собой утерянный штабной пропуск полковника Вадима Алфеева, с каким-то темным пятном в уголке. Можно было с известной долей вероятности предположить, что это кровь. Хотя Алфеев никогда не был провидцем, даже ему было ясно, чья это кровь.

«Я погиб, погиб!.. Я пропал! Все пропало… Жизнь пропала! – подумал он, закрывая лицо руками и без сил опускаясь на диван. – Как это возможно? Ведь никто не видел!»

И как мог там, возле Маргариты, оказаться его пропуск? Он всегда носил его в кармане кителя…

В тот роковой день он надел китель, не проверив, на месте ли содержимое карманов. Правду сказать, он никогда этого не проверял. А в том возбуждении, которое он испытывал тогда, ему это тем более не пришло в голову. Пропажа пропуска обнаружилась только на следующий день, когда ему нужно было предъявить его при входе в штаб. Вадим привычным жестом полез в карман, и… Куда делся пропуск, он так и не узнал. И вот – пожалуйста! Словно какая-то злая сила взяла его судьбу в свои руки и начала ее безжалостно кромсать! Что за наваждение на него нашло там, в саду? Как будто чья-то чужая воля вселилась в него и заставила совершить этот чудовищный поступок! Он не хотел. Он собирался уговорить Маргариту, добиться ее согласия… Господи! Что же теперь делать? Покончить с собой?

От этой мысли его тело покрылось холодной испариной. Он еще так молод, его жизнь в самом расцвете! Почему она должна окончиться так бесславно, так страшно, нелепо?

Блуждающий взгляд полковника упал на листок с наклеенными газетными словами.

«Если не хочешь, чтобы фотографии попали, куда не следует, положи деньги завтра в урну, которая стоит у магазина на станции Мамонтовка. После этого садись в электричку и уезжай. Вздумаешь обмануть или подставить – пожалеешь. Действовать буду без предупреждения».

Сумма была написана карандашом, печатными буквами, так же, как и название станции. Видимо, в газете такого слова не нашлось.

«Черт! Это шантаж! Наглый, неприкрытый шантаж!» – с отчаянием и злостью подумал полковник.

Но что он мог сделать? Он не знал, не имел понятия – кто мог видеть его на даче? Может, кто-то из сослуживцев, которые давно ему завидуют из-за его карьеры? А может, приятель, который приревновал его к своей очкастой жене? Или это соседи по даче? Впрочем, это уж вовсе смешно: полуслепые и полуглухие дед с бабкой промышляют шантажом! У них есть внук, но он еще ребенок. До такого не каждый взрослый додумается, не то что пацан несмышленый! А может быть, это тот проклятый недоносок, преподаватель по классу скрипки в консерваторской школе? Он влюблен в Лизу… Мог следить. Впрочем, на него не похоже. Он – слюнтяй, а тут видна работа профессионала. Надо было целенаправленно преследовать его, носить с собой фотоаппарат. Как этот «кто-то» мог догадаться, что полковник и Маргарита, что… Это дьявол! Только дьявол мог спланировать и рассчитать такое!

У полковника волосы встали дыбом от всех этих мыслей. Ему показалось, что его ум пришел в серьезное расстройство. Однако неизвестный не оставил ему выбора. Фотографии, конечно, еще не доказательство: Вадим может сказать, что потерял пропуск, а кто-то нашел его – и воспользовался. Но… все равно возникнут подозрения. Начнется разбирательство, лабораторные исследования, анализы, экспертиза! Из этого дерьма не выкарабкаешься! Делать нечего, придется платить! Пока это даст некоторую «отсрочку приговора», а там видно будет. Должен же быть какой-то способ избавиться от этой петли?

Полковник сделал все так, как было приказано. Приехав на станцию, он положил завернутые в целлофан деньги в урну, дождался электрички на Москву и уехал. Пока было возможно, он пытался рассмотреть из окна вагона, кто придет за деньгами. Увы! К урне никто так и не подошел. Вадим и не ожидал, что ему так легко удастся установить шантажиста. В конце концов, тот мог использовать подставное лицо. Мало ли сколько есть способов остаться неизвестным?!

Так началась карьера Дениса Матвеева. Всего этого про полковника он знать, конечно, не мог, но у него было чутье, интуитивная уверенность, четкое представление, как тот поведет себя. Если Денис и ошибался, то незначительно. Он мог промахнуться касательно мелких деталей, но в главном – никогда. Он верил в себя. Он знал, на что он способен!

Денис Матвеев блестяще закончил школу. Учителя гордились им, как способным учеником, но как человека они его не любили и втайне побаивались.

Однажды Денису пришло в голову, что у директора школы завязалась интимная связь с молоденькой учительницей математики. Вряд ли он даже сам себе мог объяснить, как он об этом догадался. Просто увидел их вместе на школьном вечере – как они разговаривают, смотрят друг на друга, и – все. Картина стала ему полностью ясна. Учительницу звали Элеонора Алексеевна, она была высокой, стройной брюнеткой с высокой грудью и ласковыми серыми глазами. Это сочетание – серые глаза и черные волосы, а также бархатистая родинка над верхней губой, и свели с ума директора престижной московской школы. У директора была пышнотелая сварливая супруга, которая работала в этой же школе завучем, и двое сыновей.

Когда Денис видел директора и математичку вдвоем, в школьном коридоре или в учительской, его мучил один и тот же вопрос: где они могли встречаться? То, что они это делали, не вызывало у него ни малейших сомнений. Он взялся следить за Элеонорой Алексеевной и преуспел в этом.

Учительница снимала квартиру недалеко от школы, за старым, заросшим кустами желтой акации и шиповника парком. Денис любил прятаться в кустах и наблюдать: это напоминало ему детство. Стояла теплая сухая осень, под ногами шуршали листья, но деревья и кусты были еще почти все зеленые, с редкой, просвечивающейся в солнечных лучах золотинкой. Сквозь пыльную листву было прекрасно видно, как Элеонора Алексеевна возвращается из школы домой, входит в подъезд и исчезает в его темной глубине.

Директор, Петр Максимович, был человек семейный, и длительные задержки по вечерам могли вызвать у его жены подозрения. Поэтому, как считал Денис, он будет стараться использовать для встреч дневное время. Поскольку супруга директора тоже работала в школе, это осложняло задачу Петра Максимовича. Но влюбленное сердце преодолевает все преграды, и чем их больше, тем усерднее изыскиваются способы их обойти.

Директор школы был постоянным посетителем шахматно-шашечного клуба, куда иногда, от нечего делать, захаживал и Денис. Игроком Петр Максимович был никудышным, а в клуб ходил просто для удовольствия – поболтать, развеяться и отдохнуть от работы и семьи.