Евгений Монах - Братва. Пощады не будет

С наслаждением опустошив литровую эмалированную кружку, отдышался. Разорванно-клочковатые мысли утихомирились и поплыли плавно-последовательной чередой.

Нынче просто край необходимо вернуться в норму. Тело должно стать привычно послушным, отработанные годами навыки-рефлексы надежно безотказными и быстрыми. Киллер, как минер, ошибается всего один раз. Но если минеру прокол в работе приносит лишь спокойное небытие, то киллеру – очень беспокойное бытие в заколюченной зоне с вышками автоматчиков по периметру и надоедливо-круглосуточным остервенелым лаем овчарок из лагерного вольера. Могут, конечно, и просто «лоб зеленкой намазать», и все дела. А верней, никаких тебе уж дел – кранты, одним словом.

Сидя на люстре, трещал что-то невразумительное Наркоша, требуя себе привычный завтрак.

– Чего разоряешься? – уставился слезящимися красными глазами на попугая Франт. – Безмозглое чудо в перьях, а туда же – права качать!

Но все же насыпал в миску-кормушку горсть зеленых конопляных семян. О себе тоже позаботился. Зажарил яичницу из трех яиц и, преодолевая приступы тошноты, заставил себя все съесть. Долго и мучительно боролся с внутренним «я», убеждавшим, уговаривающим принять хотя бы стограммовую дозу живительной сорокаградусной влаги. В конце концов сошлись на примирительном компромиссе – банке пива.

Выходя на улицу, Франт чуть не запачкал свой бежевый твидовый пиджак. Опять стены в подъезде побелили. «Деньги некуда ЖКО девать! – чертыхнулся Франт. – Голову можно прозакладывать, что и недели не пройдет, как малолетки испоганят побелку! Лучше бы облезлый фасад обновили, олухи!»

Первым делом заехал на железнодорожный вокзал. Извлек из автоматической камеры хранения кожаную сумку-планшет. Там лежали его «инструмент», рабочая роба и парик. Не мудрствуя, прямо в туалете вокзала переоделся. Точнее, просто натянул на свой костюм черную спецовку, которая специально для таких целей была на два размера больше. Застегнув все пуговицы, полностью скрыл предательски торчащий ворот пиджака. Курчавый темный парик сделал его весьма похожим на татарина. Перекинул планшетку с пистолетом «ТТ» через плечо и вышел из воняющей хлоркой кабинки.

Работать заказ Франт предпочитал днем. Люди не так внимательны и настороженны, как вечером. Беспечны даже.

Правда, недисциплинированные «клиенты» иногда подводят и не оказываются дома. Но нынче суббота, а накрайняк можно и в подъезде гулену подождать. Не впервой.

Добравшись на троллейбусе до нужной улицы, пружинистым деловым шагом отправился на поиски дома. Похмелья уже почти не ощущал, бодро-агрессивная энергия уничтожила вялость и апатию, устремив все мысли и силы на выполнение задания. Так с ним было всегда. Словно повинуясь какому-то звериному чутью, в считанные минуты нашел пятиэтажку клиента.

Заходя в подъезд, Франт даже не взглянул на автостоянку, расположенную рядом. И напрасно. В шеренге разномастных авто стояла серая «Волга», за рулем которой сидел Цыпа, наблюдавший за киллером задумчиво-туманным взглядом своих небесно-голубых глаз.

После требовательно-настойчивого звонка Франта долго разглядывали через дверной «глазок». «Все-таки работать наскоком, без предварительной «пробивки» не всегда оправданно, – немного занервничал Франт. – А если там несколько вооруженных человек?»

– Вам кого, уважаемый? – спросил в полуоткрывшуюся дверь мягкий бархатный баритон.

Франт увидел знакомую по фотографии бородку, рука его непроизвольно дернулась к планшетке, но он вовремя сдержал порыв. Дверь была на массивной стальной цепочке. Если первый выстрел не окажется смертельным и лишь отбросит клиента в невидимый с лестничной площадки коридор, то каким же манером ему потом добивать подранка?

– Горгаз! – буднично представился Франт, изобразив сонное безразличие затурканного однообразной скучной работой трудяги. – Разрешите вытяжку посмотреть.

– Конечно, конечно, – засуетился восточный мужичонка, сбрасывая цепочку. – Я сам вас на кухню провожу.

Франт решил не суетиться и выяснить сперва, есть ли кто-либо еще в квартире. Покрутившись для блезиру вокруг газовой плиты, зажигая конфорки, Франт наконец повернулся к терпеливо наблюдавшему за его манипуляциями хозяину. Никакой посторонний шум не указывал на присутствие в квартире нежелательных третьих лиц. «Наплевать! – решил Франт. – Если кто высунет храповик – кокну, и все дела!»

– Распишись, хозяин, что профилактику у тебя сделали, – обронил Франт, расстегивая планшетку.

– Авторучка имеется, уважае... – начал Джамиль и осекся, увидев направленный ему в лоб пистолет с трубой глушителя. Пролепетал вмиг посеревшими губами: – Не стреляйте! Я всю валюту отдам! – И зачем-то глупо добавил: – Честное благородное!

При волшебном слове «валюта» указательный палец Франта, уже почти вдавивший курок, замер.

– Отдавай, – благосклонно разрешил киллер. – Она где? В комнате? Веди!

Держа пистолет наготове, Франт, слегка подталкивая хозяина в спину свободной рукой, прошел за ним в гостиную.

– Ну?! Где? Или луну крутить вздумал?

Джамиль немного оправился от ужаса, по крайней мере, к нему уже вернулась привычная восточная сообразительность.

– Почти двенадцать тысяч долларов в чемодане под диваном, а остальные восемнадцать в камере хранения на вокзале. Они тоже будут ваши.

– Ну конечно! Ты еще золотой запас России мне пообещать забыл! – осклабился Франт и, бдительно не опуская пистолет, вышиб ударом ноги чемодан из-под дивана. – Сядь на пол и руки на голову!

Чемодан оказался даже не заперт на ключ. Вытряхнув его содержимое на диван, Франт не сдержал злобный смешок:

– Вот эти резинки валютой зовешь?! Старый козел!

– Нет-нет! – загораживаясь трясущимися ладонями от пистолетного зрачка, запротестовал Джамилъ и поспешно добавил: – Там второе дно.

Он не врал. Сковырнув обтянутую дерматином картонку, Франт наглядно в этом убедился. Сложив вместе аккуратно разложенные по всему днищу стодолларовые ассигнации, Франт сунул приятно пухлую пачку в свою планшетку. От такой неожиданной удачи почувствовал нечто похожее на головокружение от успехов.

«А может, это чудо в перьях не лепит горбатого?» – вкрадчиво шепнул его внутренний голос. – И в камере хранения в натуре лежит еще восемнадцать зеленых кусков?»

– Уважаемый, неужто вам мало тридцати тысяч, чтоб не брать грех на душу? – подал с пола голос Джамиль, всем нутром чувствуя близость страшной развязки. – Я даже не спрашиваю имя того, кто велел меня убрать! Я уеду нынче же из города, а вы доложите, что меня не нашли. Все очень даже просто! Подумайте сами!

«Что, если рискнуть? – не отставал от Франта приставучий внутренний голос. – Придется мочить «клиента» при множестве свидетелей, правда...»