Николай Леонов - Мастер [журнальный вариант]

Грузчики сочли его слова за хорошую, но грустную шутку.

- Плакали ваши денежки. Летом туда-сюда, у него что-то водилось, а теперь распростись навсегда. Он тут одолжился у каждого. Не вы один пострадавший. Но поди возьми у запойного, - сказал один из грузчиков, годами постарше.

Леонид еще походил для виду и отправился вон со двора.

- Гражданин, а гражданин! Вы забыли характеристику! - в форточку высунулась машинистка, размахивая листком.

- Спасибо! Я поверил на слово! - крикнул Леонид.

Отсюда он двумя троллейбусами и автобусом добрался до жилья Маргасова и там, во дворе, три часа забивал «козла» в домино с компанией жильцов пенсионеров.

Его партнером был хитрющий дворник. Он уже многое перевидел на своем веку и догадался сразу, что нужно Леониду во дворе, хотя тот изображал из себя случайно забредшего гуляку. Крохотные глазки дворника лукаво сощурились - с намеком, а в остальном он не показывал вида. Только дал слегка понять - а я немного знаю, кто ты такой и что тебе нужно. А Леонид, понимая, что он разоблачен, в свою очередь, делал вид, будто не чувствует этого, и так же упрямо маскировался под праздного парня. И так у них с дворником продолжалась эта скрытая игра.

- Маргасов тут у вас живет… Двоюродный братец моего дружка. Дружок из Сахалина и пишет: как там мой брательник, сходи узнай. Вот оно, письмо. Куда же задевалось? Не пойму, - положив на стол костяшки, Леонид рылся в карманах, активно недоумевая.

А дворник ухмылялся и переспрашивал:

- А ты, значит, дружок его братца?

- Вот-вот, дружок. Старый приятель, еще учились вместе в школе, - твердил Леонид свое, добросовестно придерживаясь формы.

- А он, значит, двоюродный братец дружка? - прикидывался дворник, а сам мигал: не бойся, не выдам. И кивал на двух пенсионеров: ловко мы их водим за нос.

Дворник был его партнером, и они раз за разом делали пенсионеров «козлами». Леониду это надоело давно, но дворник цедил в час по чайной ложке - ему нравилось прикидываться непонимающим.

Наконец Леонид выяснил все, что можно было здесь узнать. Это, в сущности, было подтверждением уже полученных сведений. Маргасов много пьет, в долгах как в шелках с головы до пят, вынес из дому все, что можно было пропить. Летом купил телевизор, но потом и его спустил на барахолке. А где он был в интересующий Леонида день, дворник толком не ведал. Возможно, в вытрезвителе, там у него словно дом родной. Вот это его и беда, а остального такого предосудительного за жильцом пока не замечали. С того времени, как тот вернулся из лагеря.

Сделав «рыбу», Леонид бросил костяшки на стол, сказал:

- Всего доброго, я пошел писать приятелю.

В районном вытрезвителе стоял специфический запах - смесь больницы и пивной. У входа прохаживался молодой капитан.

- У нас тут строгий учет, - сказал он Леониду, - и если ваш Маргасов здесь побывал, то это записано точно.

Леонид уселся за книгу и начал листать. Нашел нужное число и побежал по строчкам глазами. Маргасов был тут как тут. В то самое утро, когда погиб актер, он покоился на жесткой постели.

- Напишите справку, - сказал Леонид, испытывая спортивное волнение.

- Это мы быстренько, - ответил капитан.

Леонид катил в Кунцево. Путь был не близкий, и времени на всякие размышления было хоть отбавляй.

Только что пришло известие: ограбили ларек в Кунцеве, с пробоем замка. Ну, если с пробоем, значит ехать Леониду.

Пробоя, собственно, не оказалось. Замок попросту грубо перепилили и потом учинили грабеж. Растащили уйму консервов и разной бакалейной всячины.

Леонид стоял в окружении милиционеров из районного отделения. И зевак. Толстая продавщица с багровыми подушками щек разбухла от слез и монотонно причитала тоненьким голоском, поминая все жулье недобрым словом.

- Быстро это они. И обычной ножовкой, - сказал участковый, изучая громоздкий замок.

Леонид огляделся. Вокруг стояли двухэтажные домики из потемневших бревен. Было холодно и сыро. Кое-где над крышами курился жидкий дымок. Из-за угла долетал визг пилы, и Леонид представил, как сыплются опилки, точно мелкий сухой снег, и пахнет деревом. Когда пилят, сыплются опилки, это уже известно.

Он посмотрел себе под ноги и послал одного из сержантов в ближайшую школу за магнитом. Сержант недоуменно пожал плечами, нехотя влез на мотоцикл и вскоре вернулся с магнитом.

Леонид присел и провел туда-сюда магнитом у порога. Продавщица умолкла, а зеваки тяжело задышали.

- Не мешайте, граждане, - сказал участковый.

- Не нашел, - произнес Леонид, поднимаясь. - Ни одной пылинки. Хоть бы насмех. Выходит, где-то распилили и потом навесили на дверь. Ну, это разбираться вам, - добавил он, возвращая сержанту магнит.

Милиционеры разом повернулись к продавщице. Она утерла слезы рукавом и вдруг заорала едва ли не басом:

- Ах ты такой-сякой! Разэтакий!

Леонид почистил колени и направился к машине. Вроде бы ни с того ни с сего у него появилось ощущение психической усталости. Вдобавок он сейчас после общения с преступником испытывал чувство, похожее на гадливость. Может, в этой бабе было нечто специфически отталкивающее? Да нет, баба как баба. Круглое простодушное лицо. Подушечки щек. Серый платок и белый халат. Попервоначалу ее даже было жаль основательно.

Навстречу ему энергично шагал невысокий парень с перебитым носом.

- Вася! - произнес Леонид с изумлением.

- Леня! - сказал парень с восторгом.

- Сколько лет, сколько зим, - произнес Леонид.

- Да уж не счесть, - ответил Вася.

Они постукивали друг друга по солнечному сплетению. Тела их гудели, как пустые железные бочки.

- В отличной форме, как всегда. Молния и гром! Удар, еще удар, - сказал Леонид с восхищением.

- Куда мне, - опечалился приятель.

- Неужто Серов взял свое?

По Васиным рассказам, этот Серов был извечным его соперником. Его бичом. И Вася только тоскливо кивнул, подтверждая.

- Пришлось убавить сала, и фюйть - в нижний вес. Там ему не достать, - сказал он. - Теперь держусь на пятидесяти восьми.

«Пятьдесят семь, шестьдесят, - подумал Леонид вдруг: - Ну да, «пятьдесят семь - шестьдесят», так сказал тот парень актрисе. Вот оно что!»

- Скажи-ка, - произнес Леонид. - Пятьдесят семь - шестьдесят, дай бог память, это что: весовая категория?

- Легкий вес, - сказал Вася.

- Это в боксе, а допустим…

- Не допущу. Ни в коем случае, - ответил Вася. - Такая категория лишь в боксе. От пятидесяти семи до шестидесяти.

«Точно, - подумал Леонид. - Это мог сказать только боксер. И никто другой».

- Заглядывай в спортзал, - сказал Вася. - По старенькой дорожке. Потопчемся с перчатками. Глядишь, я смажу по носу. Разок-другой.

- Да нет, уволь. Только без этого. Я с хроническим насморком.