Михаил Гребенюк - На участке неспокойно

- Зачем же ты говоришь, что обворовал?

Сергей остановился, долгим, внимательным взглядом посмотрел на Шаикрамова, улыбнулся краешком пересохших губ:

- Брось дурака валять, мне не до шуток. Ты скажи, где Крупилин? Жив он или нет?

Оперуполномоченный рассердился:

- Да чего ты заладил одно и то же! Твой Крупилин меня нисколько не интересует! Я говорю о краже в магазине, у рынка. Неужели ты ничего не слышал? Не понимаю. Преступление совершено на твоей территории. Как ты работаешь? Что делают дружинники? Тебе, наверно, надо хорошенько почистить мозги?

«Значит, с Крупилиным ничего не случилось, - не слушая Лазиза, думал Сергей. - Где же тогда второй патрон?»

- Больше никаких происшествий не произошло? - с надеждой взглянул он на оперуполномоченного.

- Тебе мало одной кражи?.. Нет, ты сегодня какой* то… Ах, вот в чем дело, - засмеялся младший лейте* нант. - Ты уже успел выпить. От тебя несет, как от пивной бочки.

- Ничего я не пил, не фантазируй!

Сергей круто повернулся и быстро зашагал обратно.

Крупилин виновато потоптался на месте, глядя мимо Сергея, в угол своего небольшого кабинета.

- Похмелиться пришел?

- Алексей Юрьевич, - шагнул к нему Сергей. В его порывистом движении, извиняющемся шепоте было столько горечи и раскаяния, что Крупилин понял все и ему стало не по себе. Он почувствовал себя виноватым во всем, что произошло утром. - Вы живы?

- Да жив, что со мной случится, черт ты этакий!.. Голова трещит?

- Ерунда, - неестественно громко рассмеялся Сергей. - Голова по болит - перестанет… Главное, что вы… - Он вдруг, будто что-то вспомнив, вытащил из кармана пистолет и с силой оттянул назад затвор: из патронника, блеснув ослепительной искоркой на солнце, вылетел патрон. - Седьмой… Какой же я дурак! Как я сразу не догадался? Нет, вы только посмотрите! Седьмой! Извините меня, пожалуйста, Алексей Юрьевич!

- Ничего, все бывает, - похлопал Крупилин Сергея по плечу. - Опохмелишься?

- Что вы! - Он заторопился, положил пистолет в карман, поправил волосы. - Спасибо.

- Дьявол! - произнес Крупилин, когда Сергей вышел. Усмехнувшись, он ощупал себя пухлыми руками, будто хотел убедиться, действительно ли с ним ничего не произошло.

«Кража со взломом - это не так страшно. Преступники никуда от нас не уйдут», - весело подумал Сергей, оказавшись на улице.

Он направился к фруктовому саду, зеленевшему за небольшими одноэтажными домиками, чувствуя, как в груди гулко стучало сердце. Ем. у хотелось забыть обо всем, что волновало его еще несколько минут назад.

Он шел легкими, пружинистыми шагами, с радостью подставляя лицо встречному теплому ветру.

У него не было никаких иллюзий насчет того, что никто не узнает о его поступке и все окончится благополучно. Он был уверен, что будет строго наказан, однако теперь его это нисколько не волновало.

- Кража со взломом! - весело произнес он. - Это же пустяк! Мы ее завтра раскроем. У нас такие оперативники!

Стоял тихий июльский вечер. Лучи только что скрывшегося солнца жарким пламенем подпалили кучевые облака, беспорядочно разбросанные по всему небу. В воздухе стоял неумолчный ровный гул. Деревья весело переговаривались с ветром-забиякой, который смелел с каждой минутой, будто радуясь просторам площадей и проспектов.

- Хорошие в Янгишахаре вечера! - сказал Голиков, ослабляя галстук.

- Да, - Василий Войтюк посмотрел вокруг. - Хорошие.

Они возвращались со слета дружинников города. Разные мысли волновали их. Сергей думал о выступлении секретаря горкома партии Таджитдииа Касымовича Ядгарова, предлагавшего создать в дружинах секции по борьбе с преступниками и хулиганами. Из головы Василия не выходила Рийя Тамсааре.

Эти три дня, пока шел слет, они были вместе. Вместе обсуждали доклады, вместе обедали, вместе возвращались домой. Сегодня утром она предложила ему посмотреть вечером фильм «Война и мир», только что появившийся на экранах города. В обеденный перерыв спросила: «Ты не позабыл о нашем уговоре?» Еще полчаса назад она вся горела: никак не могла дождаться, когда наступит вечер и они будут одни.

«Что же случилось? - Василий морщил лоб. - Почему она раздумала пойти в кино? Может быть, я что-нибудь лишнее сказал ей?»

Войтюк припоминал все, о чем они говорили, но как ни старался, не мог понять, что же так неожиданно испортило ее настроение.

- Ну, мне сюда, - указал Сергей на переулок, уходивший вправо.

Войтюк посмотрел на участкового уполномоченного долгим непонимающим взглядом.

- Почему сюда? Вы же обещали зайти ко мне?

- Ничего я не обещал. Ты что-то путаешь.

- Как же, Сергей Борисович, - наконец, отогнал Василий от себя мысли о Рийе, - вы же в обеденный перерыв сказали, что вечером зайдете ко мне. Неужели позабыли?

- Я в обеденный перерыв был у начальника отдела. Неужели ты позабыл?

Повторение вопроса развеселило Василия. Он вынужден был признаться, что Сергей ничего не обещал ему, однако от начатого разговора не отступил - стал уговаривать Сергея зайти к нему, Василию Войтюку, выпить чашку чаю.

Видя, что от Войтюка не так-то легко отделаться, Голиков принял приглашение, предупредив, что зайдет к нему только на минутку и то лишь для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение Пелагее Федоровне.

Василий охотно пошел на такое соглашение, зная, что мать не выпустит Сергея из дому, пока не угостит пельменями или украинскими галушками.

- Сергей Борисович, что вы скажете о докладе Таджитдина Касымовича?

- Толковый доклад, - задумчиво отозвался Голиков. Он немного отстал от Войтюка: что-то в нем еще протестовало против решения пойти к нему.

- Скорее бы, Сергей Борисович, создать такие секции Г

- Это зависит от вас самих.

Вот, оказывается, в чем дело: недалеко от Василия жила Катя, и поэтому Сергей с неохотой шел к нему, боясь встретиться с ней по дороге. Он не видел ее несколько дней - с той ночи, когда она сообщила ему о приезде Анатолия. Это держало его в нервной напряженности, хотя он и старался не думать о том, что произошло. Даже в минуты полного увлечения работой в глубине его души стояло пережитое.

«Хорошо Василию. Его Рийя не замужем. Он придет с нею в дом, и никто не посмеет сказать ему: «Это не твоя жена».

Ревнивые мысли, на мгновение овладевшие сознанием Сергея, сменили другие - дружеские, полные хорошей мужской зависти к счастливцу. Сергей положил тяжелую руку на плечо Василия и, опередив на полшага, заглянул ему в лицо:

- Твоей матери нравится Рийя?

Войтюк, должно быть, не ожидал такого вопроса. Он вздрогнул, словно его поймали с поличным на месте преступления, и начал торопливо искать что-то в карманах брюк.

- Нравится. У нее такой хороший характер. Наши заводские ребята все без ума от нее.