Михаил Гребенюк - На участке неспокойно

Она стояла с камнем в руке до тех пор, пока Садыков не ушел. Потом упала на землю и заплакала. Ей было горько не только потому, что теперь уже окончательно был испорчен праздник. Перед нею снова встало прошлое. Оно напомнило о себе своей жестокостью, которая жгла, будто углями, ее израненную душу.

Наступит ли когда-нибудь этому конец? Сможет ли она опять жить полной жизнью? Сумеет ли победить прошлое?

Позади послышались тяжелые шаги, и кто-то хриплым басом спросил:

- Товарищ, вы не скажете, где находится больница?

Садыков обернулся и, не вынимая рук из карманов, кивнул влево:

- В конце сквера.

- Благодарю. Я, значит, недавно в Янгишахаре. Приехал из Ташкента. К жене. Во-от. Она работает в этой больнице.

Садыкову словно под ноги налили расплавленный свинец:

- Как ее фамилия?

- Мезенцева.

- Екатерина Ивановна?

- Вы ее знаете?

- Я работаю в больнице, Гафуров, - соврал Садыков.

- Депринцев.

- Соскучились?

- Жена! - многозначительно произнес Анатолий. - Вот принес ужин.

- Ну-ну, давай, старайся… Старайся, - усмехнулся Садыков. - Пчела тоже старается. Жаль, не понимает только, что трудом ее другие пользуются.

- Вам что-нибудь известно о…

- Всем известно, не одному мне, - прервал Азиз. - Тут недавно сидела она с одним милиционером. Парень, видать, не промах… Конечно, ему все дозволено: блюститель порядка!

- Ну, а она-то что? - рванулся к Садыкову Анатолий. - Как она, значит, к нему относилась?

- Известно как. Как все бабы!

Азиз глубоко вздохнул, сделав вид, что ему искренне жаль Анатолия, и, попрощавшись, направился в больницу.

Анатолий, немного постояв, зло швырнул сверток и зашагал к автобусной остановке.

Младший лейтенант Шаикрамов довольно потер руки - ну теперь-то у него имелись достаточно веские улики. Магазинная кража будет раскрыта в два счета. Эти молодчики не смогут выставить свое алиби - он распутает все.

- Эргаш Каримов, Равиль Муртазин, Жора Шофман, - с наслаждением произнес Шаикрамов, останавливаясь посредине кабинета. - Шайка-лейка… Главарь, конечно, Эргаш Каримов. Он, так сказать, уже имеет достаточный опыт: был в заключении. Сидел за воровство. Горбатого могила исправит.

Будто что-то вспомнив, Лазиз поднял палец и, потоптавшись на месте, сел за двухтумбовый письменный стол, заваленный разноцветными толстыми папками.

Что же было известно ему, оперуполномоченному отделения уголовного розыска, о магазинной краже? Какие улики имел он в своем распоряжении? Что заставило его подозревать в преступлении эту компанию?

…Директор магазина - низкий, круглый, как шар, с большой плешью, узкими мятущимися глазами - говорил, бегая по магазину:

- Товарищи дорогие!.. Товарищи? Что же это получается? Как это понять? Пропали самые ценные вещи. Тысяч на двадцать! Это же целое состояние!.. Пожалуйста, пожалуйста, я не буду мешать… Якуб Панасович, голубчик, вы меня знаете, я никогда не брал чужого. Всегда работал, как вол. Какой ужас! Какой ужас! Целое состояние! Двадцать тысяч!.. Почти четверть миллиона старыми деньгами!

Автюхович с лупой в руках рассматривал какие-то темноватые пятна, видневшиеся на полу. Когда директор кончил говорить, он на минуту оторвался от своего занятия и, не спуская с директора глаз, спросил с любопытством;

- Волнуетесь, Гани Бахтиярович?

- Как не волноваться! Каждый будет волноваться!

Столько вещей пропало… Вы только подумайте? На такую сумму!

- На какую же?

- Да я же вам уже полчаса говорю: на двадцать тысяч. Это целое…

- Вы же только что зашли. Как вы смогли так быстро определить все? У вас что - электронный счетчик с собой?

Директор засуетился, выхватил из кармана большой клетчатый платок, поспешно вытер разом вспотевшее лицо.

- Все шутите, Якуб Панасович. А мне не до шуток. Я столько лет работаю в торговой сети… У меня уже особый нюх выработался… Эх, поймать бы гадов, которые залезли в магазин, я бы их передушил, как клопов.

- Поймаем, Гани Бахтиярович, - заверил Автюхович.

- Вот спасибо, вот спасибо! - директор повеселел. - Как там у Маяковского? «Моя милиция - меня бережет!»

- Поэт хорошо сказал - выпрямился Якуб Панасович.

У сторожа магазина, древнего старика, слова пришлось вытягивать клещами. С ним беседовали после осмотра места происшествия.

- Проспали, товарищ Беспалов?

- Я не спал.

- Как же вы не заметили воров?

- Темно.

- Кругом электрические лампочки.

- Если бы солнце.

- Вы кого-нибудь видели около магазина?

- Ночью?

- Ночью.

- Не видел.

- Где вы находились?

- Везде находился.

- В будке?

- Зачем в будке?

- Где же?

- На улице.

- Так всю ночь и провели на улице?

- Зачем всю ночь? Ночь большая.

- Значит, заходили в будку?

- Заходил.

- Надолго?

- Так я часов не имею.

- Судить вас надо. Плохо работаете.

- Вам виднее…

- Вы все-таки вспомните, может быть, кого-нибудь видели ночью около магазина?

Старик долго смотрел на небо, словно на нем было написано то, о чем нужно было ответить, медленно, с какой-то жестокостью скреб заскорузлыми пальцами в бороде.

- Видел, - вяло проговорил он.

- Кого?

- Эргаша Каримова.

- Одного?

- Зачем одного? С дружками.

- С Муртазиным и Шофманом?

- С кем же еще!

- Во сколько часов вы их видели?

- У меня же нету часов. Просил я у нашего директора, так он не дал. Может, вы посодействуете? Трудно без часов.

Рита Горлова сообщила:

- Я слышала, как они говорили о чем-то. Это было часов в десять или одиннадцать вечера.

С нею разговаривал Абдурахманов.

- Вас не заинтересовало о чем?

- Меня больше интересует Эргаш, - бесстыдно заявила Рита.

- Ты смотри…

- Не пугайте, товарищ начальник, не из пугливых… Я могу идти?

- Давно его знаешь? - перешел на «ты» подполковник.

- Кто его не знает, - уклончиво ответила она.

- А все-таки?

- Это допрос?

- Ты в милиции находишься. Не забывай.

- Значит, допрос?

- Мне нужно знать: давно ли ты знаешь Эргаша.

- Допрос, значит… Я его нянчила.

- Гражданка Горлова!

- Не кричите, пожалуйста. Я же вам сказала, что не из пугливых… Поговорите с его дружками - они вам сообщат все, что вас интересует обо мне и о нем… До свидания!

- Горлова! - повысил голос Абдурахманов.

- Вы что-то еще хотите мне сказать? - вяло отозвалась Рита. - Говорите быстрее, у меня нет времени.

Подполковник не знал, что делать.

Вообще-то, у него, Лазиза Шаикрамова, не так уж много сведений о магазинной краже. Главное, не было прямых улик, которые бы достаточно четко обосновывали все, что было необходимо.

Версия, конечно, привлекала - Эргаш недавно вышел из заключения, его видели ночью у магазина, он в этот вечер говорил со своими дружками о каком-то деле…