Сергей Зверев - Новые гладиаторы

Чуть позже тон сообщений меняется.

Заместитель главного врача районной больницы Борис Дурманов заявил, что кавказцы хотели силой забрать у него сеть аптек. Только счастливая случайность помешала свершиться этому беспределу.

Нашлось еще с десяток людей, у которых диаспора отжала бизнес. Некая Анна Малышкина, хорошо известная жителям города как жена авторитета Малыша, исчезнувшего не очень давно, сообщила, что сгоревший ресторан перешел в руки Рамазана каким-то мутным путем. Ее муж пропал, а все правильно оформленные бумаги на собственность вдруг каким-то чудом оказались у Аскерова.

«Друзья семьи пытались меня поддержать, но многие из них тоже погибли при странных обстоятельствах. А мне пришлось переехать в краевой центр».

Друзья семьи, иначе говоря, члены преступной группировки, бывшие боксеры, действительно пропали из города после появления там дагестанской диаспоры.

«У нас тут веками живут рядом представители разных народов – русские, хакасы, татары, черкесы». – Это уже не мэр, а таксист Саня Доможаков.

Он тоже волею судеб стал медийной фигурой и неожиданно открыл в себе талант оратора. Саня – хакас. Это обстоятельство в контексте событий придавало его словам особую силу.

«Тут правильнее говорить не о межнациональном конфликте, а о нападении приезжих варягов на местное население. Они никогда не считались с мнением тубазинцев и вели себя так, как им хотелось. Чисто завоеватели в чужом городе!»

Красивая девушка-корреспондент, которую он раньше видел исключительно по телевизору, сочувственно кивала в такт Саниным словам. От этого таксист еще острее ощущал себя политиком на трибуне.

В далеком горном селе Арадан многочисленная родня Доможаковых прилипла к экранам телевизоров.

«Смотри, Саньку показывают! Звезда теперь. Надо ему в Москву ехать выступать».

Но в столицу Саню пока не звали, хотя он уже успел раздать с десяток интервью разным печатным изданиям и телеканалам.

Пожалуй, едва ли не единственным из тубазинцев, кто не выступил в СМИ со своим видением событий, оказался Седой. Но и тот был не в претензии, поскольку его люди тут же взяли под контроль большинство торговых точек, недавно принадлежавших Рамазану.

«Нам поступали сообщения о том, что криминальные круги, связанные с дагестанской диаспорой, занимались рейдерскими захватами. Мы вели их скрытую разработку». – Это уже плутоватый подполковник, приятель Дурманова.

На экране он выглядел озабоченным. Причина тут не столько в глубоких разработках криминала, сколько в последствиях известных событий. Подполковника, допустившего разгул преступности в городе, начальство задвигало на пенсию. Последствия для него могли быть гораздо более печальными, но все-таки это грустно. И деньги не те, и возможности.

В первый же пенсионный вечерок бывший мент зашел по-соседски с визитом к Дурманову, и они раздавили пузырь обещанной кедровки. Потом посидели немного, и еще чуточку, пока в баре у доктора не кончился коньяк.

– Борька, что же ты не зашел ко мне тогда? Все порешали бы! Я слышал, ты осенью будешь баллотироваться на мэра, да? Ежели вдруг понадобится толковый заместитель, вспомни про меня.

– Ладно. – Борис пьяно кивнул.

Но про себя он уже твердо решил, что лучше пусть друг-подпол остается на пенсии.

Осенью он действительно баллотировался на пост главы города и неожиданно для себя выиграл выборы.

«Эх, у Генки впопыхах даже номер телефона не взял, – порой вспоминал он про судьбоносный визит однокурсника. – Хотя у него же все вещи под завалом пропали. Ну, может, еще как-нибудь заедет».

Но Генка больше так и не объявился.

Ранним воскресным утром Дима Китаец рыбачил на протоке. Он переправился на старой одноместной резиновой лодке к скальному островку, служившему основанием для одного из центральных быков моста, спокойно сидел там с удочкой и созерцал утренний город.

По пешеходному мосту у него над головой изредка пробегали любители здорового образа жизни. Для середины апреля было довольно тепло, чуть выше ноля. Протока, впрочем, не замерзала круглый год, несмотря на суровые морозы – влияние крупной ГЭС, находящейся выше по течению.

Островок был крохотный, но вполне достаточный для того, чтобы на нем с комфортом разместиться одному человеку. Лодка, вытащенная на бетон, служила вполне удобным сиденьем, а портвешок приятно согревал рыбака изнутри.

Диме было только восемнадцать лет, но он уже весьма высоко ценил такие вот моменты уединения, любил посидеть спокойно, чтобы на мозги никто не капал. Поживешь в однокомнатной квартире с отчимом, матерью и малолетней сестрой – постепенно придешь к ощущению, что одиночество порой тот еще кайф.

Впрочем, сегодня голова Китайца была набита мрачными мыслями. Завтра нужно отдавать долг Лысому. Весьма немаленький. Если честно – практически неподъемный. Лысый благородно согласился подождать месячишко, и Китаец был уверен, что за этот срок он деньги найдет. Но…

Раньше Дима тусовался на районе с Андрюхой Деловым, Женей Комендантом и остальной компанией. Весело было.

Однажды Женя предложил устроить возле рабочей общаги комендантский час. Всех ухажеров, не успевших уйти из гостей до десяти вечера, следовало бить для порядка. Таким образом пацаны развлекались пару недель, пока один из кавалеров, побитых ранее – довольно взрослый, матерый мужик, – не привел с собой свою кодлу, такую же серьезную. Отметелили мальцов тогда знатно.

Собственно, Дима и кликуху-то свою получил после этих печальных событий. Лицо его опухло так, что отеки не сходили пару недель, а глаза были узкими, как у китайца. Это он еще легко отделался.

Олег Капот пару недель лежал в нейрохирургии, Комендант – в травме, а Деловой загремел на малолетку, потому что пырнул одного из нападавших шилом. Разборок тогда всем на полгода хватило.

Потом компания распалась, парни разъехались кто куда. В районе стала верховодить команда Лысого с соседней улицы имени жены товарища Ленина.

Дима порой бывал в гараже у Лысого, где парни постоянно что-то чинили, разбирали. Не иначе ворованные велики и мопеды – понял Китаец, но своими соображениями, ясное дело, ни с кем не делился и вопросов лишних не задавал. На любой рабочей окраине такие моменты вся пацанва усваивает с детства.

Поскольку Дима учился в местной шараге на автослесаря, Лысый пару раз приглашал его помочь, денежку небольшую за работу башлял. Ну и, наверное, присматривался.

С месяц назад в гараже собралась компания любителей покера. Китаец раньше играл в карты на деньги, но всегда в самую простую секу.

– Покер – почти тоже самое, – доходчиво объяснил ему Юрик Шелобан. – Только карт по пять сдают, да в колоде их пятьдесят две.