Владимир Колычев - Рваные чувства

– Ну да, – кивнула Кристина.

– А ты сама как к этому относишься?

– Ну, не знаю… Плохо…

– Ты не должна бросать мужа в беде.

– Да, не должна… – как-то не очень уверенно сказала она.

– Человек оступился, его поддержать надо. Ты к следователю сходи, который его делом занимался. Он тебе скажет, как было. Может, и не было ничего. Может, оговорили Илью! Как его фамилия, не знаю, но там в Пыльце один только следователь. Отделение маленькое…

– И все люди знают, с кем он и как!.. Позор какой!

– Да, ему теперь в Пыльце оставаться никак нельзя, – кивнул Штагов. – Можешь поехать к его родителям, там не знают… – мягко сказал он, но настолько же жестко добавил: – Здесь его быть не должно! Здесь я его рядом с тобой не потерплю!

– И с работы его увольняете?

Штагов кивнул.

– А как же нам тогда жить?

– Он может вернуться на свой «Агромаш», – пожал он плечами. – Я больше вам палки в колеса вставлять не буду.

– На завод?! В общагу?! – Кристина вспомнила мерзкого Пилюгина, и ее лицо скривилось от отвращения.

– Ну, можно снять квартиру…

– А кем он там на заводе будет? Рядовым инженером?

– Рядовым инженером, – кивнул Штагов. – Но с опытом руководящей работы.

– Вы что, уговариваете меня вернуться к Илье? – оторопело глянула на него Кристина.

– Я уже не хочу разрушать вашу семью, – виновато проговорил он. – Я и без того дров наломал.

– Каких дров? Илью директором комбината назначили? Да мы молиться на вас за это должны!

– Ну, молиться не надо… Нужно было просто вести себя достойно. Это я не про тебя, – спохватился Штагов.

– Да, я поняла… Не надо было его директором ставить, это ему голову и вскружило!

– Для тебя старался.

– А сейчас уже не стараетесь?

– Почему не стараюсь?

– Ну, к Илье отправляете.

– Я отправляю?!

– А разве нет?

– Я просто не хочу разрушать вашу семью.

– Вы ее не разрушали, – покачала она головой. – Вы устроили нам испытание на прочность… Илья его не прошел.

– Все равно, ты не можешь бросить его просто так. Ты должна хотя бы поговорить с Ильей.

– А я собираюсь его бросить? – задумалась Кристина.

– Ты давала обещание быть с ним в горе и в радости. Когда замуж выходила, обещала.

– Обещала, – отстраненно кивнула она. – И должна быть…

Да, конечно, ей нужно встретиться с Ильей, поговорить. Может, не все так и плохо, как преподнес ей Штагов. Может, Илья действительно ни в чем не виноват…

Вероятность – ожидаемое проявление закономерности. Поскользнулся, не смог удержать равновесие, значит, упадешь, а там уж как повезет – или шею сломаешь, или всего лишь ногу. Илье не повезло – и поскользнулся, и упал, и карьеру сломал. Штагов даже не приезжал в Пылец, он позвонил Курманову, вытащил его из небытия, назначил своим приказом на должность директора, а Илья получил отставку. На комбинат он даже не пришел. Если Курманову нужно, сам позвонит, подъедет. Но молчит Василий Романович, не хочет он видеть Илью. И нетрудно понять, почему.

И ему не хочется ни с кем видеться. Успокоиться нужно, в себя прийти, а лекарство у него для этого есть. И лекарство, и закуска к нему, на неделю хватит, если не злоупотреблять. А Илья пил осторожно, так, чтобы память в провалы не выпадала, а то вдруг опять Римме дверь сдуру откроет, а там и ее подружка появится… Осторожно нужно пить, без спешки, с расстановкой. Так Илья и поступал, поэтому его даже не качнуло в сторону, когда он поднялся. В дверь позвонили, он вышел в прихожую, посмотрел в глазок. Римма! Нельзя впускать чуму в дом. Никак нельзя!..

В дверь снова позвонили, но Илья лишь усмехнулся. Нет, пока он под градусом, ни одна шлюпка к его пирсу не причалит. Знает он, чем это заканчивается.

Он бросил в кипящую воду полпачки магазинных пельменей, дождался, когда они сварятся, вывалил в глубокую тарелку, щедро плюхнул сметаны. Ограбили его менты – денег осталось совсем чуть-чуть, но пока они есть, он будет пить. А когда выйдет из аута, тогда уже и задаст себе вопрос, как быть и что делать? Наверняка Кристина уже знает о его «подвигах»… Да и плевать, знает она или нет. Четвертый день уже идет, как она пропала. Со Штаговым пропала! В его постели!.. Вот и спрашивается, зачем она ему такая нужна?

Он выпил, плотно закусил, затем сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой… В этот момент зазвонил телефон. Он ответил и услышал голос Риммы:

– Чижов, я к тебе не просто так пришла! У меня распоряжение от Курманова!

– Ты опять с ним?

– Не опять, а снова! Давай открывай! Распишешься, и я уйду!

Он поднялся из-за стола, даже не пошатнулся – и к двери подошел твердым шагом. Посмотрел в глазок, открыл.

Римму не узнать – пальто на ней кожаное с песцовым воротником, нараспашку, а под ним – костюм с непривычно длинной юбкой. И макияж не крикливый, как обычно. Даже выражение лица спокойное, и в глазах развратные чертики не скачут.

– Ты что, пьяный? – без всякого удивления спросила она.

– С чего ты взяла? – четко выговаривая слова, ответил Илья.

– Да шатаешься. И язык заплетается… Ну да ладно…

Она подняла папку с золотым тиснением, открыла ее, вытащила оттуда лист, хотела подать его Илье, но вернула на место. И папку закрыла.

– Даже не знаю, как тебе это сказать… – вздохнула она, виновато глянув на него. – У тебя выпить есть?

Он заинтригованно кивнул, пропустил ее в дом. За стол ее посадить надо, там она и откроет папку… Интересно, какая гадость там лежит? Ордер на выселение?..

Она прошла на кухню, там он взял рюмку, налил ей.

– Чижов, ты чего? Я на работе! Я просто попить хотела!

– А Ленку тоже просто в постель ко мне подложила?

У него на столе стояла бутылка с минералкой, но Илья налил ей воды из-под крана.

– Я подложила?.. Да ты ее силой к себе утащил!.. А я здесь сидела и плакала, от обиды… – с горечью сказала она, ткнув пальцами в стол.

Немного подумала, неторопливо подняла стопку с водкой и махом выпила. Вилку взяла, нацепила на нее пельмень.

– Плакала?

– Не дождешься!

– А Ленка откуда взялась?

– Да возле магазина шаталась, я позвала.

– Зачем?

– Ты зачем на нее полез? Не знаешь? Пьяный был? Вот и я не знаю… Ты на меня не наезжай, не надо! Я тут перед тобой оправдываться не собираюсь! Кто ты такой, чтобы перед тобой оправдываться? Даже не главный инженер! Еще и бездомный! Выселяют тебя, Чижов, через три дня чтобы духу твоего здесь не было!

– А ты и рада? – скривился Илья.

Он должен был прогнать Римму, но ведь она сама уйдет. Деловой она вдруг стала, важной, а он для нее – пыль из-под ног. Ну и пусть убирается!

– Злой ты, Чижов, – покачала она головой, с осуждением глядя на него. – А не надо так… Нельзя с катушек слетать… Ну, погнали тебя с работы… Ну, выселяют, и что?.. Жизнь же не остановилась. Ты еще молодой, еще найдешь себя… А наломаешь дров, потом всю жизнь будешь каяться. Исправляться и каяться.