Сергей Зверев - Грехи отцов

И осекся, поглядел на Егора.

– Встретимся. Машины где?

– У деревни, – сказал Павлов, – там с охраной бросили. У местных трактор наняли, он нас сюда перевез. Телегу, правда, прицепить пришлось…

– Плевать. – Отец надел пиджак, глянул на часы, махнул Федерату рукой. – Поехали.

«Сотрудники» разошлись по сторонам, шли рядом, составив что-то вроде коридора, Егор топал следом за отцом и ловил на себе взгляды братвы. Спортсмены, многие КМС, участники боевых действий на обломках империи – отец поставлял их для участия в разборках любому, кто заплатит, предоставлял защиту бизнесменам. Кадры подбирал Павлов, проверял, обучал, если потребуется, – дело шло, расширялось, новые перспективы сулил сегмент вышибания долгов, и Черкашин все это делал дешевле, качественнее и быстрее Орехова. Егор особо не вникал, как и Влад, впрочем. Ему до отцовских грешков и дела не было – Влад уже знал, что будет делать дальше. Выпускные, потом университет, потом практика за границей. Главное, говорил он, уехать из города, а там все само получится. Егор приятелю верил, и сам собирался поступить так же. Ну в самом деле, что ему тут делать – в отцовском ЧОПе этими вот быками командовать? Нет уж, увольте…

Федерат шел первым, отец и Палов едва поспевали за ним, совещались на ходу. Перебрались через болотину мимо сломанного трухлявого моста, выехали на взгорок и оказались у деревни. На дороге стояли машины, павловская охрана ходила рядом, местные опасливо стояли в сторонке, не решаясь подойти ближе. Трактористу заплатили втрое против того, что он запросил, поклявшись молчать о сегодняшнем дне даже на Страшном суде, расселись по машинам. Отец направился к бордовому «крузаку», Федерат бросил автомат на пассажирское сиденье и сел за руль, отец открыл заднюю дверцу.

– Погоди! – крикнул Егор и рванул к отцу. – Погоди, я с тобой!..

На него обернулись, смотрели кто серьезно, кто с недоумением, но никто даже не улыбнулся. Стало очень тихо, отец обернулся и шагнул навстречу Егору. Обнял его, притянул к себе, и у Егора вдруг перехватило дыхание, как в детстве.

– Домой езжай, уроки делай, – услышал он точно сквозь туман. – Павлов тебя отвезет. Матери скажи, что я скоро приеду. Все, иди, иди, не дури. Нормально все будет.

А приехал уже за полночь, быстро переговорил в коридоре с женой, вошел в комнату Егора, сел рядом на кровать.

– Ты был прав, это не он.

Егор сел, натянул одеяло до подбородка. И злорадно улыбнулся в темноту – отец выглядел обескураженным донельзя, таким Егор его еще ни разу не видел.

– А кто тогда? – спросил он, а отец, помолчав, отозвался:

– А черт его знает, но точно это не Орехов, надо искать среди своих.

Егор плюхнулся на кровать, прикрыл глаза. Вот и все, он не ошибся, надо завтра же сказать Владу, что все нормально. Он наверняка уже все знает, и странно, что до сих пор не позвонил. Хотя вряд ли смог бы это сделать – у них дома тоже, поди, дым коромыслом. Ладно, завтра в школе поговорим…

– А ты пока дома посидишь, – распорядился отец, – денька два-три, пока все не уляжется. Заодно билеты подзубришь, у тебя экзамены через две недели. Все, спи.

И вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Пара дней растянулась почти в неделю, и Егор малость озверел от одиночества и постоянной зубрежки. Да еще и городской телефон отец отключил, а мобильный держал при себе, так что Егор извелся от неизвестности. И в первый же день опоздал – Павлов приехал на четверть часа позже, чем договорились, да еще долго шептался о чем-то с отцом, закрывшись в кухне. Потом, когда гнал по городу, распоряжался:

– После уроков никуда не выходи, дождись меня или я за тобой ребят своих пришлю. Но раньше двух точно не получится.

– Я сам дойду, – сказал Егор, но Павлов глянул так, что желание спорить с помощником отца враз отпало.

– Вроде не маленький уж, – протянул Павлов, – соображать должен. Ты что, ничего не понял?

Понял, конечно, как и одноклассники, что таращились на опоздавшего Егора с таким видом, будто тот восстал из мертвых. Катька же, наоборот, глядела во все глаза и даже толкнула локтем соседку по парте, толстую, вечно недовольную Маринку.

– Извините. Можно войти? – Егор делал вид, что не замечает десятков устремленных на него глаз и легкого удивленного шепота, смотрел только на Веру, что вытирала платком испачканные мелом пальцы. Тоже все знает, конечно, город маленький, новость о покушении на Черкашина разнеслась по нему моментально. И уже успела подзабыться, когда Егор своим появлением всколыхнул улегшееся было любопытство.

– Конечно, Егор, входи.

Вера следила за ним, пока он шел к своей парте, предпоследней в среднем ряду, но почему-то пустой. Егор быстро осмотрелся и заметил Влада – тот сидел за первой партой, один, и пристально глядел в учебник, точно ничего интереснее в жизни не видел. «Разберемся». Егор сел на место, достал учебник и тоже принялся вдумчиво изучать его, хотя за неделю заточения успел изучить его от корки до корки.

Постепенно на него перестали оглядываться, шепоток стих, Егор слушал Веру, что говорила о предстоящих экзаменах, а сам глядел Владу в спину. Тот же точно прилип к стулу, сидел прямой, как палка, а едва прозвенел звонок, первым исчез из класса, точно в открытое окно улетел – Егор даже не заметил, как Влад пропал в толпе одноклассников. Оказывается, уже закончился третий урок, за ним шла большая перемена, и Егор решил прогуляться. Вышел на крыльцо, прошелся туда-сюда и сбежал от устремленных на него взглядов учеников уже из других – параллельных и младших классов. Весть о появлении Черкашина разнеслась быстро, и на недавнего кандидата в покойники хотелось поглазеть всем и каждому. Егор, чувствуя себя цирковым медведем, чуть ли не бегом направился за школу и дальше в небольшой парк со старыми березами и липами и беседкой на берегу заросшего кувшинками пруда, пошел вдоль берега по асфальтовой дорожке. И даже не удивился, когда увидел Влада – тот сидел на ограде. Заметил Егора, встал, шагнул навстречу и запнулся, точно не зная, как быть дальше.

– Привет. – Егор подошел, сел на нагретые солнцем перила. – Как жизнь?

– Нормально. – Влад стоял рядом и смотрел на кувшинки. – Я сегодня первый день в школу пришел.

– Я тоже. – Егор повернулся и свесил ноги над водой. Между широкими плоскими листами бегали жуки-водомерки на длинных ножках, а под кувшинками прятались лягушки, поглядывали на мальчишек – не замышляют ли те что-либо нехорошее.

– Понятно, – отозвался Влад и умолк. Говорить было не о чем, они молчали, глядя на воду, на водомерок, на осмелевших лягушек, на березы по ту сторону пруда – куда угодно, только не друг на друга. Издалека прозвенел звонок, школьники, гулявшие неподалеку, дружно рванули в классы, а вот Влад не торопился. Как и Егор. Он посмотрел наконец Владу в лицо и заметил, что тот выглядит неважно – бледный, осунувшийся, губы подрагивают, а вот зубы сжаты. И все пытается что-то сказать и никак не может справиться с собой.