Картер Браун - Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]

— Что вы ему сказали? — спросила она тихо.

— Что вы мои давние друзья и что это началось уже довольно давно. Сначала, мол, старик просто примерял на себя в жизни роли, которые играл на сцене, а теперь он решил, что он — Гамлет, а вы — его мать, решившая его отравить. И это становится опасным.

— Словом, вы изложили все то, что предложили Николасу сыграть на пари.

— Именно так.

— А что будет, когда истекут десять минут?

— Это целиком зависит от доктора, — усмехнулся я, — и от того, насколько хорошо сыграет малыш Никки.

— Ладно. — Она кивнула. — Вы заедете к нам в половине десятого?

— Идет, но только когда поедете к Фрезеру, не забудьте, что вы истерзанная заботами о муже беспомощная женщина.

— Не забывайте, я актриса, — холодно напомнила она. — Вы думаете, этот доктор сразу признает Николаса невменяемым?

— Вряд ли, но он решит его понаблюдать, а нам того и надо. Думаю, доктор берет недешево, и, судя по обстановке в заведении, ему пригодятся пациенты. Это будет надежнее, чем добиваться, чтобы старика официально объявили сумасшедшим.

— Посмотрим, — буркнула она. — Но имейте в виду, я не намерена выплачивать вам полностью гонорар, пока не уверюсь на сто процентов, что дело сделано.

— Понятно, — согласился я. — Скажите Никки, что вы выбрали адрес доктора Фрезера по телефонной книге.

— Хорошо. — Эдель кивнула. — Что еще?

— Передайте привет моему другу Обри. Вам не приходило в голову поинтересоваться его родословной?

— Что вы имеете в виду?

— Вы уверены, что у него в роду не было по отцовской линии ирландского терьера?

Ее правая рука взметнулась и с силой ударила меня по лицу. Массивное алмазное кольцо врезалось мне в щеку. Я в тот же миг поймал ее за пуговицу и притянул к себе. Ее тело было поначалу податливым и мягким, но в тот же миг все напряглось. Я обнял ее за плечи и прижался губами к ее губам. Она отстранилась и стала колотить меня кулаками в грудь. Руки мои соскользнули с ее плеч на талию, потом, хотя она и вырвалась, на ее округлые бедра.

— Ты… ты… — бессвязно бормотала она.

— Если хочешь делать людям пакости, приходится связываться с негодяями. Я негодяй, — сказал я и залепил ей пощечину.

Мгновение она не могла в это поверить и просто смотрела на меня с открытым ртом, потом бросилась вперед, размахивая руками. Я сильно оттолкнул ее.

— Я… — задыхалась она.

— Видно, тебя никогда еще не бил мужчина, моя голубка? — сказал я. — Так что, мы увидимся завтра в половине десятого?

— Я убью вас за это, — пробормотала она злобно.

— Если вы бьете людей для развлечения, — возразил я, — то надо предупреждать. Я бы взял свой кастет, и мы бы позабавились.

Она вышла, хлопнув дверью.

Это случилось десятью минутами позже, как будто смотришь повтор телевизионного репортажа. Дверь распахнулась без стука, и на этот раз вошли двое. Один из них был Конфуций, другой мог быть его телохранителем.

Конфуций аккуратно прикрыл за собой дверь и с ухмылкой посмотрел на меня.

— Забыли что-нибудь искромсать? — осведомился я.

— Вы меня не поняли, Бойд. Или мне придется свернуть вам шею для большей доходчивости?

Я взглянул на второго.

Он был маленького роста, а весил, наверное, фунтов триста пятьдесят. Его прямые седые волосы были зачесаны на косой пробор. Так выглядел бы Гитлер, если б сбрил усы и потолстел.

Коротышка вытащил сигару из верхнего кармана, уважительно ее понюхал, откусил конец и выплюнул точно мне под ноги. Глядя на меня своими холодными голубыми глазами, он раскурил сигару и выдохнул клуб дыма в мою сторону.

— Хэрби, — кивнул он на Конфуция, — защищает мои интересы.

— Хэрби. — Я внимательно посмотрел на Конфуция. — Это его мама назвала его так? Какая чарующая картинка золотого детства! Я так и слышу ласковый голос: «Хэрби! Не вырезай свои инициалы на спине девочки из соседнего дома, эти крики поднимут всю округу». Что за имя для психопата — Хэрби!

— Я тебе припомню это, Бойд, — выдавил Хэрби, — когда придет время тобой заняться.

— Так вот, — просипел толстяк, — Хэрби защищает мои интересы.

— А Эдель Блэр входит в сферу ваших интересов? — Я окинул его взглядом. — Вы, пожалуй, для этого толсты.

— Она имеет лишь косвенное отношение к делу.

— Я заинтригован, продолжайте.

— Меня зовут Лэмб, — сказал он.

— Я читал вашу книгу. А теперь вы финансируете постановку одной из пьес старика Вилли.

Лэмб с усилием повернул голову и взглянул на Хэрби.

— Этот парень просто полоумный, — пробормотал он жалобно. — Я не хочу терять время на беседу с полоумным. По-хорошему он не понимает.

— Я не прочь растолковать ему все по-другому, мистер Лэмб, — ухмыльнулся Хэрби.

Лэмб снова посмотрел на меня и пожал плечами.

— Я не знаю, зачем этой ведьме понадобилось нанимать частного детектива, — проговорил он медленно, словно я плохо понимал по-английски. — Да и не особенно интересуюсь. Я только хочу, чтобы Блэр спокойно репетировал свою роль, поскольку в спектакль уже вложена крупная сумма. Так что не делайте ничего, что могло бы этому помешать. Дошло?

— Вы возьмете образец обивки моей мебели или за нее будет платить Хэрби из своего жалованья?

— Острите? — угрожающе проговорил Лэмб. — Изображаете из себя голливудского супермена? Ничего, сейчас Хэрби займется вами по-настоящему.

— Вы немного переигрываете, толстячок, — заметил я. — Убирайтесь из моего кабинета и Хэрби прихватите с собой, да, ради Бога, не забудьте запереть его в клетку на ночь. Если я захочу завести в конторе привидение, я уж как-нибудь сам разберусь.

— Ну ладно. — Лэмб опять пожал плечами, ухитрившись при этом не порвать костюм, потом взглянул на Хэрби и произнес: — Займись им.

Хэрби двинулся на меня, улыбаясь и на ходу вытаскивая из кармана правую руку, в которой блеснул кастет.

— На этот раз, Бойд, — сказал он нежно, — тебе придется плохо. У французов это зовется «французский бокс». У англичан для такого развлечения нет названия — драться ногами кажется им неспортивным, некультурным и вообще занятием для грубых иностранцев.

Когда кулак Хэрби со свистом устремился к моему лицу, я качнулся назад, балансируя на правой ноге, и, высоко взмахнув левой, хряснул его в правую почку.

Хэрби свалился на пол бесформенной грудой и остался лежать, корчась от боли. Впрочем, он держался стойко и ни разу не застонал.

Я наклонился, сгреб его за лацканы пиджака, поставил на колени и стукнул ребром ладони по переносице. Надеюсь, удар был хорошим. По крайней мере, Хэрби опять рухнул на пол.

— Ну, хватит, — резко сказал Лэмб. — Уже довольно!

— Я еще только начинаю, толстяк! Хотите остаться на вторую серию?

— Назад или получите пулю!