Картер Браун - Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]

— Как ты думаешь, — спросил я, — что сейчас делает Фрэнк?

— То, что вы ему сказали, — сразу же ответила она. — Или вы сомневаетесь?

— Значит, ты считаешь его порядочным человеком?

— Разумеется, Фрэнк порядочный. По правде говоря…

— Конечно, конечно, — согласился я, — именно так я и думал.

— Что вы хотите этим сказать?

— Не надо беспокоиться. Раздевайся.

— Что?

— Тебе не ясно? Или ты предпочитаешь кончить как он? — Я показал револьвером на труп мужчины.

Некоторое время она, видимо, собиралась спорить, но, еще раз взглянув на труп, угомонилась.

Отвернувшись, она сняла халат, лифчик и ловко стянула розовые трусики. Все было сделано очень быстро и профессионально, как в соревновании на время.

Потом Лейла повернулась ко мне. Я отметил, что она превосходно сложена. Мне бы хотелось иметь чуть больше времени и менее волнительные обстоятельства, чтобы оценить ее настоящую прелесть.

— Хорошо, — кивнул я. — Пошли.

Мы поднялись по лестнице. Лейла шла впереди. Я подталкивал ее дулом пистолета.

В коридоре никого не было. Мы беспрепятственно дошли до комнаты Лейлы. Я помнил, что теперь попасть на кухню можно повернув направо, а потом налево. Но моя экзотическая танцовщица имела, наверное, плохую память, так как вначале повернула налево.

— Стой! — приказал я. — На кухню не сюда.

Она послушно остановилась.

— Я думала, вы хотите пройти через черный ход.

— Даже если ты изменила свое мнение об умственных способностях Фрэнка, я этого делать не буду.

— Не понимаю, о чем вы говорите?

— А вот о чем. У меня нет никакого желания встречаться с его парнями, которые наверняка поджидают меня там. Поэтому пойдем через кухню.

Лейла задрожала. Ее голос поднялся на целую октаву:

— Через кухню?! Совсем голой?!

— Тебе не из чего выбирать, — буркнул я.

Перед дверью кухни она на секунду замерла, но давление пистолета помогло ей быстро преодолеть преувеличенную стыдливость.

— Мне нужно только выйти из вашего кабака. А для этого всех надо как-то отвлечь, — объяснил я, лавируя между плитами и не обращая внимания на разинутые рты шеф-повара и нескольких служащих. — И ты мне в этом поможешь.

Перед дверью, ведущей в клуб, Лейла опять остановилась и, повернувшись ко мне, взмолилась.

— К тем, которые в зале… — простонала она. — Вы не можете требовать, чтобы я в таком виде вошла туда.

— Они будут очень довольны, — ответил я. — Уверяю тебя. Достаточно, чтобы ты поднялась на сцену и начала танцевать.

— Но второе отделение уже началось, — прошептала Лейла. — Сейчас выступает другая танцовщица. Я попаду в середину ее номера.

— Боишься конкуренции? — спросил я, не скрывая неприязни. — Слушай меня. Если ты не сделаешь в точности того, что я говорю, то всажу в тебя пулю. Понятно?

— Лучше умереть, — простонала она.

Я распахнул дверь, мы вошли в полутемный зал, и сразу же стало понятно, что мне очень повезло, так как на сцене в свете прожекторов снова была Ишна. Зрители были слишком поглощены невероятными движениями ее пупка, чтобы обращать на нас внимание.

Я прошептал в перламутровое ушко Лейлы:

— Давай, рысью! — И, подчеркивая это приказание, шлепнул ее по ягодицам.

Ровно через пять секунд Ишна внезапно остановилась. Она изумленно уставилась на обнаженную блондинку, возникшую в свете прожекторов. А моя маленькая Лейла уже начала свой экзотический танец живота.

Изумленная тишина продолжалась только мгновение. Затем последовал такой взрыв аплодисментов, от которого, казалось, обрушится потолок.

Зрители, опрокидывая стулья и столы, бросились к сцене, чтобы получше рассмотреть удивительное зрелище. У входной Двери появились двое вышибал, но через несколько секунд и они оказались поглощены происходящим на сцене.

Я совершенно свободно вышел из клуба.

На тротуаре портье, увидев меня, свистнул в свисток. В мгновение ока рядом остановилось такси. Швейцар открыл дверцу.

Даже здесь были слышны раздирающие вопли и шум, сотрясающие стены клуба.

— Кажется, одна из этих девушек сегодня здорово работает, — начал портье с заинтересованным видом.

— Это Лейла Зента вместе с Ломаксом исполняют дьявольский танец, — объяснил я, усаживаясь на заднее сиденье машины. — Оба совершенно голые.

— Вы шутите? — оторопел он.

— Может, передадите ему эту штучку? — спросил я, всовывая в его дрожащие руки пистолет. — Мне кажется, когда все будет позади, Ломакс захочет покончить жизнь самоубийством. — Затем хлопнул дверцей, и такси отъехало от тротуара.

Откинувшись на спинку сиденья, я принялся размышлять о том, сколько же раз Лейле придется исполнять свой номер, пока она не будет уверена, что я благополучно покинул этот храм танца живота.

До дома я добрался без всяких приключений.

На следующее утро, около одиннадцати, в мой кабинет вошла Фрэн Джордан. По ее самоуверенному виду было понятно, что она знает нечто такое, о чем я еще не подозреваю. Фрэн — моя секретарша. У нее рыжие волосы и голубые глаза. А что касается фигуры, то она настолько совершенна, что ее следовало бы выставить голой на вершине самой высокой горы. Тогда все остальные представительницы прекрасного пола имели бы перед глазами образец, к которому должны стремиться.

В конторе Фрэн, естественно, всегда ходила одетой из-за некоторых формальностей, которых я, признаться, никогда не мог понять.

Сегодня утром она казалась особенно свежей и опрятной.

— Вы помните о том невероятном задании, которое дали мне около часа назад? — Ее голос звучал триумфально. — Так вот, я его выполнила.

— Серьезно? Выполнили? — Я посмотрел на нее с восторгом. — По-моему, с этим не справилась бы и профессиональная сыщица.

Некоторое время она угрюмо и разочарованно, даже с упреком, смотрела на меня.

— Мой дядя Джо стеснялся того, что работал на мусорных свалках. Однажды вечером я сказала ему, что он не понимает своего счастья. И спросила: «А что, если бы тебе пришлось трудиться на помойке, которая могла бы с тобой разговаривать?» Он сразу же заткнулся.

— Мисс Джордан. Попрошу вас воздержаться во время работы от посторонних разговоров. В любой момент сюда может войти клиент, — проворчал я сухо.

— Посторонние разговоры? — выдохнула она. — Это вы…

— Мне можно разговаривать, но только в крайнем случае и в основном на эротические темы, — пояснил я с достоинством. — Это совсем не одно и то же…

Она судорожно сглотнула несколько раз, и я видел, как по ее физиономии пробежала целая гамма выражений: от гнева до беспомощности.

— Ох! — выдохнула она наконец.

— Все это из-за моего профиля, — напомнил я. — Перед ним невозможно устоять.