Владимир Колычев - Кодекс честного вора

Рисковал Сергил, очень рисковал, но вариантов нет. В его положении – или пан или пропал. Тот же Борей изучал его, смотрел, как он себя поведет. Если Сергил покажет себя, как надо, то этот качок примкнет к нему, станет его «быком». А ему сейчас ох как нужна свита, которая сделает его королем…

– Что ты сказал? – вскипел от возмущения прапор.

– Я сказал! – с ледяной усмешкой глянул на него Сергил.

– Ну, смотри!..

Прапор замахнулся дубиной, но ударить не решился. Оглянулся по сторонам в поисках поддержки, остановил взгляд на своем напарнике, но тот не спешил ему помогать. Напротив, напряженно глядя на него, предупредительно качал головой, советуя прапорщику не связываться с Сергилом.

– Ладно, поговорим!

Прапорщик схватил вора за рукав, дернул на себя. Сергил мог бы остаться на месте – в знак неповиновения, но не стал этого делать. Мент выдергивал его из строя не для того, чтобы наказать. Сергил должен был отойти в сторону, чтобы не мешать процессу. Пусть обыскивают тех, кто рангом не вышел, а он в законе, ему не положено проходить через унизительную процедуру.

Он выдернул руку из захвата, и сам, по своей воле, вышел из строя. Его действительно отвели в сторону и оставили в покое.

Когда шмон закончился, Сергил подозвал к себе Борея и сделал ему предложение, от которого тот не смог отказаться.

Уважение может быть реальным и напускным. И не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы отличить одно от другого. Широколобый детина смотрел на Сергила как на врага, который требовал к себе уважения. Он заставлял себя относиться к вору с почтением, но усилие, с которым это ему давалось, проскальзывало как в словах, так и во взгляде. Но не совсем понятно, почему он принимал Сергила за врага. То ли видел в нем вора, которым мог бросить вызов лагерному «смотрящему», то ли знал о его «косяках»… В любом случае Сергил не должен был вестись на его предложение. Рано еще встречаться со «смотрящим», сначала надо подготовить для этого базу. Карантинный барак большой, но людей в нем мало, а достойных арестантов – раз, два и обчелся, Борей, Шахид и все… А ему большая свита нужна. И для «стрелки» с Раулем нужна, и чтобы зону под свой контроль взять. Мало ли, вдруг возникнет надобность. Может, «хозяин» откажет ему в побеге, тогда осваиваться здесь придется.

– Передай Раулю, что не могу я к нему зайти. Я человек здесь новый, мне осмотреться надо, к здешнему воздуху привыкнуть.

– Рауль отказов не принимает, – покачал головой Лабан.

– Это не отказ – просто повременить надо… А куда спешить? Срок у меня большой, восемь лет. И Раулю еще «пятилетку» мотать.

– Рауль сегодня вас ждет. Нормально все будет, бояться нечего.

– А кто боится?! – Сергил поднялся со скамейки.

Вслед за ним подорвался и Борей. Шахид поднимался неторопливо, но именно он больше всего напугал Лабана. Борей крупный, мощный, а Шахид роста чуть выше среднего, поджарый, но движения у него быстрые, наполненные силой, а правая рука напоминала змею, готовящуюся к атаке. Казалось, он вот-вот выхватит нож и ужалит. У него действительно была заточка, и ударить он мог наверняка.

И движения у Шахида пугающие, и внешность угрожающая. Азиатская внешность. Лицо широкое, глаза узкие, как у монгольского лучника в момент выстрела, на лбу багровый рубец с переходом на обе брови, верхняя губа приподнята в зловещем оскале. И склад характера у него, как у стрелы – куда нацелили, туда и полетит. Сергил знал такой тип людей. Такого, главное, перетянуть на свою сторону, а там из него уже и веревки вить можно. Что скажут, то и сделает, и вопросов лишних не задаст.

Борей, тот постоянно думает, какие-то расклады бродят в голове, такой и на вражескую сторону переметнуться может, если сомнения одолеют. Но пока что Борей за Сергила. Он верит в его силу и влияние, потому и Рауля не боится. К тому же Борей совсем не прочь выбиться в люди. Он не блатной, но ничего не мешает ему стать им. Срок у него серьезный, четырнадцать лет за «мокрое» дело, за это время он и до воровской короны подняться может. Во всяком случае, Сергил смог убедить его в этом. Нужен ему Борей, поэтому он не жалел обещаний, в том числе и пустых.

– Ну, всякое может быть, – с опаской глянув на Шахида, усмехнулся Лабан.

– А что может быть?

– Ну, говорят, что ты не просто так здесь. «Косяки» за тобой.

Сергил ничего не ответил, лишь коротко повел рукой, отсылая Лабана. Все, разговор закончен.

– Что мне Раулю сказать?

– Я сам позову его, – небрежным тоном произнес Сергил. И повторил свой жест.

Лабан вытянулся в лице, услышав это. Похоже, Рауль стоял в его голове на уровне бога, и он не мог допустить, что кто-то мог быть выше.

– Это не разговор, – ошалело мотнул он головой.

– Это не разговор, – кивнул Сергил, – это беспредел.

Видимо, Лабан всерьез считал себя посланником бога или даже его пророка, если позволял себе обращаться с законным вором в таком тоне, язвить, решать, что хорошо, что плохо. Сергил просто обязан был его наказать. А заодно нужно было проверить своих бойцов в деле.

– Борей!

Он дал команду «фас», но Борей пришел в движение с запозданием, Лабан успел подготовиться к удару. Он присел, пропустив кулак над головой, и ударил в ответ. Мощно ударил прямо в солнечное сплетение. Борей просел в коленях, подался назад и завалился за скамейку. Слышно было, как он ударился головой о железный бак для окурков.

Облажался Борей, зато Шахид не ударил лицом в грязь. Он ударил ножом, в бок. Лабан как ужаленный отскочил назад, провел рукой по свежей дырке в бушлате, увидел кровь на пальцах и заорал:

– Братва, суки воров режут!

Но не было на карантинном дворе никого, кто мог бы подписаться за него, поэтому он ломанулся на выход.

Тут же появился усиленный наряд. Менты разбираться не стали, в штрафном оказался и Сергил, и его люди.

Весна заканчивается, лето на носу, а на улице холодина. Снега нет, но студеный ветер пробирает насквозь. Сергил до костей продрог, пока дошел до административного блока. Начальник лагеря глянул на него со снисходительной усмешкой и велел подать горячий чай.

Слабый «байкал» у него, а не чай, но Сергил был рад и этому.

– Не упел заехать, а уже чудишь, – осуждающе качая головой, сказал подполковник Подгорнов.

Внешне он похож был на полковника Дранкина. Те же, примерно, линии бровей и носа, та же медвежья стать. Уж не братья ли они? Хорошо, если так… Полковник Дранкин сдержал свое слово – и от воровского суда Сергила уберег, и относительно быстрый этап организовал. А дальше все зависит от него самого, ну, и на Подгорнова большая надежда, без его помощи никак не обойтись.

– Не хотел, начальник, как-то само собой вышло. Не люблю, когда хамят. Ну, и нельзя мне хамить.