Альберт Байкалов - Зловещий детдом

– Тогда придется с собой брать, – расстроенным голосом сказала Марта и развернулась к выходу: – Вы уж извините…

– Постой, – нахмурилась бабка. – Сколько вашей собаке?

– Двух месяцев нет.

– Щенок? – кивнула она. – Я думала, большая!

Матвей повеселел. Он прекрасно знал, что бабка не раз видела Пирата. Просто теперь нужно было дипломатично отступить. Годы одиночества сделали свое дело, люди стали искать развлечение даже вот в такой просьбе. Он был уверен, уйдут они, она еще долго будет разговаривать с собой вслух, пока не надоест. Ничего не поделаешь, потребность в живом общении – главное отличие человека от животных. Когда-то Ольга Ивановна работала в коллективе, приходила домой, окуналась в семейные заботы. С соседями обсуждала последние деревенские новости, ругалась, отмечала праздники. Постепенно деревня исчезла. Вернее, на картах-то она осталась, к тому же и выглядеть в разы стала лучше. Только вот люди, которые раньше в ней жили, поумирали и поразъехались. На смену им приехали дети, перемолотые городом, скупили земли богатеи. Вся эта публика, наведывающаяся в эти края лишь на выходные, огородилась глухими заборами от остатков села, по сути, построив их в собственных душах. Теперь, сама того не ведая, эта женщина противилась в одиночку засилью этого бездушья и ханжества, защищая последние рубежи самобытной русской деревни…

Было уже темно, когда Колган въехал на стоянку.

Труха томно вздохнула:

– Что-то мы сегодня припозднились.

– Тебе не понравилось? – он сделал вид, будто расстроился.

– Ты имеешь в виду ресторан? – зачем-то спросила она и кивнула: – Почему же, хорошая кухня, замечательное обслуживание…

Колган вынул ключи из замка зажигания и толкнул дверцу. Щурясь от летевшего в лицо снега, он невольно посмотрел через дорогу. Проезд под домом, где их должен был поджидать Плевок, казался черным пятном.

«Интересно, пришел или нет?» – подумал Колган, обходя машину, чтобы помочь выйти Трухе.

Он не хотел в эту морозную ночь кого-то убивать, а потом еще и прятать труп. Однако нежелание идти к Трухе было сильнее. Нет, он ничего не имел против секса с ней. Несмотря на возраст, чиновница была еще хороша собой, очень старательна в постели. Просто вдруг у него появилось угрызение совести. И вообще, Колган стал ловить себя на мысли, что с возрастом он становится все более сентиментальным. Отправив на тот свет человека, он вдруг на следующий день ощущал потребность сделать что-то хорошее. Иногда отправлялся в церковь, щедро подавая милостыню стоящим на паперти старушкам, мог просто так подвезти замерзающую у обочины женщину…

Если в самом начале Труха вызывала у него неприязнь, то сейчас он вдруг стал испытывать к ней жалость. Колган успокаивал себя тем, что просто достиг совершенства и научился входить в роль. По-своему он сочувствовал этой женщине, которая одна вырастила дочь и добилась таких высот. К его удивлению, чиновница не страдала заносчивостью, а дома ничем не отличалась от миллиона российских женщин. Да, Труха брала деньги, подтасовывала документы, лоббировала интересы Васильевой. Но кто сейчас не нарушает закон? Вся система создана таким образом, что если ты не будешь брать, она тебя перемелет и выбросит. В какой-то мере сейчас Труха стала заложницей именно этого феномена. Она решила выйти из игры и тут же оказалась затянута исправно работающим и не терпящим сбоев механизмом. До того как ее закрутит и начнет растирать и рвать шестернями, остались считаные минуты. Конечно, если Плевок не подведет. Наркоман мог уже потеряться в пространстве, времени, а мог просто окочуриться.

Взявшись под руку, они перешли опустевшую дорогу и направились по заиндевевшему тротуару. Улица переливалась немым разноцветьем рекламных огней и лишь изредка сонно шумела шинами проезжавших машин. В сточных трубах выл ветер.

– Жаль, что завтра вставать рано, – нарушила молчанье Труха.

– Если ты устала, я могу не оставаться, – сказал Колган.

– Нет, ты что? – она испуганно сдавила ему руку. – Я без тебя не усну!

Они вошли в темноту проезда. Звук шагов, отлетая от стен, россыпью эха застучал по сводам потолка. Дойдя до середины тоннеля, Колган, наконец, увидел на сером фоне падающего со двора света появившийся навстречу силуэт. Труха тоже разглядела отделившегося от стены человека и прижалась к Колгану сильнее.

– Здрасте! – раздался наглый голос Плевка. – А вам мама не говорила, что поздно ходить опасно?

– Господи! – воскликнула Труха. – Кто это?

По всей видимости, ноги перестали ее слушаться, поскольку она практически повисла на руке Геры.

– Ничего не бойся, – он положил ладонь на ее пальцы. – Отпусти.

– Трухаева Лариса Георгиевна! – между тем с пафосом констатировал Плевок. – Заждался я тебя!

Колган был поражен. Он не узнавал наркомана. Его словно подменили.

– Пошли назад! – испуганно пропищала Труха.

– Стоять! – удивил командирским голосом наркоман. – Думаешь, я тебя просто так отпущу?

– Кто вы? – крикнула Труха.

– Я отец Володи Плевова! – представился Плевок.

– Мужчина, я вас не знаю!

– Ты даже не знаешь, у кого детей отбираешь? – надвигаясь на них, понизил голос Плевок.

– А что, другого времени для разговора нельзя было выбрать? – Колган встал и задвинул левой рукой Труху себе за спину.

– Давай сюда бабки и телефоны! – потребовал наркоман.

– Ты определись, что тебе нужно! – стал подыгрывать ему Колган. – Счеты свести или ограбить?!

– Не спорь с ним! – стала умолять Труха. – Отдай, что он просит!

– Если бы просил, может, и дал, – вглядываясь в силуэт Плевка, сказал Колган. – Так он же требует!

– Живее! – взвыл начавший терять терпение Плевок.

– Ой, мамочки! – вскрикнула Труха.

– Чего скулишь, сука?! – Плевок махнул перед носом Геры рукой.

Он даже не разглядел, а почувствовал. Ни наркоман, ни Колган не предполагали вчера, что здесь будет так темно.

– Молодой человек, – обратилась к Плевку Труха. – У меня есть с собой пять тысяч рублей и триста долларов…

– Хватит трепаться, бабки гони! – обдал вошедший в роль наркоман запахом гнилых зубов.

Колган шагнул к нему и двинул наркоману боковым в голову. Целился в висок. Так надежнее. Поставленный удар и ослабленный организм сделали свое дело. Наркоман отлетел к стене и затих.

Не давая опомниться Трухе, Колган подскочил к Плевку. Тот лежал без каких-нибудь признаков жизни. Колган про себя чертыхнулся. Он не ожидал такой реакции. Однако надо было что-то делать.

– Отпусти! – не своим голосом заорал он, имитируя, будто наркоман схватил его.

Нащупав голову, Колган провел ладонями до плеч и силой усадил Плевка.