Владимир Колычев - Кровавые подснежники

– Какие следы? – растерянно спросил Вербинский. – Снег шел, замело все.

– Да, но перчатку мы нашли. Она в снегу валялась…

Парень опустил голову.

– Кого ты выгораживаешь, Фому? Или кого-то другого?

– Да не выгораживаю я…

– Если Фому, то все правильно. Друзей сдавать нельзя. А если это не друг, тогда и смысла нет выгораживать. В твоем случае не важно, сколько там людей было, ты один или группа лиц. Ты напал на Нефелина из хулиганских побуждений, это само по себе отягчающее обстоятельство. До двадцати лет лишения свободы. Или даже пожизненное… Такие вот, брат, дела.

– Один я был. – Семен еще ниже опустил голову.

– Нет, не один. Это я точно знаю… И еще я знаю, что Нефелина заказали. Знаешь, кто такой Лукомор?

Вербинский кивнул, не поднимая головы.

– Нефелин перешел ему дорогу, и Лукомор его заказал. Не сам, конечно, через посредника… Или сам?

– Никто никого не заказывал! – надрывно, с отчаянием обреченного выдал Семен.

– На нет и суда нет. Мне-то в принципе все равно, заказали Нефелина или нет, мне главное – убийцу найти. И я его нашел.

– Я не убивал Нефелина! – Вербинский поднял голову и затравленно посмотрел на Максима.

– Я тебе не верю.

– Но это так! Если я ему кадык сломал, как он мог обозвать меня уродом? – Это был самый настоящий крик души. Вербинский сейчас походил на утопающего, хватавшегося за соломинку.

– Со сломанным кадыком не мог, – согласился Максим.

– Вот и я о том! – воспрял парень.

– Кто слышал, как Нефелин тебя обозвал?

– Ну-у… никто…

– Тогда о чем разговор?

– Ну, Фома видел… В смысле, Игорь… – выдавил из себя Семен. – Игорь Фомин… Мы вместе были… Только я один бил…

– Адрес?

– Ну, Луначарского… двадцать шесть… квартира семнадцать, – чувствуя себя Иудой, вздохнул Вербинский.

– Катя – твоя девушка? – продолжал Максим.

– Катя здесь ни при чем! – встрепенулся Семен, волком глянув на него.

– Она может позвонить Фоме?

– Да нет, она не знает как…

Одинцов позвонил Ожогину и велел ему организовать задержание гражданина Фомина. Юра – парень боевой, с большим опытом по этой части, как-никак в ОМОНе служил. Он бы и сам подключился к этому делу, но ему нужно было дожимать Вербинского.

– Значит, вы вместе с Фоминым были? – спросил Максим, возвращаясь к допросу.

– Ну, были…

– Трезвые, пьяные?

– Ну, пьяные…

– Мы ведь кровь на анализ возьмем.

– Ну, я пьяный был, а Фома нет, – Семен подавленно глянул в сторону.

– А говорил, что Фома в стельку надрался. И как мне тебе после этого верить?

– Ну, не хотел я про него говорить…

– Вы с Фоминым понимали, что вас могут привлечь? Понимали. Вы договаривались не сдавать друг друга?

– Ну, договаривались…

– А ты его сдал… А если ты сдал его, то ты мог сдать и заказчика. Как думаешь, твой Фома дружит с логикой? Он ведь поверит нам, что ты сдал заказчика. И сам его сдаст. А ты останешься в дураках…

– Вот когда сдаст, тогда и поговорим! – с вызовом глянул на Максима Вербинский.

– А он сдаст?

Семен закусил нижнюю губу и отвел взгляд в сторону.

– Значит, был заказчик?

– Не было!

– Не верю… И что ты Нефелина не убивал, тоже не верю…

– Ну, не верите, и не надо!

– Двадцать лет тюрьмы!

– Не было разговора убивать Нефелина! – выплеснул Вербинский. – Не было!..

– А какой разговор был?

– Просто избить его надо было…

– Кому это надо было?

– Ну, есть один человек…

– Кто такой, как зовут?

– Я не могу этого сказать.

– Фомин скажет. Даже не сомневайся. Чтобы в дураках не остаться, скажет…

– А он и так в дураках!.. Это все из-за его дурости!

– А подробней можно?

– Денег он у бандитов занял. На бизнес. Кто его об этом просил?

– А бизнес прогорел?

– Утонул, – с горечью хмыкнул Вербинский.

– А по долгам нужно платить… И кому вы должны?

– Ну, есть один человек…

Максим нажал на кнопку звонка, вызывая конвоира.

– Ты пока в камере побудь, а мы Фоминым займемся. Он нам все расскажет… И как ты Нефелина убил, тоже расскажет. Чтобы шкуру свою спасти. Или ты в нем не сомневаешься?

– Не сомневаюсь, – твердо проговорил Семен, но в глазах его Максим увидел другой ответ, противоположный сказанному.

– А я сомневаюсь, – усмехнулся он. – Это же Фоме заказали Нефелина? Он же заказ принял, да? И тебя в это дело втянул. Или не так?

Вербинский скосил взгляд в сторону, тем самым подтверждая предположение майора.

– И деньги у бандитов одолжил, и тебя в дерьмо втянул. И сам дерьмо… Поверь, я таких живчиков как облупленных знаю. Он даже не станет говорить, кричал вам там вслед Нефелин или нет. Просто скажет, что ты в горло его ударил, и все. А ситуация, парень, такая: кто первый из вас вину на другого свалит, тот и прав… Ты вот не говоришь, что Фомин в горло ударил, а он про тебя скажет. И заказчика сдаст. И ты по всем статьям крайним останешься…

Максим повернул голову к решетчатой стене, глянул на стоящего за ней дежурного сержанта и велел увести подозреваемого.

– Подождите! – не выдержав морального прессинга, встрепенулся Семен.

Одинцов жестом дал отбой конвоиру.

– Что-то хотел сказать?

Вербинский кивнул, плотно сжав губы.

– Говори, у тебя мало времени.

– Радич его зовут. Он сказал, что Нефелина избить надо, – выжимал из себя Семен. – Не убивать, а избить.

– Чем он ему не угодил?

– Без понятия.

– Кто по горлу Нефелина ударил?

– Никто… Он меня ударил. Ушел от удара и локтем в лоб. Если бы не Фома… Крепкий мужик, может, каратист… Мы когда его ногами били, он голову закрывал, и горло тоже. Не могли мы ему кадык сломать…

– А кто мог?

– Ну, не знаю… Там какая-то парочка была… Ну, когда мы в машине сидели, Нефелина ждали… Мы подъехали, а там «Форд» стоит, движок работает. А в машине парочка…

– И что?

– Мы на дорогу выехали, я глянул, а из «Форда» мужик вышел. Кажется, он к Нефелину пошел. Ну, в ту сторону…

– Так кажется или пошел?

– Ну, я точно сказать не могу, не до него было… Может, он Нефелина добил?

– Зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Вербинский, осознав абсурдность своей версии.

– Зачем тогда говоришь?

– Ну, кто-то же убил Нефелина.

– Кто-то и убил. Тут я с тобой не могу не согласиться…

Максим понимал, что выкручивается парень, не желая брать на себя всю тяжесть вины. Дай ему волю, он кого угодно к делу пришьет, лишь бы себя оправдать. Но, скорее всего, будет валить все на своего дружка. А тот, в свою очередь, оговорит его самого. И будут они состязаться во вранье до тех пор, пока суд не вынесет приговор. Слишком хорошо Максим знал, как это бывает…

День не задался с самого утра. Сын с температурой проснулся, жена попросила отвезти его в больницу, а Радич послал ее лесом. Какая может быть больница, когда температура едва за тридцать восемь показывает. Он в армии с такой температурой кросс на десять километров бегал, с полной выкладкой. Ольга закатила сцену, пришлось ее успокаивать – пощечиной. Все бы ничего, но Сашка это увидел, заорал, забился в истерике. Пришлось валить из дому – пусть сами там разбираются!..