Владимир Колычев - Третий должен уйти

— Ну, можно и так.

Нефедов сунул руку под подушку, достал оттуда мобильный телефон. Здесь, в изоляторе временного содержания, ему позволялось многое, но уже сегодня эта вольница закончится…

Я и хотел вытащить Нефедова, но, увы, ничем не мог ему помочь. И не факт, что смогу…

Дверь открылась, едва я нажал на клавишу звонка. Елизавета Чайкова приветливо улыбнулась мне и тут же изобразила сочувствующий взгляд, глянув на мои костыли.

— Капитан Уланов, уголовный розыск.

Лиза ждала меня, и это чувствовалось. И себя в порядок привела, и дверь мне сразу открыла. Выглядела она очень хорошо — ярко и свежо. Я бы не назвал ее женщиной редкой красоты, но все-таки она заслуживала восхищения — за счет своей пронизывающей сексуальности. Неудивительно, что Нефедова тянуло к ней со страшной силой, а Чайков так и вовсе сходил с ума.

Улыбка сдержанная, прическа простая, макияж спокойный, платье стильное, но черного цвета. Лиза выражала траур по своему покойному мужу, но я не увидел в квартире завешанных зеркал.

Зато увидел черные мужские носки не первой свежести, они лежали на боковой полке зеркального шкафа-купе за коробкой из-под обуви.

Беспорядка в квартире я не заметил, вроде бы все на местах, ничего не разбросано, но влажная уборка давно уже не проводилась.

— Чай, кофе? — предложила Лиза.

Ее ничуть не смущали мои костыли, с помощью которых я передвигался по улице. Они могли оставить следы на полу, но ей было все равно.

— Лучше кофе. Эспрессо… Я руки помою?

Она кивнула, взглядом показав на дверь в ванную. Я зашел, осмотрелся. Полотенца несвежие на вешалке, немытые полы, пятна от засохшей воды на зеркале. На раковине я увидел бритву фирмы «Жиллет», осторожно осмотрел ее. Относительно свежие следы пены на ней, черные волосы два-три миллиметра длиной. Интересно, кто ею брился?

Я положил бритву, сунул руки под струю воды, и в этот момент появилась Лиза.

— Капитан Уланов, тебе полотенце дать? — спросила она, на ходу, как мне показалось, придумав предлог для своего появления.

Я заметил озадаченность в ее взгляде. Похоже, она учуяла подвох в моем поведении, а ей, кажется, было что скрывать.

— Да я не брезгливый, — усмехнулся я, демонстративно вытирая руки полотенцем, висящим рядом с умывальником, и уточнил: — Если женщина, то не брезгливый… Или этим полотенцем пользовался мужчина?

— Мужчина?! — Лиза на мгновение зависла в раздумье. — Ты же не хочешь сказать, что это полотенце провисело здесь с тех пор, как погиб мой муж?

В ее вопросе прозвучало отнюдь не наигранное возмущение, за которым она попыталась скрыть свою растерянность. Я не должен был заметить следы постороннего здесь присутствия…

— Извините, Елизавета Игоревна… Можно я буду называть вас просто по имени, вы такая молодая, чтобы обращаться к вам по отчеству. Наверняка младше меня.

— А вам сколько лет? — Она кокетливо повела бровью, принимая мою игру.

— Тридцать.

— Ну, конечно, старше! Прошу!

Она провела меня на кухню, показала на стул за столом. Нажала на кнопку кофемашины, которая услужливо фыркнула в ответ.

— Что у вас с ногой?

— За Вадимом Борисовичем гнался. Арестовать хотел… Зато теперь я знаю, что Вадим Борисович не виноват.

— А почему?

— А потому, что само небо меня покарало. За несправедливое отношение к господину Нефедову… А вы как считаете, виноват он или нет?

— Кто, Нефедов?.. — на мгновение растерялась Лиза. — Я не думаю. Хотя его обвиняют в убийстве моего мужа.

— Скажите, вы изменяли мужу с Нефедовым? — в лоб спросил я.

В этот момент она ставила на стол чашечку кофе, и, глянув на нее, я понял, что кипяток сейчас выплеснется мне в лицо. Лиза гневно полыхнула взглядом, но на стол поставила полную чашку, а не пустую.

— Меня уже спрашивали об этом, — с праведным возмущением в голосе произнесла она.

— Вадим Борисович звонил вам не просто так. Считайте, что я его доверенное лицо.

— И что?

— А доверенному лицу многое доверяют… Я знаю о ваших с ним отношениях.

— Ну, если знаешь… — смягчилась она.

— Шила в мешке не утаишь… Есть телохранители, которые видели, как ваш муж ударил Вадима Борисовича. И произошло это накануне убийства. Ваш муж ударил Нефедова, и это можно расценить как мотив для убийства, вы меня понимаете?

— Понимаю. Но не хочу об этом говорить.

— А надо говорить, Елизавета, надо. Иначе мы не вытащим Вадима Борисовича. Или вы не хотите, чтобы он вышел на свободу?

— Я не хочу?! — растерялась она.

— Хотите, хотите. Я же видел, как вы меня встречали… Он выйдет на свободу, разведется с женой, и вы сможете выйти за него замуж.

— Разведется с женой?! Кто тебе такое сказал? — с замиранием спросила Лиза.

— Ну, мы с Вадимом Борисовичем на столь деликатные темы не говорили…

— Он не разведется со своей женой… — разочарованно покачала она головой. — Я его знаю. И вообще…

— А вы хотели бы, чтобы он развелся?

Какое-то время Елизавета пристально смотрела на меня, выискивая подвох.

— Ну, в принципе хотела бы. А зачем ты спрашиваешь?

— Да это не я, это в мыслях крутится. Когда карусель крутится, из люльки выпасть можно. Если не закрепиться. Так и с мыслями…

— А ты держи мысли при себе.

— Я профессиональный сыщик. И мысли у меня профессиональные. У них своя голова, так что вы, если вдруг что не так, меня извините.

— Что ты еще хотел спросить? — Лиза подозрительно смотрела на меня.

— Ну, есть одна мысль. Настолько же профессиональная, насколько и беспардонная. Я бы даже сказал, наглая… Вдруг это вы совратили Серафиму! — Я посмотрел на Лизу виновато, но без малейшего раскаяния во взгляде.

— Я?! — возмущенно протянула она.

— Ну, не вы лично. Может, попросили кого-то…

— Ты в своем уме, капитан? — Лиза продолжала возмущаться, и я не чувствовал в ее эмоциях фальши.

То ли в ней умерла великая актриса, то ли не было ничего такого.

— Я же говорю, наглая беспардонная мысль… Скажите, а ваш муж угрожал Нефедову? Ну, после того как узнал, что вы, Елизавета, ему с ним изменяете.

— Это так важно?

— Ну, если вы не хотите помочь Нефедову, то, в общем-то, не важно. Какая разница, угрожал ваш муж или нет? В любом случае убийство произошло и на ноже пальчики Вадима Борисовича…

— Мой муж угрожал Нефедову! — перебила меня Елизавета.

— Вы готовы сказать об этом следователю?

— А надо?

— Вы могли бы сказать, что ваш муж ехал в Горанск, чтобы убить Нефедова.

Я внимательно смотрел на Лизу. Вроде бы она и хотела, чтобы Нефедова освободили, но в то же время боялась этого. Во всяком случае, мне так показалось. Как будто в их отношениях с Нефедовым появился какой-то сдерживающий фактор.

— Ну, этого не было… — в раздумье проговорила она.